Стянув перчатки, Раян провел пальцем по резьбе ключа.

Он должен выкинуть дневник из головы, сосредоточиться на настоящем.

Прикосновение холодного металла отрезвило.

Стряхнув с плеч невидимый груз прошлого, Раян сосредоточился на рассохшейся двери. С виду хрупкая, пни — развалится, но вряд ли Альма понадеялась только на запор.

— Ты была здесь! — плотоядно оскалился магистр, обрисовав в воздухе контуры защитных плетений.

Тот, кто наложил чары на дверь, хорошо знаком с обратной магией.

— «Темные колокольчики», — озвучил Раян название заклинания. — Чудесное средство от воришек и незваных гостей, но меня, увы, не остановит.

Он не боялся нападения, чувствовал, квартира пуста, поэтому спокойно, не спеша, занялся дезактивацией чар. Со стороны казалось, будто Раян медитирует. Лишь опытный наблюдатель заметил бы филигранную работу пальцев, беззвучное шевеление губ и сине-зеленое облачко, опутавшее замочную скважину.

Но вот с чарами было покончено.

Щурясь на бившее прямо в глаза заходящее солнце, магистр оглянулся: не помешает ли кто? После провернул ключ в замке и толкнул дверь плечом. Недовольно скрипнув, она поддалась, впустив Раяна в темную комнату, служившую одновременно спальней и гостиной. Соседняя дверь, очевидно, вела в кухню.

Магистр принюхался и сокрушенно покачал головой: даже после смерти Альма не изменила своим привычкам. Проверять, над чем именно она трудилась на кухне, он не стал — для этого есть Тайная канцелярия. И так понятно, не еду готовила.

Огонек пламени на ладони вырвал из мрака скудную обстановку: кровать, по факту, тюфяк, брошенный на пол, и самодельную тумбочку из поставленного на попа ящика. В углу темнела вешалка, на которой висела дорогая шуба из чернобурки. С тем же успехом Альма могла раскидать по полу бриллианты.

Однако откуда у нее шуба и, главное, для чего? Убивать в такой несподручно.

Держа ухо востро, магистр прошелся по комнате. Четыре шага в ширину, шесть в длину. Никаких чар, только последние выпуски газет, полупустой флакончик духов и перчатки. Последние заинтересовали Раяна больше всего: они были новыми. А еще длинными, до локтя. Такие, только лайковые, надевали на балы в высшем свете. Зачем они Альме?

Повертев перчатки в руках, Раян положил их на место, точно так, как лежали. Чары он тоже восстановит. У него с Альмой один дар, она не заметит. Вот если бы сюда вломился Дункан Скотт…

— И все же ты одна, или у тебя кто-то есть?

Из головы не шли мужские следы из переулка. Увы, выследить их обладателя Раян не мог: требовалось какая-то личная вещь, хотя бы волосок.

Еще немного покрутившись в логове стригессы, магистр покинул его, не забыв привести входную дверь в первоначальный вид.

* * *

Несмотря на потрясшие Ойм убийства, званый ужин у Алесов отменять не стали. Ровно в шесть часов вечера двери их дома гостеприимно распахнулись. Среди гостей сегодня числились сразу три магистра: остановившийся у родни Дункан, Раян и еще один маг. Лика не знала его имени, но сразу почувствовала, как напрягся при виде гостя господин Энсис.

— Вы знакомы? — шепотом спросила она, разглядывая невысокого, напоминавшего ворона человека в просвете двери.

Темные, зачесанные назад волосы, острый нос, быстрая, несколько суетливая жестикуляции.

— Да, — неохотно признался Раян и подтолкнул девушку в спину: — Идите поздоровайтесь, Скотт! Не каждый день выпадает возможность увидеть магистра Гадара Ульбрихта. В последний раз он навещал Ойм семь лет назад.

Семь лет назад, магистр — Лика быстро связала два факта и поняла, чем Раяну неприятен тот мужчина. Однако поздороваться все равно придется. Во-первых, самой Лике Ульбрихт не сделал ничего плохого. Во-вторых, вежливость обязывала. Как-никак, она близкая родня хозяев дома, что о них подумают, если девушка вдруг станет дуться?

Лика не хотела идти на ужин, но Раян настоял.

— Конечно, — добавил он, подбирая галстук к шерстяному темно-серому костюму, — можете остаться и дрожать от голода в пустом доме, но лучше вкусно поесть и послушать умных людей. Глядишь, и на вас снизойдет магическое озарение, потому что пока я крайне недоволен вашими успехами в демонологии. Ларс списывает все на невнимательность, но я склонен винить во всем лень.

И вот она стояла в прихожей тетки, разглядывая свое отражение в большом зеркале. Слишком бледная… словно стригесса.

— Лика?

Встревоженный голос Раяна выдернул ее из воронки кошмара. В нем девушка вновь и вновь сталкивалась с Альмой, ощущала боль от укуса.

Оказалось, она не просто стояла, а прижимала ладонь к шее.

Лика… Он снова назвал ее по имени. К сожалению, его неизменно сменяло холодное официальное «Скотт».

— Что случилось? Какие-то видения?

Воспользовавшись тем, что они были одни, магистр подошел вплотную.

Какой разительный контраст — полумрак прихожей и залитая светом гостиная! Звуки голосов и тишина. Лика поймала себя на мысли, что хотела бы задержаться в этом безвременье. Чтобы Раян всегда стоял рядом, смотрел на нее. Пусть даже молчал, лишь бы принадлежал ей одной.

— Ничего.

Стряхнув глупые мечты, словно снег с пальто, девушка потянулась к последней нерастегнутой пуговице. Сейчас она снимет верхнюю одежду, пригладит волосы перед зеркалом и тенью скользнет вслед за Раяном в гостиную.

Сегодняшний ужин грозил стать самым тягостным из всех из-за приезда отца. Придется тщательно следить за выражением лица и по возможности молчать. Как принцессы выдерживают это? Им ведь приходится мучиться не только по субботам, а каждый день. Она бы так не смогла.

— Лика, — пальцы магистра ласково коснулись ее подбородка, развернули лицом к себе, — я рядом. И не только я — не в каждой академии соберется столько магистров, как сейчас здесь. Поэтому прекратите трястись. Я же собираюсь протянуть руку Гадару, а это гораздо сложнее, нежели просто есть и улыбаться.

Ощутив легкий укол совести, девушка признала:

— Вы правы, во мне слишком много страха. И мало сил, чтобы его побороть.

Раян приглушенно рассмеялся:

— Скорее отсутствия опыта. Сказки про беспомощность оставьте кому-нибудь другому.

— Но вы сами сказали моему отцу…

— Я давно уже говорю другим то, что они хотят услышать.

— Тогда скажите и мне, магистр, — чуть слышно пробормотала девушка.

Сердце пропустило удар.

Раян молчал. Более того, отпустил ее. На лице его застыло странное выражение, будто он не мог решить, как поступить с дерзкой студенткой. А потом… Лика едва не задохнулась от переполнивших ее чувств — магистр поцеловал ее.

То был совсем другой поцелуй, начисто лишенный страсти. Мимолетный, словно дуновение майского ветерка, однако его хватило, чтобы голова Лики пошла кругом.

— Дорогая, а вот и ты!

Девушка в ужасе отшатнулась