Мэтту хотелось поскорее вернуться обратно, отыскать Текса и похвастаться, но оставалось еще семь кадетов. Несколько человек справились с заданием, остальных сержанту пришлось подтаскивать на страховочном тросе.

Последний кадет превзошел самого себя. Он так и не выключил двигатель, несмотря на крики Ханако. Кадет летел прочь от корабля по широкой дуге и вовсю кувыркался; сержант тянул страховочный трос, пытаясь остановить вращение кадета и повернуть его к кораблю. Прошло пятьдесят долгих секунд, и двигатель выключился из-за того, что кончилось топливо; к этому моменту кадет был уже в тысяче футов и продолжал быстро удаляться от корабля.

Сержант выводил его, словно рыбак, поймавший барракуду. Потом начал его подтаскивать, очень медленно, потому что невозможно контролировать скорость сближения одним натяжением троса. Когда наконец кадет встал на обшивку, магнитные подошвы его ботинок надежно прилипли к стали и сержант закрепил его коротким страховочным тросом, Ханако шумно перевел дыхание.

– Фух! – сказал он. – Я уже подумал, что придется лететь за ним и буксировать обратно…

Он подошел к кадету, прижал шлем к его шлему и выключил радио. Кадет тем не менее не догадался выключить передатчик, и остальные кадеты отчетливо слышали его объяснения.

– Не знаю, сержант, – растерянно отвечал кадет. – С выключателем все в порядке, я просто не мог заставить себя пошевелиться. Хорошо слышал ваши команды, но не мог даже двинуть пальцем.

Вместе со всей группой Мэтт вернулся в шлюз; восторгу в нем уже поубавилось, не то что раньше. Кажется, думал он, за ужином будет еще один свободный стул. Начальник Академии коммодор Аркрайт считал, что отчисленного кадета нужно отправлять с «Рэндольфа» как можно быстрее. Мэтт и не думал подвергать сомнению эту практику, но его потрясло, когда он воочию увидел, как это происходит; он почувствовал, что холодный ветерок неудачи пролетел совсем рядом.

Но как только сержант отпустил кадетов, Мэтт снова почувствовал себя бодрячком. Он быстро скинул скафандр, осмотрел его и повесил в шкафчик, как это полагалось по правилам. И сразу помчался к себе в каюту, отталкиваясь на поворотах от стенки движениями, не одобренными уставом.

Мэтт влетел в каюту и принялся стучать в дверь комнатушки Текса.

– Эй, Текс! Проснись! У меня есть новость для тебя!

Никакого ответа – Текса в каюте не было. Не оказалось дома и Пита с Оскаром. Расстроенный, Мэтт забрался в свою каютку и включил учебную кассету.

Два часа спустя – Мэтт как раз собирался на обед, – Текс ворвался в каюту и закричал:

– Эй, Мэтт! Поздравь космонавта!

– Что случилось?

– Я только что сдал экзамен по основам маневрирования в космосе. Сержант сказал, что это был лучший первый полет, который он когда-либо видел!

– Вот как?

– Точно. Да ты что, не понимаешь? Меня же теперь пустят в увольнение на станцию «Терра»!

8

Станция «Терра»

– Кто в увольнение – пройти на борт скутера!

Мэтт застегнул молнию на скафандре и торопливо пробежался по пунктам проверки. Оскар и Текс стояли у двери, поторапливая своего приятеля: все кадеты, отпущенные в увольнение, уже проходили через шлюз. Старший кадет, исполняющий обязанности вахтенного офицера, быстро осмотрел Мэтта и закрыл за ним дверь шлюза.

Шлюз представлял собой длинный коридор, закрывающийся с обеих сторон герметичными дверями. Он вел в ангар, вделанный в борт «Рэндольфа», – там стояли ракетные скутеры. Давление в коридоре начало понижаться и наконец сравнялось с наружным. Дверь, ведущая в ангар, открылась. Мэтт шел последним в очереди и обнаружил, что скутер полон. Для него не было места – все пассажирские места были заняты одетыми в скафандры фигурами, уже застегивавшими страховочные пояса.

Кадет, сидящий в кресле пилота, поманил Мэтта к себе. Мэтт пробрался к нему и прижал шлем к его шлему.

– Мистер, – спросил пилот, – вы умеете управляться с приборами?

– Да, сэр, – ответил Мэтт, полагая, что речь идет о несложной контрольной панели скутера.

– Тогда садитесь в кресло второго пилота. Какая у вас масса?

– Двести восемьдесят семь, сэр, – сообщил Мэтт пилоту общую массу своего тела и космического скафандра.

Он быстро пристегнулся, затем посмотрел по сторонам, стараясь отыскать Текса и Оскара. Он чувствовал себя очень важной персоной, хотя, если по правде, катеру нужен второй пилот как свинье – запасной хвост.

Пилот занес массу Мэтта в свою таблицу, определяющую центр тяжести и момент инерции, задумчиво уставился на нее и сказал:

– Попросите Е-3 поменяться местами с Б-2.

Мэтт включил радио и отдал приказ. После толкотни, продолжавшейся несколько секунд, коренастый кадет поменялся местом с кадетом ростом поменьше. Затем пилот сделал знак кадету, управляющему механизмами ангара; скутер вместе со стартовыми направляющими был выведен из ангара многосекционным манипулятором.

Скутер представляет собой пассажирскую ракету в своей первобытной простоте, и его можно представить как вешалку для шляп с подвесным мотором. Он применяется только в безвоздушном пространстве и не нуждается в обтекаемой форме.

Сам ракетный двигатель ничем не прикрыт. Закрепленные вокруг него фермы не имеют ни малейшего сходства даже с самым примитивным космическим кораблем, обладающим корпусом, герметичными отсеками и так далее. Пассажиры просто пристегиваются к фермам, а двигатель тащит их куда надо.

Когда скутер выдвинулся из корабля, кадет, сидевший в ангаре, повернул направляющие так, что скутер теперь смотрел в сторону станции «Терра». Пилот щелкнул тумблерами и скутер сорвался с места.

Пилот не сводил глаз с экрана радиолокатора. Когда расстояние между скутером и космической станцией начало сокращаться со скоростью восьмидесяти восьми футов в секунду, он выключил двигатель.

– Свяжитесь со станцией, – приказал он Мэтту.

Мэтт повернул тумблер и вызвал станцию.

– Скутер номер три с «Рэндольфа», полет по расписанию. Прибываем через девять минут плюс-минус одна минута, – передал Мэтт и мысленно поздравил себя с тем, что вовремя изучил кассету с инструкцией по управлению малыми пассажирскими ракетами.

– Вас понял, – послышался в ответ женский голос, затем добавил: – Заходите на внешнюю посадочную платформу «Б».

– Понятно, платформа «Б», – повторил Мэтт. – Есть поблизости еще какие-нибудь транспортные средства?

– На внешних орбитах нет. «Крылатая победа» – на внутренней орбите, в процессе стыковки.

Мэтт доложил результаты радиопереговоров пилоту.

– Значит, на внешней орбите никого, – повторил старший кадет. – Мистер, я пока вздремну. Разбудите меня, когда мы приблизимся на полторы мили.