И тогда энергия вернулась ко мне, тело насквозь прошило наслаждением.

Я задрожала и выпустила волю Идо. Он обмяк; жуткую тишину нарушал лишь скрежет его дыхания. Даже птицы и насекомые вокруг нас умолкли, словно зная, что свершилось нечто непоправимое.

Идо медленно поднял голову, но я отвернулась, лишь бы не встречаться с ним взглядом. А потом и вовсе отошла подальше, к жасминовому кусту. Белые цветы неподвижно застыли в горячем воздухе, от приторного аромата перехватывало горло. А в хуа все еще ощущалось присутствие заклинателя.

– К этому привыкаешь, да, Эона?

Я знала, что не должна реагировать на его мягкий голос. Лучше уйти. И все же замерла и оглянулась через плечо. Идо стоял на коленях, тыльной стороной ладони удерживая поток крови из носа.

– К чему? – спросила я.

Он ласково улыбнулся:

– К получению желаемого.

* * *

Пока я продиралась сквозь кусты к лагерю, в голове носились суматошные мысли: жемчужина, Киго, Кинра, Идо, я, предсказание из красного фолианта; они все кружили и кружили, наполняя меня ужасом. Ветви больно хлестали по лицу и рукам, но я упорно двигалась вперед. Неужели Идо сказал правду? Из зарослей под моими ногами с тревожным криком вспорхнула птица. Нет! Нужно верить, что он солгал. Иначе… слишком страшно. Я стиснула зубы, все еще ощущая энергию заклинателя в свое крови.

– Эона, все хорошо?

Передо мной вдруг вырос Киго с обнаженным мечом. Высокий силуэт, размытый слезами. Я отшатнулась и потеряла равновесие. Он поймал меня свободной рукой и удержал, впившись пальцами в плоть. За его спиной сквозь кусты пробирались Кайдо и Вида с мечами наготове.

– Что стряслось? – спросил Киго. – Что натворил Идо? Рико почувствовал, как ты его подавила.

Я посмотрела на жемчужину. Всеобщая хуа.

– Ничего. – Я отняла руку. – Просто тренировка.

Киго опустил меч и развернулся к Виде и Кайдо. Жемчужина поймала луч света и замерцала всеми цветами.

– Ложная тревога.

Кайдо внимательно огляделся:

– Мы сопроводим вас и леди Эону в лагерь, ваше величество.

– Нет нужды, – отмахнулся Киго. – Тут всего несколько шагов.

Подданные поклонились и попятились в заросли, остался лишь запах потревоженной земли и треск ломающихся веток.

Киго убрал меч в ножны:

– Уверена, что все в порядке?

Я уставилась вниз, на свои перепачканные грязью ступни, только бы не смотреть на сияющую силу в его горле. Пыталась ли Кинра украсть жемчужину ради драконов? Тогда получается, что энергетические звери уже в ее время теряли власть. Я едва сошлась с Зеркальным драконом и понятия не имела, ослабела ли она. Одна только мысль о том, что она, возможно, увядает, заставляла дух болезненно сжиматься.

Я коснулась рукой лба:

– Простите, что потревожила, ваше высочество.

Жемчужина была слишком близко ко мне. Киго был слишком близко. Что, если Идо не соврал?

– Я все равно хотел с тобой поговорить, – сказал Киго. – Наедине.

Я подняла голову и, с трудом оторвав взгляд от бледного свечения, уставилась на чувственный изгиб его губ. Тут же всплыли воспоминания о поцелуе, и я отступила.

– Прошу прощения, ваше высочество, но я очень устала.

– Это не займет много времени. – Киго откашлялся и тяжело сглотнул, вновь привлекая мое внимание к жемчужине. – Я долго думал и осознал, что оскорбил тебя своим честным высказыванием насчет твоей силы. Я не привык… – Он умолк и потер подбородок. – То есть прежде я должен был считаться лишь с мнением отца, и больше ничьим. И мне никогда не приходилось… – его палец скользнул по золотой оправе, – следовать за женщиной.

