и догадывался, но знать наверняка точно не мог. Будь наши состояния противоположны, я бы точно поостерегся туда усаживаться. Какая-то черти пойми откуда взявшаяся махина, да еще и с подозрительно услужливым водителем. Но имеем, что имеем. Короче, в этом автобусе я и вырубился.

Проснулся же я от криков Макса. И сразу понял, что что-то не так. Даже крайне хмельная голова смогла сообразить, что ночь внезапно сменилась на ясный день, а за окном с какого-то перепоя не конец декабря, а самое настоящее гребаное лето. Чего в принципе быть никак не могло. Так будто этого было мало, помимо всего прочего я увидел изменения еще и в себе. Видите ли, я долго отращивал бороду. Ухаживал за ней, все дела. И тут она пропадает. Моя бородушка. Короткая стрижка меняется на старые-добрые кудри, и я становлюсь похожим на себя в подростковом возрасте. Короче, происходил полнейший бред, и это еще очень было мягко сказано. До последнего я думал, что это сон. Я редко запоминаю сны, но если что и запоминается — то как раз что-то из такой серии. Но факт реальности происходящего обухом упал но мою тяжелую голову.

Я зачем-то пытался дозвониться до мамы или сестры, пусть Макс и говорил, что это бесполезно, но в шоковом состоянии я его не слушал. Лишь немного придя в себя, я осознал идиотизм своих действий. От дальнейшего сидения в автобусе толку было мало, посему мы решили осмотреться.

И как только мы выползли, перед нашими глазами предстал он — пионерский лагерь «Совенок». Сейчас я отдаю себе отчет, что все могло быть куда хуже. Но из всех возможных мест, нас занесло именно сюда, в теплую ностальгическую атмосферу советской юности моих родителей. И бонусом — окружение, сплошь состоящее из прекрасных дам. Честно, я уверен, что большинство многое бы отдали, чтобы оказаться на нашем месте. Мы уже здесь неполных два дня, а лично я впечатлений набрался уже с вагон и маленькую тележку. И, чего уж греха таить, мне здесь нравится. Очень. Да и Максу, пусть он и корчит постоянно недовольную рожу, тоже, я в этом уверен.

Это я все к чему подвожу… Никогда не знаешь, где подвернется возможность встретить человека, который с первого взгляда тебе начинает казаться своим. Может, кто и обвинит меня в какой-то поспешности, инфантилизме, и будут по-своему правы, но как только я увидел Славю, то сразу внутри что-то поменялось. И дело было даже не в том, что при ее фигуре в своей этой пионерской форме она выглядела просто сногсшибательно. Нет, не в этом. Просто я услышал ее голос. Такой добрый, звонкий. Меня словно прошибло током…

— Ой, ну началось, — промурлыкал я.

— Чего ты там? — подал голос Дэнчик.

— Да не, не, ничего.

… и я понял, что очень хочу быть рядом с ней. Просто рядом. Да, мысли определенного характера тоже имели место быть, лукавить уж не буду перед самим-то собой, но они были мимолетными, вызванными естественными желаниями мужчины при виде красивой девушки. Тут нет ничего противоестественного.

Довольно странная тема, если уж вдумываться — ибо по факту у нас разница в десять лет, пусть даже сейчас границы условно стерлись. Давайте просто не будем об этом, окей? Я не считаю это чем-то неправильным. Наша с Максом одноклассница в одиннадцатом классе встречалась со взрослым мужчиной и ничего, все у них было хорошо. Не знаю уж, как сейчас, но это и не мое дело. Короче, продолжу свою писанину о возвышенном и прекрасном.

Еще такой момент, что в ее обществе как-то становилось даже проще, что ли, принять факт нашего внезапного перемещения. Она, сама того не подозревая, очень успокаивающе действовала на меня. Чего, увы, нельзя было сказать о Максе, который вел себя довольно нервозно. Хоть и видно, что всеми силами пытался сохранять спокойствие.

И тут до меня доходит одна истина — я просто обязан был как-то отблагодарить эту красивую девушку с двумя золотыми косами, плавно плывущими вслед за ее спиной. Не знаю уж, нуждалась ли в этом обычная доброжелательность, но я почувствовал себя кем-то вроде должника. И шанс представился, когда она предложила нам принять участие в их творческой самодеятельности. Знал бы я, конечно, на роль какого идиота подписался, может и подумал бы, но тогда очень хотелось сделать ей приятно. Поэтому я, без особых раздумий, согласился. Вот только Макс начал выпендриваться. Это меня, признаться, тогда немного разозлило, но я твердо пообещал себе, что смогу его уговорить.

Кстати говоря — помимо того, что возрастной порог пионеров в этом мире отличался от нашего, здесь также имели место быть и неизвестные мне, да и, как оказалось, Максу, политические деятели. Заместо традиционного для таких мест памятника Ленину, центральную площадь «Совенка» украшал монумент некоему Генде. Забавно, что я до сих пор так и не смог узнать, что это за мужик и чем он так знаменит. Краем уха слышал только, что он борец за чьи-то права.

Вообще, раз уж зашла речь, здесь на редкость молчаливы о некоторых совершенно обыденных вещах. Даже в путевке, которая таинственным образом оказалась в наших карманах, не было никакой конкретики. Ни точной даты, ни точного места расположения лагеря. Но, если не думать об этих странностях, то в целом все вокруг казалось совершенно нормальным. Другой момент, что не думать об этом как-то не особо получалось, но, как бы выразился Макс, это все лирика.

Славя отвела нас к вожатой нашего будущего отряда, Ольге Дмитриевне. Во время знакомства с ней Макс попытался провернуть финт ушами и поговорить с нашими родителями из этого мира, но, в том числе и к моему сожалению, ничего у него не вышло. Будто у вожатой заранее были припасены отговорки на любое его ухищрение. Плюс в копилку небольших странностей. Но вот что действительно напрягло и мысль о чем до сих пор не отпускает — это то, что вожатая упомянула о какой-то нашей с Максом «общей проблеме». Вожатая явно знала больше, чем говорила, хоть и не афишировала. Было бы неплохо в перспективе, если бы появилась возможность как-то проникнуть в административный корпус и постараться найти там наши документы. Что-то же ведь на нас должно быть, правильно? Я не уверен, но скорее всего какую-то базовую документацию на своих подопечных верхушка лагеря должна же была собрать.

— По поводу проникновения в администрацию — есть идейка, — хитро заулыбался я. — Ты тащишь ключи у Слави, дальше берем