– Милая, ты даже не представляешь, как мне помогла. Если дело выгорит, с меня ужин в ресторане, – заявил Артем озадаченной девушке и выскочил из приемной.

* * *

Секретарша оказалась права. Первый же человек, встретившийся Артему Ветрову возле указанного ею подъезда, назвал ему номер квартиры, в которой жил известный на весь двор любитель жалоб Степан Михайлович Драчев.

– Слушаю? – раздался громкий голос из-за двери, после того как Артем нажал на кнопку звонка.

– Государственная безопасность! – четко и так же громко ответил Артем. – Если вы откроете дверь, я смогу показать вам свое удостоверение.

Щелкнул замок, и дверь открылась. Ветров увидел на пороге невысокого и совершенно седого старика, глядящего на него внимательными глазами.

– Здравствуйте. Меня зовут Ветров Артем, я капитан Федеральной службы безопасности, вот мое удостоверение. Как я понимаю, вы Драчев Степан Михайлович?

Вместо ответа старик достал из кармана домашней рубашки очки, но не надел их, а только поднес к глазам, затем прочитал все, что было написано в служебном удостоверении Ветрова, и только после этого с достоинством сказал:

– Да, это я. У вас, товарищ Ветров, стало быть, дело ко мне?

По его ответу Артем понял, что выбрал правильную манеру разговора. Чувствовалось, что старик горит желанием помочь органам государственной безопасности. Поэтому Ветров решил сразу перейти к делу.

– У меня к вам несколько вопросов, Степан Михайлович, – начал он.

– Расскажу все, что знаю. Ничего скрывать не стану. Можете не сомневаться, товарищ Ветров. – Драчев расправил плечи, и Артему показалось, что старик стал даже выше ростом.

– Что вы, Степан Михайлович, я и не сомневаюсь. Позвольте войти?

Старик молча посторонился, пропуская Артема в квартиру.

– Насколько мне известно, именно вы, Степан Михайлович, добились, чтобы около фирмы «Новый регион» появилась автостоянка? – задал свой первый вопрос Ветров.

– Было дело. Поставил фирмачей на место, а то взяли моду ставить свои машины по всему двору.

– Скажите, Степан Михайлович, а вы знаете людей, работающих в этой фирме?

– Знаю! Жулики одни! – уверенно ответил Драчев.

– Так уж и все? – Получив столь категоричный ответ, Артем даже сбился с выбранной манеры разговора.

– И даже не сомневайтесь, товарищ Ветров, все без исключения! И сами фирмачи, и бабы ихние. У меня глаз – во, насквозь вижу! – Для убедительности Драчев даже прищурился.

– Тогда вы, Степан Михайлович, должны помнить человека, приезжавшего на «Мерседесе S-600». Такая большая черная машина, как… – Артем задумался, подыскивая подходящее сравнение.

– Как же, отлично помню. Еще бы я эту поганую немецкую звезду не знал. Вы вот скажите, товарищ Ветров, будет честный человек на фашистских машинах ездить?

Заданный в лоб вопрос смутил Артема Ветрова, который не имел ничего против признанных во всем мире немецких автомобилей.

– Я не езжу, – наконец честно признался Артем, не имевший вообще никакой машины.

Его ответ ярый противник немецких автомобилей посчитал исчерпывающим и поспешил добавить:

– Вы не сомневайтесь, товарищ Ветров, и машину эту я отлично помню, и того жулика, что на ней разъезжает.

Артем выложил перед Драчевым несколько фотографий:

– Вы узнаете человека, приезжавшего на «шестисотом» «Мерседесе»?

– Вот он! – Степан Драчев, указал на фотографию Тумского.

– А сейчас вспомните, пожалуйста, Степан Михайлович, тринадцатого сентября, два дня назад, этот человек приезжал на фирму?

– И вспоминать нечего. Приезжал. Его огромную машину разве можно не заметить?

– А вы не запомнили, Степан Михайлович, в котором часу он приехал?

– Вот этого не запомнил, – виновато наклонил голову пенсионер. – Но когда я за внуком пошел, он у меня в музыкальной школе учится, машина уже стояла.

– Степан Михайлович, – Артем весь напрягся. – Вы видели, как хозяин «Мерседеса» уезжал?

– Видел. Этот жулик только из своей конторы вышел, к нему как раз ожидавший его человек подошел. Тоже, наверное, жулик. Они вместе сели в его «Мерседес» и уехали.

Артем был готов расцеловать старика. Случилось то, что сыщики всего мира называют удачей.

– Почему вы уверены, что подошедший человек ожидал хозяина «Мерседеса»? – уже более спокойно спросил Артем.

– А как же? Если он ожидал, я так и говорю. Если бы он только что подошел, я бы так и сказал: только что подошел.

– И вы все это из окна наблюдали?

– Ну да, окно-то у меня как раз на их поганую контору выходит. Вот я за порядком и слежу.

– Позвольте взглянуть?

– Глядите, коли служба того требует.

Получив разрешение, Артем подошел к окну и выглянул во двор. Действительно, входная дверь в офис «Нового региона» и место для стоянки машин отлично просматривались из окна квартиры бдительного пенсионера.

– Покажите мне, пожалуйста, где стоял тот человек.

– Да вот здесь, на выезде из двора и стоял.

– Долго он ждал?

– Порядочно, – наклонив голову, ответил Драчев. – Я когда с внуком шел, его еще не было. А как пришли мы домой, я в окно выглянул, смотрю, он уже и стоит. Я в тот момент, правда, не сообразил, что он того жулика, который на «Мерседесе «ездит, ожидает. Только уж когда он к нему в машину сел, догадался.

– А что же он в офис не зашел, если хотел с хозяином «Мерседеса» увидеться?

– Не знаю, – пожал плечами Драчев.

– А в руках у этого человека что-нибудь было: сумка или «дипломат»?

Драчев задумчиво потер лоб.

– Папка была кожаная, – наконец вспомнил он. – Толстая такая папка.

«В яблочко!» – сказал себе Ветров, радуясь, что предположение Чернышова полностью подтвердилось.

– Степан Михайлович, этот с улицы, когда к «Мерседесу» подходил, он ведь должен был к вам лицом повернуться. Вы должны были его запомнить. Как он выглядел?

– Да тут расстояние, в общем-то, приличное. – Драчев показал рукой на окно. – Я его особенно-то и не разглядывал. Того, с вашей фотографии, который на «Мерседесе» разъезжает, я уже несколько раз видел, потому и запомнил. А этого видел только в тот раз.

– Постарайтесь вспомнить, это очень важно, – проникновенно сказал Артем.

– Да что я могу сказать. Высокий был парень. Вот даже повыше вас будет. А что еще? Плащ на нем был светлый, длинный такой, почти до самой земли, дорогой, наверное.

– Вот вы сказали – парень. Сколько ему лет?