– Очень, – серьезно сказал маг, даже оченьсерьезно. – Со всеми подробностями! Она вообще любит слушать о героях, нов этот раз…

Он умолк, пристально смотрел на Придона. У того вырвалось стаким жаром, что едва не выскочило и само сердце:

– Что на этот раз?

– На этот раз, – повторил маг со вкусом. Онвсмотрелся поверх головы Придона, брови его удивленно приподнялись. Придонмгновенно развернулся, плечи напряжены, топор мгновенно оказался в руке, изгорла вырвался предостерегающий рык, но маг просто любовался своим отражением встене дворца за спиной варвара. – На этот раз… гм… на этот раз Итанияизволила поинтересоваться чуть больше. Понимаешь, с некоторой, я бы сказал,заинтересованностью.

Придон выдохнул с жаром:

– Правда?

– Истинная, – подтвердил Горасвильд. Он подвигалплечами, поправляя плащ, попробовал смотреть гордо и загадочно, но взгляд заделПридона, лицо мага сразу омрачилось, он повторил уже с неохотой: – Истиннаяправда. Интересовалась. Ведь герой… У тебя в самом деле есть Сила?

– Сила? – переспросил Придон. – Конечно!

Он напряг мышцы. Черево вздохнул и отвернулся. Чародей ссомнением посмотрел на вздутую грудь, широкие плечи, боевые браслеты напредплечьях.

– И это все?

– А что еще? – удивился Придон.

– А помимо этого…

Чародей брезгливо ткнул пальцем Придона в грудь. Похоже, онждал, что от его ногтя будет дыра, через которую выйдет воздух, а богатырьуменьшится. Но вместо этого он сломал ноготь, скривился, принялся нянчитьпалец.

– А, – понял Придон, – ты говоришь о гнусномколдовстве? Но разве это необходимо для честного воина?

Чародей морщился, дул на палец. Черево за его спиной скалилзубы в беззвучном смехе.

– Гнусном? – переспросил Горасвильд. – Дляспасения жизни ничего не гнусно или позорно. И для победы. У тебя, как вижу,защиты нет. Совершенно. На что надеешься, герой?

Придон вскинул руку, чтобы чародей лучше рассмотрел могучиемышцы его необъятного предплечья. Пальцы коснулись рукояти топора, чтовыглядывает из-за плеча, будто настороженно следил за колдуном, извечным врагомчестных воинов.

– Как тебе это? Чародей развел руками:

– Ну, если у тебя есть только это…

– Этого достаточно, – ответил Придон гордо.

Он двинулся на чародея, тот поспешно отступил. Придонпрошел, задев его плечом. Это было все равно что задеть мешок с грязной ватой.Чародей взмахнул руками, стараясь не упасть, Черево с легким смешкомпроскользнул мимо, и дальше Придон двигался уже за Черевом, злой инастороженный. К Горасвильду при первом взгляде вспыхнула почти ненависть,потом, когда он сказал про Итанию, ненависть сменилась горячей благодарностью,а теперь снова что-то нехорошее…

Им накрыли стол в небольшой и, на взгляд Придона, чересчурзахламленной дорогими вещами и украшениями комнате. Черево ел и пил за троих,Придон насыщался по-артански: с достоинством, не теряя лица, в то время какзнатный бер жрал как свинья: быстро, жадно, чавкая и хватая руками лакомыекуски.

Молчаливые слуги моментально убирали пустые блюда иприносили новые. Помещение заполнилось запахами ароматного мяса, рыбы. Помнянаказ Тулея, никто не пытался даже вносить в комнату вино или свинину, а Черевоесли и повздыхал о жареном кабанчике, то про себя. Его руки хватали, раздирали,совали в пасть, глаза выпучились, а на полупрезрительный взгляд Придонапромычал:

– Тебе что, ты привык… по три дня без еды!.. А яслабый, мне надо есть часто. И много. Придон кивнул.

– Да, такая плоть требует еды.

– Вот видишь!

– А она, возрастая, – добавил Придон, –требует на прокорм все больше и больше. Черево, ты не лопнешь?

Черево поспешно ухватил сладкое пирожное, запихнул его вследза куском жирного мяса, просипел:

– Вообще-то тебе стоит от меня подальше… Эх, еще бы…молчу-молчу!

– О чем? – спросил Придон.

– Да так, подумал, что всего лишь чашка с вином, а какменяется жизнь!.. Увы мне, приходится с гостями обходить острые углы. Свантийцами не говорить о серой козе, со славами – о зеленом дубе, с артанами –о вине и жареном кабанчике…

Придон посочувствовал:

– Обходишь острые углы – бежишь по кругу. Нет уж, лучшес топором в руках – и прямо!

– Ну, ты в самом деле герой… Придон сказал угрюмо.

– Я хочу увидеть Итанию. Черево схватился за голову:

– Опять…

Придон посочувствовал:

– Очень болит? Ударься головой в стену. Помогает.

– Точно?

– Проверено, – ответил Придон уверенно. Черевопосмотрел на него очень серьезно, про артан говорят, что шутить не умеют ишуток не понимают, поколебался, махнул рукой.

– Пойдем. Тцар с охоты вернется завтра-послезавтра.

Уверен, будет счастлив узнать о тебе.

– А Итания?

– Итания принимает гостей… только в присутствии тцара.

Придон проворчал:

– У нас женщины пользуются большей свободой.

– Даже дочери тцара?

Придон чуть запнулся, но ответил твердо:

– Моя сестра свободна. Черево развел руками.

– Я тебе говорил или не говорил, что Итаниясопровождает отца на охоту? Один раз только не поехала с ним, и в тот денькабан сбросил его с коня, распорол бок и повредил руку. С тех пор она всегдарядом.

Остаток дня он метался как зверь в клетке. Огромный дворецбыл тесен, стены сдвигались, а потолок опускался так низко, что становилосьтрудно дышать. Черево вообще пытался удержать в отведенных для артанинароскошных покоях, прислал молодых рабынь, но Придон не повел в их сторону иглазом. Во дворце, где все дышало Итанией, где он чувствовал ее запах, а краемглаза ловил призрачное движение, словно она оставила медленно тающий след и впространстве, мог ли смотреть на что-то иное? А все женщины мира – всего лишьчто-то иное.

Тогда искушенный в дворцовых забавах бер разрешил пройтитайком к молодому герою знатным дамам. Пришлось потруднее, в арсенале этихоружия и стрел было намного больше, чем у рабынь, что умеют только раздвигатьноги. Пользовались своим оружием эти новые гостьи намного искуснее, благодарячему из рабынь… а женщины все рабыни, поднялись до нынешних высот.

Придон вспомнил, что в Куявии чуть что – умывают руки,сообщил всем, что пошел их умывать, что за дурацкий и непонятный обычай, ноочень удобный: в дальнем помещении, где в металлических чанах протекает горячаявода, он выбил кулаком окно, протиснулся в щель и удрал с огромной высоты,приводя в восторг и ужас всех, кто видел, как варвар спускается по отвеснойстене.