Я молчу, знаю, что сейчас он растерян и подавлен. Поэтому даю ему право выбирать путь. Сегодня. Хотя бы так. Он пришёл ко мне, говорит со мной и не сдерживает это внутри. И плевать, что значит его поцелуй, не так ли? Важно другое, вот так лежать в тишине рядом в день скорби и горя, знать, что в любой ситуации есть человек, который просто примет тебя вместе со всеми твоими минусами и плюсами. Они удачно сложатся и подарят шанс поверить во что-то хорошее.

Наступило утро, но Дерик спал рядом. Он не исчез, не сбежал, не испугался. Он расслабился. Но то, что его видит здесь Марина, мне не нравится. Конечно, она знает, кто отец ребёнка, и подписала соответствующие бумаги о неразглашении, но своим присутствием, как будто нарушает наш мир, поэтому я отсылаю её погулять. Куда-то очень далеко.

Покормив Нандо и снова сцедив молоко, потому что его уже чересчур много, готовлю завтрак. Поджаривая блинчики, варю кофе для Дерика, и в этот момент меня обнимают за талию его горячие руки. Всё моё тело моментально вспыхивает.

– Сейчас мне хочется всё бросить. Только ради ароматов, этого вида на кухне и одного маленького паренька, – шепчет Дерик, целуя меня в шею.

– Рискни, Фредерик, и эта сковородка окажется у тебя на голове, – смеюсь, выкладывая блинчики на тарелку.

– Твоя любовь к сковородкам мне известна, Джина.

Протягиваю ему кружку с кофе, и он берёт её.

– Сынок, – он подходит к Нандо, лежащему на стульчике для кормления и заводит игрушку.

Мягкая мелодия звучит в кухне. Дерик садится за стол и придвигает к себе стульчик с лежащим в нём Нандо, показывая ему игрушки.

– О-о-о, тебе нравится красная, да? Мне тоже нравится красная, но больше синяя. Джина, почему здесь нет синих игрушек? Только оранжевые, красные и жёлтые?

Раскладывая тарелки, озадаченно замираю от такого вопроса.

– Какие были в магазине. У производителей спроси, – пожимаю плечами.

– Ему нужны синие игрушки. Он мужчина.

– Боже, купи ему синие игрушки. Сейчас это не главное, Дерик. У него есть другие игрушки. Эта шла в комплекте со стульчиком. Мы им редко пользуемся, потому что сейчас готовит в основном Марина, а Нандо в коляске на улице, – отвечая, ставлю перед Дериком стопку блинчиков и джемы.

– Надеюсь, ты будешь меньше возмущаться по поводу цвета детских игрушек, когда поешь, – добавляю я.

Дерик кривится и передразнивает меня, отчего я смеюсь. Наливаю себе чай и ставлю рядом сэндвич с маслом и сыром, кашу и фрукты.

– Да, ты всегда любила поесть, – замечает Дерик.

– Эй, я кормлю ребёнка. Мне нужно есть.

– Я не ел весь вчерашний день. Кусок в горло не лез.

Вся игривость вылетает в открытую балконную дверь. Так, сейчас нужно быть крайне осторожной в словах.

– И я плохо спал. Сложно спать, когда рядом находится труп.

– Дерик, – шепчу я.

– Так и есть. Моя спальня над залом для прощания. И именно там лежал Ферсандр. Странное ощущение ходить и спать над трупом…

– Дерик!

Он жуёт блинчик и тяжело вздыхает.

– Это ведь не очередная проблема, да? Ты же не отшучиваешься сейчас? – уточняю я.

– Немного. Они все ждали от меня, что я сорвусь. Сделаю ошибку. Они всегда ждут этого. Я ничего не чувствовал. Абсолютно ничего. Как будто все эмоции отключились. Даже спускался к нему и просто сидел рядом. Я не знал, что сказать трупу…

– Дерик, прекрати, пожалуйста, повторять слово «труп», мы завтракаем, – прошу его.

Он замолкает и поворачивается к Нандо, поглаживая его свободной рукой по животику, пока ест.

– Ты в порядке, Дерик? – тихо спрашиваю его.

– Сейчас более или менее. Вчера было паршиво, как и все последние дни. Ты, действительно, многое сделала для меня, Джина. Лично для меня, и я тебе благодарен. К слову, мы же договаривались, верно? Так какого чёрта ты смотрела на голого Дина?

– Тебя что, это больше всего сейчас волнует? – изумляюсь я.

– Немного. Ты, правда, мыла его? По моим умозаключениям он был примерно в том же состоянии, что и тогда в отеле. А потом даже причесался…

– Так, да, я его мыла. Я его одела и причесала. Напомню, что мужчины меня не интересуют, особенно Дин. Так что я это сделала для него, для Клаудии, для тебя, для страны. Всё. Тему закрыли, и не смей возвращаться к тому, что он был у меня первым.

Дерик сразу же закрывает рот.

– Правда? Ты сейчас хотел мне припомнить именно это? Идиотизм, – закатываю глаза, кусая сэндвич.

– Ты принесла на траурную церемонию ребёнка, Джина, – напоминает Дерик.

Приехали.

– Да. Не начинай и эту тему. Ешь уже, ты одно большое возмущение сейчас, и это…

– Спасибо, – спокойно перебивает он меня. – Мне было это нужно. Мне был нужен мой сын. Его тепло. Его аромат. Ты.

Дерик поворачивается к Нандо и мягко улыбается ему.

– Когда он закричал, то я, как будто проснулся. Все эти дни прошли в тумане, боли и горе. Я не был готов отпустить Ферсандра. Никто не был готов. И вот он закричал. Я сразу вспомнил тот день, когда он родился. Вспомнил тебя, то как ты терпела боль, стискивала зубы, но держалась до конца. Это воспоминание было таким ярким. Оно вернуло мне стимул дышать и двигаться дальше. Я снова нашёл причину, почему сношу лицемерие. Вы помогли мне пережить вчерашний день. Спасибо, Джина.

Прячу улыбку и набираю в ложку кашу.

– Я же говорила, мы всегда рядом с тобой. В любой момент.

– Да. И я им воспользовался. У меня остались какие-то бонусы или баллы, чтобы сделать это снова?

Усмехаюсь и качаю головой.

– Ты дурак. Правда, я давно перестала ставить баллы. У тебя изначально их неимоверное количество, потому что ты отец нашего сына.

– Надо же, чтобы ты назвала Нандо нашим, нужна была всего лишь смерть Ферсандра. Интересно, а чтобы ты переехала ко мне в замок, мне нужно смертельно заболеть?

– Я тебя сейчас ударю, Дерик. Ей-богу. Прекрати так шутить, – возмущаюсь я.

Он тихо смеётся и что-то бормочет Нандо, одновременно завтракая. Не понимаю. Может быть, Дерик в шоке? Или это такая реакция на горе? Бывает так? Не знаю.

– Где твоя няня? – интересуется Дерик.

– Не моя, а Нандо. Я отправила её… хм, за капустой, – нахожусь, собирая тарелки со стола.

– Ты же в курсе, что все рынки и магазины сегодня закрыты? Траур, – хмурится Дерик.

– Значит, она будет долго искать капусту, – улыбаясь, кладу тарелки в раковину.

На самом деле не всё закрыто. Есть два супермаркета, которые работают, но ограниченное время. Но вряд ли Марина вернётся, пока не найдёт в своём телефоне сообщение от меня, так что она пошла искать капусту.