— Ух ты! — восторженно взвизгнула девочка, мгновенно придя в соответствие со своим видимым возрастом. — А вы мне дадите на ней покататься?

«Условно покойные» мэтры принялись переговариваться между собой на древнекуфтийском — насколько смог понять Кайден, с трудом улавливая знакомые слова, речь шла о возможном магическом вмешательстве. Ушеб сыпал названиями легендарных заклинаний, ныне считавшихся утраченными, и тут же признавал, что ни одно не подойдет, так как все они либо относились к некромантии, либо были опасны для людей. Его ушастый коллега упоминал что-то вообще непонятное. Единственное, что успел ухватить Кайден, — для успешного стазиса объекты слишком быстро перемещаются.

Тем временем объекты, не прекращая визжать, скакать, валить заборы и беспорядочно бегать, уворачиваясь от грачьих лап, миновали Дом Совета и двинулись дальше по улице. Возможно (если бы поросенку не пришло в голову повернуть обратно), через несколько минут они скрылись бы за углом, но как раз когда до поворота оставалось всего четыре или пять целых заборов, из-за того самого угла тяжелой нетвердой походкой свежеподнятого зомби выступил второй герой пророчества. На его небритой физиономии беспощадно читались тяжкие последствия вчерашнего праздника, и происходящий разгром поселка вряд ли огорчал его больше, чем собственное самочувствие.

Окинув мрачным недобрым взглядом приближающееся к нему стихийное бедствие, Элмар уныло отступил к ближайшей калитке и одним рывком сорвал ее с петель. Ошалевший поросенок, узрев спасительный проход, пулей влетел во двор и пропал из виду. Увлеченная погоней Матрена ринулась за ним, совершенно выпустив из внимания, что на пути ее поджидает могучий герой, злой с похмелья, как стадо ее сородичей, вооруженный и очень опасный.

Оторванная дощатая калитка, встретившись на хорошей скорости с грачьей мордой, разлетелась в щепы, но задачу-минимум все же выполнила — ошарашенная Матрена резко сбавила скорость и вмиг лишилась своего главного преимущества. Элмар схватил ее за уздечку, а хозяин — за волочащуюся цепь, и совместными усилиями все же остановили.

— Дурдом! — восторженно прокомментировала юная дева.

Кайден отметил про себя, что не одному ему происходящее кажется безумным, и это в какой-то мере утешительно. Осталось научиться так же искренне этим безумием восторгаться, и тогда ему уже точно ничего не страшно будет…

Середина июля и в более умеренном климате не радовала свежестью и прохладой, а уж в Мистралии последняя неделя Розовой луны была сущим пеклом, особенно в душной каморке без окон и с вечно запертой дверью. Вентиляция не справлялась, а на кондиционер спонсоры пожлобились — и так одни убытки, куда еще лишние расходы. Тем не менее мокрая физиономия вошедшего с улицы Астуриаса выражала если не блаженство, то по крайней мере облегчение. То ли снаружи было еще хуже, то ли бутылки воды из холодильника мистралийцу хватало для счастья.

— В Даэн-Риссе опять наместника шлепнули, — буднично сообщил он, разваливаясь в кресле, и основательно присосался к бутылке.

— М-да… — невесело прокомментировал агент Сидоренко эту свежайшую, но не сказать чтобы особенно радостную новость. — Наместники как-то подозрительно часто дохнут. И что теперь? Будут выбирать нового сами или опять попрутся всей толпой за волей Повелителя?

— Не знаю, — сосредоточенно нахмурился мастер-вор. — Но мне это не нравится. С первым наместником все было ясно, кто и почему убил второго — тоже можно достоверно предполагать, но этот-то идиот чем не устраивал Флавиуса?

— А ты уверен, что это действительно подполье, а не свои же пришибли и на них валят?

— У всякого солидного убийцы есть свой почерк. И обладатель этого конкретного почерка приходится Флавиусу родным дядюшкой. Подделать, конечно, можно, но надо быть специалистом как минимум того же уровня. Если мне предложат поискать такого среди верховных иерархов ордена, я могу и от смеха помереть.

— Ну тогда не знаю. Мало ли… Вдруг он не такой уж идиот оказался, все же его выбирал посланец Повелителя…

— Тот самый, что приходил на нас попялиться вместе с братом Эдвардом и все время молча стоял у него за спиной?

— Да, тот самый, что так тебе не понравился и ты не мог даже объяснить почему.

— Я объяснил почему, но ты упрямо отказался понимать. Нюх существует на самом деле и реально работает, он мне не раз жизнь спасал, поэтому я всегда к нему прислушиваюсь. И в тот раз он мне навязчиво сигналил: что-то с этим посланцем не так, не просто познакомиться он пришел и не для внушительности торчал там молча, как статуя.

— А для чего тогда?

— Не знаю. Единственная разумная версия — он маг, и послали его специально, чтобы нас прощупать. Точно убедиться, что мы не причастны к убийству Чаня. Потому нам и поверили так легко.

— Это же хорошо.

— Это хорошо, да, а вот если он вычитал в наших мыслях что-то кроме того, это уже плохо. Потому я и повторяю все время, что с партнерами надо держать ухо востро. Если они поняли, что мы с ними не совсем честны, но в то же время продолжают вести с нами дела, значит, затеяли свою игру и надеются кинуть нас раньше, чем мы их. Что там с тем камнем, новости есть?

— Есть… — кисло ухмыльнулся Саня, — но я бы не сказал, что особо утешительные. Нашли ребята того придурочного шмякуна, который камень заныкал, а дружков к подружке направил. И оказалось, что он им… не то чтобы совсем не соврал, просто всего не сказал. Чисто из вредности, чтобы подружке неприятности создать. Она-то и в самом деле не знала, что спрятал он камень в ее квартире. Тупо в туалетном бачке. А забрать не смог, потому что его в квартиру даже не пустили — вещи выставили на площадку и заперлись. Ребята залезли потихоньку в эту квартиру, пока хозяйка в отъезде, — а камушек давно тю-тю. Парень не врал, маг его прослушивал. Да и видно было, что бачок кто-то довольно неумело вскрывал.

— И что, на этом опять уперлись на несколько лун?

— Да нет, дальше уже проще пошло. Мы ведь после того, как с ней пообщались, за квартирой наблюдение установили — на всякий случай, вдруг нарисуется ее бывший, которого тогда искали. И что оказалось: никто к ней не заходил, кроме одной-единственной подружки. И когда она уехала, та же подружка к ней регулярно наведывалась цветы поливать.

— С чего бы это девице вскрывать бачок? — недоуменно воззрился на него Астуриас. — Даже если бы он сломался, что бы она там понимала?

— Не думаю, что он сломался, — вздохнул Саня. — Больше было похоже, что квартиру тщательно обыскивали.

— Так, может, это не она?

— Во-первых, больше никто не заходил. А во-вторых, эта девица — племянница Макса. Это она, больше некому. Знать бы еще, отдала она камень дядюшке или себе оставила.

— А что, проблема спросить как следует?

— Огромная проблема, приятель, ты даже не представляешь, насколько огромная. Даже наши боссы не рискнут открыто конфликтовать с семьей Рельмо. А самая пакость-то в том, что скрыть ничего не получится. Это люди, которым не составит проблемы прочесть мысли или допросить труп, которые найдут всех причастных, от исполнителя до автора плана, и накажут сами как сочтут нужным. Причем так, что концов будет не найти.