Это было резко и грубовато, немного больно тянуло низ живота. Я закричала.

– Твою мать. Младший. Я убью тебя, если ты не остановишься!

– Боишься за меня, Саймон? – задыхаясь, спросила я. – Если так, то почему стоишь в стороне?

Саймон выругался, но приблизился. Обхватил меня за шею, несмотря на недовольное рычание Ксавьера.

– Ксав, дай ему немного места. Прошу?

Тьер нехотя отодвинулся, но потом резко толкнул меня на Саймона. Теперь я была распластана между ними двумя.

– Неугомонная землянка! – проворчал Саймон. – Всё-таки вывела из себя и моего спокойного братца!

Терлеанец пробежался пальцами по ноющей груди, погладил живот и впадину пупка, перед тем как накрыть клитор и заученным, умелым движением начать исторгать из меня стоны удовольствия.

– А-а-ах… – выдохнула я, приподнимая голову.

Затылком упёрлась в мощное плечо Ксавьера, предоставляя Саймону возможность поцеловать меня. Он усмехнулся, но всё же выполнил молчаливую просьбу, гася громкие вскрики и стоны эротичными движениями губ и языка.

От поглаживаний Саймона боль и неприятные ощущения от терзающих движений Ксавьера отходили на второй план. Братья как будто поменялись местами сейчас: один ласкал и дарил нежность, второй жёстко и неумолимо подчинял, настраивал моё тело под себя. Всхлипывания смешивались с тяжёлым дыханием на троих. Я цеплялась пальцами за плечи Саймона, чувствуя бугрящиеся мышцы. Толчки Ксавьера стали неумолимо быстрыми. Он сомкнул зубы на шее, начав посасывать мою кровь.

– Ксав! – выдохнула я с громким стоном. Губы горели от поцелуев Саймона. – Разверни меня к себе лицом! Хочу видеть тебя.

Монстр замер, тяжело дыша, начал раскачивать бёдрами медленнее, словно гадая, стоит ли ему позволять видеть изменённое до неузнаваемости лицо.

– Прошу! Ты обещал, что у меня будет всё, чего мне захочется. Сейчас мне хочется быть ближе к тебе.

Ксавьер медленно вышел из меня и развернул к себе лицом. Я едва держалась на ногах и прижалась спиной к Саймону, почувствовав попкой его эрекцию. Ненасытный здоровяк снова завёлся.

– Нравлюсь? – рыкнул Ксавьер, вглядываясь в меня пытливо.

– Ты всё равно невыносимый красавчик, Тьер, и жутко притягательный! – призналась я, разглядывая изменённое лицо. – Хочу…

Пальцы Саймона сомкнулись на моих бёдрах. Он словно не хотел отпускать меня. Я завела руку за спину, просунув ладонь под ткань брюк. Мужчина простонал, толкнувшись бёдрами вперёд.

– Ядовитая же ты зараза! Делаешь нас одержимыми! – выдохнул Саймон, стягивая одной рукой брюки.

Ксавьер в это время наклонился, покусывая кожу груди и облизывая тугие вершины сосков. Саймон заставил выгнуться к нему и проник членом в лоно, где только что побывал член его брата.

Несколько скользящих движений и… резкая пустота.

– Сейчас моё время, Сай! – возразил Ксавьер.

Он подхватил меня под попку. Я обняла терлеанца за шею и начала целовать лицо. Пока он держал меня на весу несколько секунд без движения. Я дрожала от нетерпения.

– Ксавьер… – простонала я.

В ответ он рыкнул и опустил меня на член одним рывком. Я выгнулась в спине. Ксавеьр замер. Мужские губы замерли близко-близко от моих. Я сама начала целовать его грязно и развратно, срываясь на пошлые стоны.

Я закрыла глаза, чувствуя, как уверенно Ксавьер наполняет меня раз за разом. Дрожу от невероятных ощущений. Хочется большего – и самого отвязного поцелуя, и ярких вспышек экстаза по всему телу.

Я сама наталкиваюсь на член Ксавьера, сводя бёдра в судороге подступающего удовольствия. Мне хочется принимать его член больше и острее.

Я пьяна его близостью и ощущением Саймона. Он смотрит, как я того и хотела, помогает и направляет, сгорая сам от желания. Я выгибаюсь в спине и оттопыриваю попку, насколько это возможно.

– Са-а-а-ай?

Он понимает меня без слов. Подходит ближе и сразу смыкает зубы на шее, ставя и свою метку. Задыхаюсь. Желаю большего. Получаю ощутимый толчок между ягодиц и стараюсь не зажиматься, чтобы не было дискомфорта.

Но моё тело уже приучено к этим самцам. К их крепким, жадным объятиям и остервенелой, почти животной страсти, наполняющей меня с двух сторон.

– Тугая девочка и такая голодная, – рыкает Саймон, вбиваясь на всю длину.

Хватка Ксавьера на моих бёдрах становится безжалостной. Когти прочерчивают кровавые царапины. Он хочет подвинуть меня ближе к себе так, чтобы ничего не досталось его Старшему брату.

– Ксав! – предупреждает Саймон. – Убью…

– Нет. Нет… Всё нормально, – шепчу я, млея от глубоких и сильных толчков. – Всё хорошо, Ксав. Не останавливайся. Мне нравится. Продолжайте! Ещё…

Братья действуют почти слаженно и вскоре находят один общий ритм, выбивая из меня пошлые и громкие звуки.

Тело поёт и жадно пьёт мужскую ласку. Обычно терлеанцы и кормились во время секса, но сейчас этого нет. Они, наоборот, словно делятся со мной бешеной энергетикой и мощью, вколачивая их в меня с двух сторон.

Внизу живота зреет волна оргазма. Братья слишком быстро и уверенно подводят меня к желанной черте, невозможно яркой.

До неё остался всего одно движение.

Прикус. Стон. Толчок.

Я кричу, когда получаю ту самую последнюю каплю, выбившую на запредельный уровень наслаждения.

Это абсолютная точка кипения красного марева, в котором тело звенит от экстаза, а тяжёлое дыхание мужчин проносится шумной лавиной по моей коже.

Комната полна нами. Тяжёлый влажный воздух с тягучим ароматом секса. В обличье восприимчивость к запахам увеличивается в несколько раз. Всё перемешано.

Мой запах и запах брата, сладковатый аромат кожи землянки с металлическим привкусом её крови.

Если не смотреть глазами, то можно подумать, что здесь находится всего одно живое существо.

Лениво открываю глаза. Внутри всё ещё бурлит странными чувствами. Каждому из которых легко дать определение, но сложно принять.

Ревность Эллен к брату.

Ревности быть не должно. Но я дико ревную. До срыва и сумасшествия, когда узнаю, что она была с ним, под ним…

Так не бывает в Союзе.

Мы не ревнуем маорру друг к другу. Мы не дробим чувства, не делим удовольствие, когда берём своих женщин так, но умножаем их, возводя в новую степень. Но с Эллен все чувства вспарываются острой, ядовитой ревностью к брату. Меня всё ещё колотит от переживаний за её жизнь, от ревности и от удовольствия тоже сильно штормит.

Сил и желания не хватает даже на то, чтобы пошевелить и пальцем. Не помню, как мы оказались на кровати. Эллен приподнимается на моём плече и опирается локтями о грудь.