Император что, извиняется передо мной?

Он глубоко вдохнул:

– Я не отказываюсь от своих слов – мы оба знаем, что они правдивы, – но мне жаль, что они тебя ранили. – Потянувшись, Киго взял меня за руку. – К тому же сказанное не учитывает, сколь важна для меня твоя роль нейзо. Эона, ты луна, что уравновешивает мое солнце.

На мгновение я лишилась дара речи. Он считал меня своим равновесием? Сердце ныло от оказанного доверия. Я хотела быть равновесием Киго, но скорее стану его погибелью…

– Это большая честь, ваше величество, – запинаясь, пробормотала я.

– Киго, – мягко поправил он. – Прости, что причинил тебя боль, Эона.

Его искренность резала меня точно нож. Я стиснула руку Киго и почувствовала, как в кожу впивается металл – он снова надел на палец кольцо крови. Хорошо. Ему нужна защита.

– Ты же знаешь, я никогда не наврежу тебе, Киго.

– Знаю. – Он склонил голову и мельком улыбнулся. – Правда, ты уже била меня по горлу и набрасывалась с мечом, но я знаю, что ты не причинишь мне зла.

Я закрыла глаза, но это не остановило слезы. Киго даже не сознавал, сколько истины в его шутке – на постоялом дворе я с трудом сдержала убийственную тягу Кинры к жемчужине. И это случилось еще до того, как меня коснулось безумие черного фолианта.

– Эона, я же просто дразню тебя. – Нежное поглаживание пальцев прервало поток моих слез.

Я прижалась мокрой щекой к руке Киго, не желая открывать глаза и видеть жемчужину. Не желая видеть правду. Но я уже знала, что Идо не лгал. Жемчужина – спасение для драконов. И для наших сил. Я поняла это, едва услышала, пусть и пыталась отрицать. Словно кусочек деревянной мозаики встал на место, завершая картину горя.

Я судорожно вдохнула. В конце концов, Кинра не была властолюбивой изменницей. Она пыталась помочь драконам. В моей крови нет предательских примесей. Но это не отменяет того факта, что она стремилась добраться до жемчужины через меня, своего потомка, и угрожала жизни Киго. Я не собиралась становиться марионеткой в руках предков, или богов, или кто там дергает за ниточки в этом театре теней. По крайней мере, без боя. Должен найтись иной способ спасти драконов. Иной способ обуздать ган хуа. И в голову приходило лишь одном место, где он мог быть описан: черный фолиант.

Я открыла глаза.

– Знаю, – ответила, взглядом уже пожирая жемчужину.

Неудержимая тяга к ней навеки поселилась в дальнем уголке моего разума. И теперь я понимала причину. Кинра. Я должна защитить Киго и жемчужину, пока Диллон не принес фолиант. Должна защитить, пока не найду способ помочь драконам без всеобщей хуа.

Должна защитить от Кинры. А значит, и от себя.

Я прижалась губами к ладони императора, к мягким энергетическим вратам, запечатлевая в своем духе его запах и ощущение о прикосновения к его коже. А потом заставила себя улыбнуться и отступила на шаг. Прочь от солнца, что уравновешивает мою луну.

* * *

Вернувшись вслед за Киго в лагерь, первым делом я увидела Рико. Помимо часовых по периметру, он единственный стоял. Все остальные готовились ко сну или сидели, сгорбившись над едой, и устало жевали. А вот островитянин переминался с ноги на ногу, не отрывая пристального взгляда от Идо на другой стороне поляны. Заклинателя уже отконвоировали с нашей тренировочной площадки, и теперь один из стражников – лучник Цзюнь – вновь связывал ему запястья. Все вокруг зашелестели, кланяясь и выдавая наше прибытие, и Идо поднял на меня глаза. Я отвернулась. Не хотела видеть выражение его лица.