могла перестать улыбаться, меня так и переполняла гордость за него. — Но почему не медицина в этот раз?

— Потому что рядом со мной не было такой очаровательной медсестры, — глаза Мэтью весело заблестели. — Я решил попробовать что-то абсолютно новое, а заодно иметь возможность путешествовать.

— Чтобы найти дневники из прошлого, да? — эта догадка внезапно пронзила меня, и Мэтью кивнул.

— Я нашел некоторые из них, но, знаешь, сейчас я вижу все это в другом свете. Мне не так уж и важны воспоминания о жизнях, в которых не было тебя. Там, конечно, есть еще и рецепты снадобий, но зачем они пилоту…

Не так уж и важны воспоминания о жизнях, в которых не было тебя. Лучше и не скажешь, мой дорогой.

Я прикрыла глаза и еще теснее придвинулась к Мэтью, а он обнял меня одной рукой.

— Я сохранила все твои дневники, которые были в Велчестере. Они лежат в моем чемодане вместе с фотографиями.

— Ты невероятна, Мэри, — я слышала искреннее восхищение в голосе Мэтью. — Как тебе это удалось?

— Так же, как и тебе, — спокойно ответила я. — Я закапывала их в одной жизни и находила в следующей. Это было не сложно, но они здорово помогли мне. Когда дневники были со мной, мне казалось, что и ты рядом. Особенно сильно я это ощущала, когда была Мэри. Не уверена, что выдержала бы двадцать один год без тебя, если бы не они…

— Ты тогда так и не вышла замуж, — Мэтью не спрашивал, а констатировал факт и, наткнувшись на мой вопросительный взгляд, пояснил. — Я прочел все, что можно было найти в архиве о тебе и наших детях. Я… Я тоже скучал, Мэри.

— Ты был в Велчестере?

— Много раз, — кивнул Мэтью. — Так странно было приходить туда, после того, как это место превратили в музей.

— Особенно в первый раз, еще в 1970 году. Велчестер казался мне домом, но уже не был им. Кстати, именно в том году я встретила на кладбище Алисию. Алисия — наша внучка, дочь Лили и Дина, — пояснила я, наткнувшись на вопросительный взгляд Мэтью. — Она родилась через три года после твоей смерти, у меня много ее фотографий, я потом покажу тебе ее и всех остальных, кого ты уже не увидел…

— Ты чудо, Мэри, — шепнул Мэтью, погладив большим пальцем тыльную сторону моей ладони и мое тело сразу же отозвалось на эту простую ласку. Так, главное, не наброситься на него сразу же, как мы окажемся в отеле. Я покачала головой, отгоняя эти неподходящие мысли. Всему свое время.

— Кстати, я переписывалась с Алисией и в этой жизни, — добавила я. — А недавно я узнала, что она умерла в марте, и это было почти так же тяжело, как известия о смерти Анны и Лили, которые я получила еще в прошлой жизни.

— На тебе держалась вся наша семья, — заметил Мэтью. — Ты сделала так много всего после моей смерти, но сейчас мне ужасно интересно узнать все о твоей нынешней жизни. И прошлой, конечно, тоже.

— Если честно, в них нет ничего особенного. В этот раз я живу в Москве, окончила университет и сейчас преподаю английский и итальянский.

— Итальянский? — Мэтью вопросительно приподнял бровь. — Что-то новенькое.

— Я жила в Милане в прошлый раз, — объяснила я. — Когда была Наэми. Мы встретились с тобой в этом самолете, потому что я прилетела забрать твои дневники и наши фото.

— Расскажешь о своей прошлой жизни?

Мне кажется, или Мэтью понял, что я старательно избегаю этой темы, и решил осторожно меня расспросить?

— Она была… Нелегкой, скажем так, особенно в молодости. Я родилась в бедной семье в крошечном итальянском городке, но потом перебралась в Милан и поступила в медицинский. Мне удалось стать хирургом.

Я заметила, как при этих словах улыбка озарила лицо Мэтью и непроизвольно улыбнулась в ответ. Я ведь уже говорила, что у моего мужа самая заразительная улыбка на свете? Интересно, а я могу все еще так называть Мэтью, ведь технически в этой жизни мы пока что не муж и жена…

— Значит, и твоя мечта сбылась. Ты была счастлива, Мэри?

Я неопределенно пожала плечами.

— В начале, наверное, да, но в какой-то момент я разочаровалась буквально во всем. Я не чувствовала себя счастливой или хотя бы полноценной без тебя рядом.

Я заметила, как после этих слов улыбка стремительно исчезла с лица Мэтью, и мысленно прикусила язык.

— Но в целом, все было нормально, — поспешно добавила я. — Да и та жизнь была не такой уж длинной.

Кажется, этими словами я сделала еще хуже.

— Что с тобой произошло?

— Рак легких. Я узнала о диагнозе в мае 1988 года, — тихо сказала я, наблюдая за реакцией Мэтью.

— Мне жаль, Мэри, — он крепче обнял меня, явно сообразив, что это был тот самый год, когда он впервые отправился искать меня. — Прости, что завел эту тему.

Я покачала головой. Если кто и должен извиниться, так это я.

— Это ты прости меня. Если бы не моя слабость, мы бы нашли друг друга еще в 1988.

Мэтью резко поднял голову, встречаясь со мной взглядом, а я не могу лгать, глядя ему в глаза.

— Я покончила с собой, как только спрятала твои дневники. Я знаю, что обещала этого не делать, но я не видела смысла бороться за ту жизнь и хотела скорее начать следующую. Если бы я только знала, что в тот год мы могли встретиться, но… Прости меня, Мэтью.

— Все хорошо, — Мэтью говорит очень тихо и звук его голоса успокаивает меня. — Я понимаю, почему ты это сделала. Не жалей ни о чем, давай лучше сосредоточимся на том, что есть у нас сейчас?

Мэтью снова обнимает меня, и я согласно киваю.

— Самое главное, что мы нашли друг друга и этого бы не произошло, если бы не наши прошлые жизни.

Мэтью вдруг улыбнулся.

— Не знаю, помнишь ли ты, но я помню… Мы говорили о чем-то подобном в нашу первую брачную ночь, когда открылись друг другу.

Я кивнула.

— Все повторяется. Может, все это действительно происходит не просто так?

Мэтью не успел ответить, потому что самолет затрясло. Кто-то из пассажиров вскрикнул от неожиданности, многие разлили напитки или уронили вещи. Мне стало не по себе, и я перевела взгляд на Мэтью. Его лицо осталось спокойным.

— Не бойся, это всего лишь воздушные ямы.

— С тобой я не боюсь, — отозвалась я и уже хотела было расспросить Мэтью о его жизни, но не успела, потому что