– Ну что? – спросили его офицеры.

– В десять часов всем офицерам убыть в расположение дивизионной роты для получения какой-то боевой задачи.

«Ну вот и подтвердились слова начальника штаба», – подумал Ивонин. В разведроте их уже ожидали начальник разведки дивизии и разведчики соседнего полка. В штабной палатке заранее была вывешена рабочая карта начальника разведки, «в стихах и красках». Как только все расселись, начальник разведки сделал небольшое заявление.

– Несмотря на предпринимаемые армейским руководством меры, оружие из Пакистана по-прежнему продолжает поступать в страну. Необходимо активными засадными действиями пресечь этот поток оружия. По армейским данным, на днях через нашу зону ответственности или на ее границе ожидается появление каравана с оружием. Где точно его ожидать, мы не знаем. Поэтому комдив распорядился, чтобы район организации засад расширить. Обращайте внимание на те районы, где есть мосты. Правда, их раз-два и обчелся, но все же. В этом обширном районе будут работать три разведроты…

Затем начальник разведки стал конкретно ставить задачу каждой роте: в каком районе организовать засады, как поддерживать связь с руководством.

– На северо-востоке задачу будет выполнять рота Алексеенко. Это наиболее удаленный район, поэтому, командир, подумай, куда какую группу посылать.

– Уже прикинул, товарищ подполковник.

– Не спеши, время подумать еще есть. Вам единственным время на выполнение задачи – двое суток, из-за удаленности района. Вертолеты для решения непредвиденных задач будут на аэродроме в готовности к вылету по вашей просьбе. Выход разведгрупп завтра с наступлением темноты, чтобы к светлому времени быть в районе боевых действий. Движение начнете из расположения дивизионной разведки. При движении старайтесь обходить стоянки кочевников. Они все же ненадежные, они служат «и нашим, и вашим». На всякий случай, мало ли что, давайте решим вопросы взаимодействия между группами. Хотя расстояние между ними будет приличное, но все же такой пункт надо обговорить, так нужно для прокурора! – смеясь, добавил начальник разведки дивизии.

Когда все вопросы решили, офицеры-разведчики разъехались «по домам». К исходу следующего дня разведгруппы почти всей дивизии собрались на территории дивизионных разведчиков, чтобы еще раз что-то проверить или уточнить. А как только стемнело, разведгруппы длинной вереницей стали через перевал Паймунар спускаться в долину Дехсабз, чтобы там разойтись по своим направлениям. Через сутки ушли и разведчики Алексеенко. Группе Ивонина достался самый отдаленный район, который подходил прямо к предгорью. Почти всю ночь идти пришлось по бездорожью, а кругом темень. Как ни стараешься идти тихо, а не получается. Рассвело, идти стало легче, но менее безопасно. И вдруг в их сторону началась стрельба. Вот дела! Прошли столько километров, до объекта уже рукой подать, а вот здесь взяли, да и вляпались! Вжимаясь что есть силы в землю и слушая свист пуль, Андрей не мог даже поднять голову, чтобы сделать попытку хотя бы мельком осмотреть местность и определить направление, откуда враг ведет огонь по разведчикам. Первое, что пришло ему в голову: «Надо переждать стрельбу, а потом броском, что есть духу, попытаться достичь канавы. Вот в ней отдышаться, собраться с мыслями, осмотреться и принять решение, как выпутаться из этой ситуации». Канава находилась впереди, в нескольких десятках метров, – он присмотрел ее еще до того, как группа попала под обстрел. Однако чувство долга и ответственности заставило молодого лейтенанта вспомнить о своих бойцах. Они где-то рядом и, глядя на него как на командира, пытаются повторять его движения и маневр на местности. Щелканье пуль о землю (а это звук далеко не из приятных) стал отдаляться. Офицер поднял голову, посмотрел в сторону своих гвардейцев. «Да они молодцы, все расположились в складках местности и ведут наблюдение за высотой. Это я, растяпа, нахожусь на открытой местности!» – зло выругался про себя лейтенант и приготовился броском поменять свою лежку.

– Товарищ лейтенант! Слева от вас бугорок, давайте за него! – услышал он голос своего заместителя, сержанта Зотова.

«Ну вот, дослужился. Учил, учил парней, а сам чуть не вляпался. Растянулся на земле, как лягушка, там, где застал выстрел», – продолжал корить себя командир. Рывком он подбросил свое тело вверх, в мгновение ока сменил позицию, и тут же совсем рядом пуля чиркнула о землю, подняв фонтанчик пыли. Глядя на действия командира, разведчики быстрыми, короткими перебежками достигли сухого берега когда-то бурного горного ручья, который казался канавой. Рядом с собой Андрей увидел Корявина: внешне он был спокоен, но зорко всматривался в вершину ближайшей горы.

Командир подозвал к себе зама и радиста. И именно в этот момент ему пришло в голову, что если внимательно наблюдать за действиями подразделения на поле боя со стороны неприятеля, да еще через оптические средства наблюдения, то можно без особого труда вычислить радиста, а рядом с ним и командира. Высоко торчащая антенна и правильной формы рюкзак или коробка являются демаскирующими признаками радиста. Лейтенант тут же приказал радисту сложить антенну и убрать один ее конец под лямки рюкзака. Позднее радисты стали маскироваться под общую массу солдат. Они ломали антенну и пропускали ее под лямки ремней крепления и даже под поясной ремень, но от этого уменьшалась дальность связи. Чего греха таить, наши радиостанции были слабоватыми и громоздкими: это особенно чувствовалось при действиях в горах. Душманы быстро поняли это и старались в первую очередь обнаружить радиста и вывести из строя его, а затем и командира. Иногда им сразу удавалось выбить эти две цели из общего боевого порядка подразделения, и тогда на некоторое время подразделение охватывала паника, которая сохранялась до того времени, пока в коллективе не проявлялась личность с твердым характером. Андрей вспомнил, как во время проведения одной из операций разведчики его взвода захватили в бою японскую радиостанцию. Тот бой был скоротечным, но очень жарким. В том бою разведчики уничтожили пятерых душманов и среди трофеев обнаружили японскую радиостанцию. Трофейная радиостанция по сравнению с нашей выглядела игрушкой. Ее приятно было держать в руках. Она помещалась в нагрудном кармане обмундирования. Единственный недостаток трофейной станции (и очень важный) – меньшая, чем у нашей радиостанции, дальность связи. Тем не менее в бою той дальности вполне хватало для управления группой. После возвращения разведчиков из операции радиостанцию изъял начальник штаба полка со словами: «Ивонин! Еще добудешь в бою, и не одну, а этой я пока управлять буду на территории».

Стрельба прекратилась так же внезапно, как и началась. Наступило некоторое затишье, но напряжение оставалось высоким. Разведчики стали внимательно осматривать ближайшие высоты. Горы были похожи друг на друга как близнецы, но одна выделялась. Эта гора была совсем не похожа на другие: вся в каких-то огромных валунах, которые были как грибы, выросшие после дождя. Вот разведчики и стали внимательно, снизу вверх, метр за метром изучать эту горушку.

– Товарищ лейтенант, вижу «духа» за валуном на левом склоне горы, – прошептал Корявин.

Андрей подвел резкость бинокля и навел окуляры бинокля на нужную каменную глыбу. «Да, обнаглел «дух», потерял всякую осторожность!» – подумал командир. Душман прямо по пояс высунулся из-за камня и вертел головой в разные стороны. По всей видимости, он потерял «шурави» и сейчас нервно всматривался в даль, осматривая местность. Наверное, здорово увлекся поиском, вот и потерял бдительность!