Глаза Бенну наполнились слезами. Тяжело вздохнув, она прошептала:

— Ты имеешь в виду Сенаха?

— Конечно, дочка, кого же еще?

— Но я не люблю его, мама.

— Тогда зачем выходишь за него замуж?

— А что делать? Из-за шрама я похожа на уродину. А Сенах любит меня любую. Ты знаешь, где я выросла. Меня всегда учили быть преданной своему мужчине. Мой папа так решил, и я обязательно выполню его волю. Скоро Сенах станет моим мужем, и я постараюсь полюбить его. Я больше не могу рвать сердце моему папе, мне так хочется, чтобы он был счастлив. Из-за Миноса он едва не потерял жизнь. Ты знаешь, у Сененмута родился сын, мой папа радуется жизни как ребенок. А я… я… — Бенну опять не смогла сдержать слез. — Я отравляю ему жизнь, рву его сердце…

— Нет, Бенну, нет, — горячо возразила Марина, — это не так. Ты все выдумала. Тебе не надо жертвовать собой! Ты еще молодая. Мы уберем твой шрам, от него и следа не останется. Сейчас хирурги творят чудеса…

— Зачем, мама? — Голос у Бенну дрожал. — Я не смогу больше никого полюбить, и ты это знаешь. Это передалось от тебя, мама, у нас с тобой в жизни только одна любовь.

— Бенну, неужели ты все еще любишь Миноса?

Бенну, казалось, не слышала ее.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Марина почти физически ощущала, как страдает дочка, но ничем не могла помочь. Когда-то очень давно она просила у Бога настоящей любви. Он дал ей этой любви с избытком, так много, что и дочке досталось. Только ей эта любовь принесла счастье, а дочери — горе…

— Мам, — Бенну дернула Марину за руку. — Не переживай, все как-нибудь образуется. Я привыкну к Сенаху, теперь его зовут Сеня. Но, мама, я точно знаю, что не смогу сделать его счастливым. Ведь я никогда не рожу ему наследника.

Марина сделала последнюю попытку уговорить Бенну.

— Дочка, твой сынок Аменхотеп и Сеня — близкие родственники. Они очень похожи. Если отдашь Аменхотепа, разве ему будет там хорошо? Он вырастет в деревне, а здесь у него дворец, интересная жизнь, здесь он будет богат.

— Мам, когда-то ты отказалась от этого. Разве так важно богатство?

— О, Бенну! При чем здесь я? У каждого своя жизнь. Подумай о сыне. Разве будет ему хорошо в другой семье? Ты его любишь сильнее, чем родная мать, а Сеня любит тебя и Аменхотепа. Он заменит ему отца. У мальчика будет счастливое будущее.

Бенну всхлипнула.

— Если бы все было так просто. Помнишь, как говорят люди: на чужом несчастье счастья не построишь…

— Бенну, доченька, ты не права. Родная мама Аменхотепа родит себе кучу детишек, подумай хотя бы раз о себе. Хватит уже страдать! Пошли, покажу тебе твоего брата.

Бенну улыбнулась.

— Ладно, мама, ты иди, а я приду к вам завтра. Ты будешь искать в лесу шар, а я побуду с Виктором. Я, Сеня и Аменхотеп много времени проводим в лесу, в домике моего прадедушки, мне там по-настоящему хорошо, а воздух какой…

Марина возвратилась в свое время. В избушке было темно и тихо. Постепенно глаза привыкли к темноте, она зажгла свечку. Сережа и Виктор не дождались ее и уснули. Марина осторожно взяла на руки сына, он тут же проснулся и потянулся к груди. Она дала сыну грудь и вышла с ним на крыльцо. Лес спал, тишина была почти оглушительной. Первый раз она сталкивалась с таким: обычно ночью в лесу очень шумно, для многих животных наступает время охоты.

Тревожно забилось сердце. Полянка перед домом была чуть освещена набирающей силы луной. Марина напрягла зрение, но ничего подозрительного она не увидела, да и Сила ее не чувствовала опасности. Скоро полнолуние. Марина ощущала его приближение по неясному томлению в груди. Хоть бы найти шар до полнолуния! Ей так не хотелось быть во время шабаша в лесу. Марина знала, как становится опасен лес в это время. Ее, конечно, никто не тронет, но с ней муж и сын. Во время шабаша лес наполняется дикими криками, нечисть бродит кругом. Горе тому, кто попадется на пути. Сердце Марины сжалось от страха. Она взглянула на Виктора. Мальчик такой беззащитный! Она знала, что он очень важен для этого мира, но что ждет его?

«Я не согласна делать его жертвой, предтечей, еще кем-то. Это мой сынок. Плевать на мир, я не хочу, чтобы он был чьей-то жертвой. Вот бы увезти его далеко от всего этого мира, спрятать, чтобы он стал свободным».

Марину поразила последняя мысль: все время она пыталась избавиться от чего-то. Но от чего? И вдруг ответ пришел сам собой: «Да, точно, от своей Силы. Я не хочу ее. Вот сейчас я здесь вместе с семьей, но ведь не по своей воле. Нужен ли мне этот дурацкий шар? Нет, не нужен. Но он нужен людям. А какое мне дело до людей? Растить ребенка, чтобы принести его в жертву?»

Марина наклонилась к сыну, вдохнула сладкий его запах. Малыш улыбался во сне. И вдруг луна спряталась. Мгновенно стало темно, и первые тяжелые капли дождя застучали по крыше домика.

«Вот почему было тихо! Звери почувствовали приближение дождя и попрятались».

Марина быстро забежала в домик, положила сына в люльку, плотно закрыла окно и дверь.

Гроза была долгой. Марина только под утро забылась тяжелым сном.

Утром Бенну приготовила завтрак и ждала, пока Марина и Сережа проснутся. Виктор заплакал, требуя покормить его. Марина, сбрасывая с себя остатки сна, увидела Бенну и радостно воскликнула:

— Ты выглядишь сегодня гораздо лучше! Я очень волнуюсь за тебя. Наш разговор не дает мне покоя. А где Аменхотеп?

— Он там, в лесу, с Сеней, — она неопределенно махнула рукой.

— Сенах уже привык к новому имени? Смотрю, даже ты перестала называть его по-старому.

— Да, он очень гордится своим именем, потому что оно дано ему при рождении. Ему кажется, раньше он проживал чужую жизнь, а теперь живет своей. Считает, что это помогает ему. Его маме очень приятно, это она дала ему имя.

— А что, его мама с вами?

— Пока нет, но скоро он заберет ее.

— Бенну, так ты побудешь с Виктором?

— Да, конечно. Только сначала придется пойти к горячим источникам, там будет ждать нас Сеня с Аменхотепом. От источников до поляны, где вы будете искать шар, минут двадцать ходьбы. Всегда можно прийти и покормить Виктора. Но даже если задержишься, не волнуйся, со мной будет кормилица, она покормит и Аменхотепа, и Виктора, у нее молока очень много.

— Я думаю, мы быстро найдем шар. На карте точно указано место, где его искать. А потом вернемся в деревню, к бабе Алле.

Тяжело вздохнув, Бенну спросила:

— А может, у меня погостите хоть недельку?

— Ладно, дочка, загадывать не будем, но если все сложится удачно, побудем у тебя, ты только не грусти. Правда, Сережа?

Тот быстро вскочил с кровати, на ходу схватил горячую булочку со стола и, выскочив на крыльцо, закричал: