Молодой бер, в окружении таких же разряженных хлыщей, что-торассказывал, сам похохатывал, бурно жестикулировал. Остальные посмеивалисьсдержанно, посматривали по сторонам, кланялись более знатным, брезгливоотворачивались от людей ниже по положению.

Рассказчик, заметив Придона, заговорил громче, а когдаувидел, что артанин не обращает внимания, еще больше повысил голос. До Придонадонеслось:

– Спрашивают артанина: как будет по-артански: «вперед»?..«Аглы», отвечает артанин. Хорошо, говорят ему, а как будет по-артански«назад»?.. Тут он отвечает так это надменно, как все они умеют: у гордых сыноввеликой Артании нет слова «назад»! Мы поворачиваемся и – «аглы»!

Придон медленно вперил в него взгляд. Он не потянул руку крукояти топора, но многие уже усмотрели это страшное оружие в его ладони.Вельможа смертельно побледнел, его затрясло, словно уже видел вскинутый надсобой топор, уже представил, как отточенное лезвие с хрустом разрубит ему череп,как язык вывалится на сторону, как острое железо рассечет грудь и живот так,что из вскрытого желудка потечет все, что сейчас молодецки и по-мужски усвоилна пиру…

Другие поспешно отступили, а молодой бер не смог сдвинутьсяс места, ноги как приросли к полу. Остановившимися глазами смотрел на огромноговарвара. Придон так же неспешно подошел ближе, посмотрел в белые от ужасаглаза, поинтересовался медленно, с расстановкой:

– Так как… было… твое имя?

– Мое имя… – пролепетал вельможа, губы тряслись, как листьяосины в бурю, – мое имя… Кохан…

– Кохан, – повторил Придон. – Твое имя былоКохан…

Светлые штаны вельможи потемнели. Под ногами началарасплываться лужа. Он видел, что варвар смотрит уже не на него, а на могильныйкамень, на котором написано «Кохан».

Придон брезгливо поморщился, отступил. В Артании, если такоеслучилось бы с кем, тут же выхватил бы нож и покончил с собой. А этот… сегодняже, сменив штаны, будет шутить с женщинами, с теми женщинами, что видели егопозор!

Вельможа, видя, что сейчас его отпускают живым, попятился.За ним потянулась желтая струйка мокрых следов.

– Смени имя, – сказал Придон. Подумал и добавил: –И лицо.

Он сам не знал, как это сменить лицо, но, похоже, этот трус,что тоже не знает, исчезнет из дворца. Не из стыда перед другими, а из страхаперед ним, мужчиной.

Ему казалось, что за спиной посмеиваются, потому ходил снадменным лицом, посматривал на все и на всех свысока, чуть откинув голову, аруки слегка растопыривал, так выглядит страшнее, косые мышцы спиныраздвигаются, как крылья летучей мыши, руки как бревна – готовы задеть всякого,кто неосторожно окажется поблизости.

Мужчины шарахались, варвар явно нарывается на драку, этидикари не могут без ссор и поединков, полузвери. Женщины хихикали и, напротив,старались пройти так, чтоб задеть его грудью или коснуться бедром.

К нему все еще никто не шел, он в нетерпении бродил по залу,осматривался. Жаль, оставил Луговика, здесь такие пространства, что проще бы наконе…

Во всех уголках этого огромного помещения, размером с городскуюплощадь Арсы, преследовал тяжелый приторный запах. Не цветов, цветы пахнутиначе, не древесной или даже горной смолы, а чего-то настолько сладкого, что вжелудке протестующе квакнуло. Внезапно захотелось соленых огурцов или кислыхягод.

Люди тоже со сладкими лицами, сладкими взглядами и сладкимиулыбками. Говорят тихо, словно сговариваются что-то украсть или кого-тозарезать во сне, осматриваются по сторонам, сладко улыбаются и кланяются, есликто смотрит в их сторону.

Осмотрев весь зал с его статуями, картинами, барельефами,пошел бродить дальше, по залам, по дворцу. Перед ним все так же шарахались, астража только ошалело провожала взглядами, но никто не рискнул пойти за нимследом. Он видел, как все смотрели на горящие в помещении странным зеленоватымсветом ножны. Похоже, здесь уже пронесся слух, что варвар добыл, сокрушил,поверг и доставил, так что никто не рискнул приставить стражу или попробоватьотобрать топор.

Может быть, потому, что теперь доверяют, или же, что самоеблизкое к правде, подумал он саркастически, тупые куявы просто растерялись.Никто не ожидал, что он вот так явится, въедет на коне, войдет по-хозяйски,бросит повод одному из самых знатных, теперь же поздно переиначивать,дубоголовый варвар уже освоился держаться именно так.

Он ощутил взгляд, обернулся. Женщина средних лет, ещекрасивая, статная, с хорошей развитой фигурой артанки, но в богатой куявскойодежде, рассматривала дружелюбно, с участием.

Он сдержанно поклонился. Она улыбнулась, не спеша подошлаближе.

– Держись, артанин. – Голос ее был сильный,низкий, но в то же время очень женственный. – Даже если там готовы тебяпринять… и даже если сами сгорают от нетерпения, то выдерживают время…

Он буркнул:

– Догадываюсь. Но зачем?.. Вы артанка? Она улыбнулась,у нее была хорошая белозубая улыбка, ямочки на полных щеках.

– Как я понимаю, это не оскорбление, а любезность?..Нет, я куявка, и вся моя родня из Куявии. Меня зовут Дивиния, я жена знатногобера, он командует всеми войсками Куявии.

– Дунай-богатырь, – вспомнил он. – У вас оченьсильный… и красивый муж.

– Спасибо, – ответила она почти серьезно, но глазасмеялись. – Вторая за вечер любезность от артанина! С ума сойти можно…Дорогой Придон, наберитесь терпения. Вас испытывают, будьте сдержанны. Ничемуне удивляйтесь.

Он поинтересовался:

– Почему вы, благородная Дивиния, преисполнились ко мнесочувствия?

– Потому что вы один против всех, – ответила она стой же мягкой улыбкой. – А все против вас. Должен быть хоть кто-то, ктостанет с вами рядом?

Она ушла, смеясь, оставив в этом душном зале свежий запах,который напомнил аромат степных цветов и заставил вспомнить о родной Артании.

Он проследил за нею взглядом, подумав, что этому Дунаюповезло, у него чудесная жена, затем выпрямился, расправил плечи. Дивинияправа, ему навязывают придворную игру, он в нее сыграет по-своему.

Роскошные залы, в которых он раньше усматривал только тупуюспесь и недостойную мужчины жажду украсить жилище ненужными вещами, на самом жеделе все строились с учетом того, чтобы удобнее защищаться. Сейчас он этозамечал, замечал нарочито, демонстративно, кое-где даже замерял пальцами илоктями толщину стен, морщил лоб, словно прикидывал, как будут ломать таранами,крушить, откуда полезут с топорами в руках, а куда можно ворваться сразу наконях… Ага, вот сверху обязательно широкая галерея, откуда из-за барьера легкобить стрелами на выбор, откуда даже слабая женщина в состоянии бросить горшок,что разобьет голову сильному воину.

А крохотные бойницы в очень толстых стенах, где навернякаесть внутренние ходы? Сюда надо будет врываться, держа перед собой широкиещиты. А вот в этом зале чересчур широкие стены, и там наверняка тайный ход, тампройдет воин в полном вооружении, даже Черево с его пузом протиснется…