– Но для первого раза ваш полет будет немного не таким, – продолжал объяснять сержант. – В моем ранце больше топлива, чем у вас: запас топлива для ваших ракетных двигателей рассчитан на пятьдесят секунд непрерывной работы, причем каждую секунду будет происходить изменение скорости движения на один фут в секунду; но это для массы в триста фунтов – тощие парни будут двигаться немного быстрее.

– Вот ваш план полета: десять секунд включенного двигателя при непрерывном счете секунд. Затем поворачиваетесь как можно быстрее, включаете двигатель на пятнадцать секунд и возвращаетесь обратно. Это значит, что вы коснетесь обшивки корабля на скорости пять футов в секунду. На такой скорости даже ваша бабушка, страдающая от ревматизма, сможет совершить посадку, не отскочив от обшивки. Лэтроп! Отстегните трос, вы будете первым.

Когда кадет подошел к нему, сержант пристегнулся к обшивке корабля двумя короткими тросами и снял с пояса бухту третьего, очень длинного троса. Один конец Ханако пристегнул к поясу кадета, другой к своему. Лэтроп смотрел на происходящее с явным неодобрением.

– Вы считаете это необходимым, сержант?

Инструктор посмотрел на него ледяным взглядом:

– Прошу прощения, коммодор, таковы правила. А теперь заткнись и приготовься.

Кадет молча присел на корточки, потом лег плашмя, спиной к кораблю, и через мгновение отделился от корабля, подталкиваемый вперед языком пламени, растущим у него из спины. Сначала он двигался по прямой, затем начал поворачиваться. Кадет попытался скорректировать отклонение, подтянул ногу – и тут же перевернулся вверх ногами.

– Лэтроп, выключайте двигатель! – рявкнул Ханако.

Оранжевое пламя погасло, но фигура в космическом скафандре продолжала удаляться, делая кувырок за кувырком. Ханако травил длинный страховочный трос. – Здоровая рыбка угодила мне на крючок, ребята, – добродушно пробормотал он. – Как вы думаете, сколько в ней весу? – Наконец он потянул за трос, и Лэтроп начал вращаться в другую сторону: за время, пока он кувыркался, трос успел обмотаться вокруг него. Когда он освободился, сержант подтянул кадета к себе.

Лэтроп встал на обшивку, и магнитные подошвы с легким щелчком притянули его к стальной поверхности.

– Вы были правы, сержант, – послышался его голос. – Можно мне еще раз попробовать, как вы учили?

– Нет уж, придется обождать. В правилах говорится, что для этого упражнения требуется полный запас топлива в баке; нужно ждать, когда заполнят твой бак. – Ханако заколебался. – Хорошо, внесите свою фамилию в список завтрашней группы, я возьму вас с собой дополнительным.

– О… Спасибо, сержант! – ответил ему радостный голос.

– Не стоит. Номер один!

Следующий кадет отделился от корабля плавно и при этом не потерял равновесия, но отклонился в сторону, когда возвращался, и сержанту пришлось подтягивать его к кораблю страховочным тросом, прежде чем кадет смог наконец прищелкнуться.

Следующий за ним полностью потерял ориентировку. Он удалялся, повернувшись спиной к кораблю, и, похоже, так и собирался до скончания времен лететь к созвездию Дракона. Ханако осторожно потянул трос, позволяя ему скользить по перчаткам, плавно развернул кадета лицом к кораблю и скомандовал:

– Десять секунд работы двигателя, а я буду направлять ваш полет.

Выбираемый Ханако трос удерживал кадета в нужном направлении до самого касания с обшивкой.

– Номер три! – вызвал инструктор.

Мэтт сделал шаг вперед, чувствуя сильное возбуждение.

Сержант пристегнул страховочный трос к его поясу.

– Все ясно? Когда будете готовы, включите двигатель.

– Есть, сэр. – Мэтт присел и плавным толчком оторвал ноги от обшивки.

Он остановил свое движение, придержавшись за колено сержанта. Прямо перед ним в необъятном небе распростерлись северные созвездия. Он выбрал в качестве цели Полярную звезду и нажал на стартовую кнопку ракетного двигателя.

– И… раз!

Мэтт почувствовал легкое непрерывное давление в области поясницы. Ракетный двигатель обеспечивал тягу чуть меньше десяти фунтов. Полярная звезда, казалось, вибрировала в такт работе миниатюрного двигателя, затем медленно поплыла влево, за пределы кольца прицела.

Он подтянул к себе правую руку и правую ногу. Звезда начала отклоняться еще быстрее, на мгновение остановилась и вернулась обратно в центр прицела. Мэтт осторожно вытянул в сторону правую руку и ногу и чуть не забыл выключить двигатель на счет «десять».

Корабль остался где-то позади. Справа, в бархатной тьме, плыла Земля. Его окружали тишина и одиночество – такого Мэтт еще не испытывал никогда.

– Начинайте разворот, – послышался голос сержанта.

– О-о… – произнес Мэтт, подтянул колени к груди и обнял их руками.

Звезды стремительно завертелись вокруг него. Он заметил корабль, но было уже слишком поздно. Мэтт попытался остановить вращение, широко расставив руки и ноги, и все-таки не сумел удержать направление на корабль.

– Не волнуйтесь, все идет хорошо, – приободрил его сержант. – Ну, не сворачивайтесь так плотно и попробуйте поймать цель еще раз. Не спешите.

Мэтт опять свернулся в клубок, но теперь колени к груди прижимать не стал. Корабль снова показался у него в поле зрения, хотя и гораздо дальше. На этот раз он выпрямился до того, как шлем скафандра был на одной линии с кораблем. Фигуры на его поверхности казались совсем крохотными и продолжали уменьшаться. Расстояние перевалило за триста футов. Мэтт выбрал чей-то шлем в качестве цели, включил двигатель и начал отсчет. Через пятнадцать секунд он выключил двигатель.

В первые секунды ему показалось, что он неподвижно висит в пространстве, и его охватило беспокойство. Фигурки на поверхности корабля не увеличивались и начали медленно отходить в сторону.

Ему захотелось снова включить двигатель, но приказ Ханако был совершенно однозначным, и он удержался.

Корабль исчез из виду; Мэтт собрался в клубок, чтобы побыстрее завершить разворот. Когда корабль показался снова, он был гораздо ближе, и Мэтт почувствовал облегчение. Два небесных тела – космонавт и корабль – сближались со скоростью пять футов в секунду, что равняется скорости медленно идущего пешехода.

Прошло чуть больше минуты после того, как Мэтт отключил двигатель. Мэтт согнулся, приподнял колени и совершил мягкую посадку в десяти футах от инструктора. Цокая магнитными подошвами, Ханако подошел к Мэтту, прижал шлем к его шлему, чтобы можно было говорить с глазу на глаз, не включая радио.

– Молодец, парень. Мне понравилось, как ты держался, когда промахнулся в первый раз. Я включу тебя в список на более серьезную подготовку.

Мэтт едва не забыл выключить радио:

– Ух ты! Спасибо, сержант.

– Не за что. Ты все сделал сам. – Сержант включил радио. – Продолжаем тренировку. Номер четыре.