— Вы спрашивали его о вменяемом ему преступлении. Каково ваше мнение о Себастьяне применительно к тому, в чем его обвиняют?

— Себастьян знал разницу между добром и злом. Он понимал суть вменяемого ему преступления и убедительно заявил, что считает себя невиновным.

— Вы обсуждали события, происшедшие в день совершения вменяемого преступления?

— Да, обсуждали, и мы даже провели ролевую игру на основе событий того дня. В целом я считаю его совершенно последовательным. Он имеет четкое представление о морали, и он несколько раз заявил, что невиновен.

— Относительно его интеллектуальных способностей. Вы чувствовали, что он понимает тяжесть преступления, в котором его обвиняют?

— Вне всякого сомнения. Он ясно дал понять, что понимает, каким может быть наказание за подобное преступление, но считает себя неправильно понятым. Мы обсуждали события восьмого августа несколько раз, разными способами: рассказывая сказку, играя в куклы и в режиме «вопрос — ответ», но каждый раз он был совершенно последователен.

— Благодарю вас, доктор Берд.

Перед тем как сесть, Ирен кивнула Дэниелу.

Гордон Джонс встал и ненадолго замешкался, предоставив публике наблюдать, как он открывает папки на кольцах и пристраивает их на пюпитр.

В помещении было душно, и Дэниел немного ослабил галстук. Защита началась удачно, и Ирен выглядела спокойной, но предстоящее выступление свидетеля вызывало у Дэниела нехорошее чувство, которое он не мог объяснить.

Себастьян начинал скучать. Он болтал ногами, иногда задевая ноги Дэниела.

— Всего несколько вопросов, доктор Берд, — начал Джонс перекрестный допрос. — В вашем докладе есть ссылка на предыдущий диагноз Себастьяна, «синдром Аспергера», поставленный школьным психологом.

Себастьян наклонился к Дэниелу, чтобы что-то прошептать, но тот жестом велел ему замолчать.

— Да, в школьных отчетах о Себастьяне есть этот диагноз. Я с ним не согласен.

— Но вы считаете, что он страдает… — Тут Джонс устроил маленький спектакль, вдавив очки в переносицу, сморщив нос и скривив рот подковой, прежде чем прочитал: — Неспецифическим первазивным нарушением развития?

Берд с улыбкой кивнул:

— Да, НПНР — это общий диагноз для тех, кто демонстрирует симптоматику, атипичную для синдрома Аспергера или аутизма в целом.

— Понятно. Пожалуйста, в общих терминах поясните, что такое это НПНР и какова его связь с предыдущим диагнозом.

— Ну, просто это означает, что у Себастьяна есть отдельные признаки симптома Аспергера, но не весь набор… и он проявляет высокую функциональную развитость в тех областях, где от него ожидались бы затруднения, страдай он настоящим симптомом Аспергера.

— Понятно. Аспергер — это своего рода высокофункциональный аутизм?

— Верно.

— И какие симптомы характерны для ребенка с синдромом Аспергера?

— Как правило, такие дети испытывают трудности в трех областях: социальной коммуникации, социальном взаимодействии и социальном воображении.

Ирен встала:

— Милорд, я ставлю под сомнение уместность вопроса. Мой ученый коллега преследует определенную цель?

Бэрон наклонился вперед и вскинул брови на Джонса, ожидая ответа.

— Милорд, мы на законных основаниях исследуем сущность расстройств, которыми может страдать этот мальчик и которые могут иметь отношение к преступлению.

— Продолжайте. Это имеет отношение к делу.

— Вы только что перечислили три области, в которых у типичных носителей симптома Аспергера могут возникать трудности. Не могли бы вы остановиться на этом подробнее?

— Типичные носители синдрома обнаруживают набор поведенческих особенностей, например трудности с социальной адаптацией. Это часто проявляется в желании дружить, но неспособности поддерживать дружбу. Часто они проявляют гиперфокусированный интерес к какой-то единственной теме… Они часто испытывают трудности в считывании эмоциональных реакций окружающих, и еще у них часто бывают проблемы с сенсорной интеграцией, например избыточная реакция на звук.

Ирен снова встала:

— Милорд, я заявляю протест. Свидетель заявил, что мой клиент не страдает симптомом Аспергера, поэтому я ставлю под сомнение уместность выяснения типичной симптоматики этого заболевания.

— Мисс Кларк, свидетель заявил, что у обвиняемого присутствуют отдельные признаки синдрома Аспергера, поэтому мы дослушаем объяснение до конца.

Ирен села. Дэниел наблюдал за ней — плечи у нее вздернулись вверх от напряжения.

— Благодарю вас, милорд. Итак, доктор Берд, проявляются ли у Себастьяна какие-либо из указанных вами особенностей поведения или проблемы, типичные для синдрома Аспергера?

— Да, некоторые, но не все.

— Как насчет чрезмерной концентрации на одном предмете? Вы считаете, что Себастьян проявляет к чему-то гипертрофированный интерес?

Берд покраснел и взглянул на Ирен.

— Доктор Берд?

— Ну, я заметил некоторую озабоченность… но я не уверен, что это можно квалифицировать как гипертрофированный интерес… Для этого мне нужно было наблюдать его в течение более долгого времени.

— Понятно… И что именно вызывает озабоченность Себастьяна?

Услышав, как его имя произнесли таким серьезным тоном, мальчик выпрямился на стуле. Он взглянул на Дэниела и улыбнулся.

— У него наблюдается то, что можно назвать болезненным любопытством.

— Какого рода? Что именно вызывает у него болезненное любопытство?

— Он проявляет очень большой интерес к крови, смерти и телесным повреждениям… Еще раз, я не могу утверждать этого со всей уверенностью, мне нужно было бы изучить его поведение более обстоятельно. Но я приведу в пример наш с ним разговор о выкидыше, перенесенном его матерью.

— Почему это вас встревожило?

— Милорд, я протестую, — вскочила с места Ирен. — Мой ученый коллега говорит за свидетеля. Свидетель не делал никаких заявлений о том, что был каким-либо образом «встревожен».

Джонс кивнул и перефразировал сказанное:

— Скажите нам, что вы выяснили в разговоре относительно выкидыша матери подсудимого, доктор Берд.

— Я отметил, что его познания являются намного более подробными, чем можно было бы ожидать, и даже в какой-то мере неподобающими, особенно для ребенка его возраста… но опять же, я ни в коем случае ничего не утверждаю.

Дэниел видел, как Ирен яростно строчит в блокноте. Он знал, что она вернется к этому на перекрестном допросе.

— Понятно, ничего не утверждаете. Расскажите о способности Себастьяна поддерживать социальную коммуникацию.

— Он действительно испытывает трудности в социальной коммуникации и во взаимодействии с окружающими…