мне разбудить Эллу и рассказать ей об этом, но потом передумала. На тот случай, если у стен есть уши.

Как по команде, дверь нашей тюрьмы распахнулась.

— Добро пожаловать, мои милые дамы, — в комнату вошел мужчина с черными как смоль волосами и темными бездушными глазами вместе с женщиной и тремя охранниками. Я посмотрела на них всех, быстро подошел к Элле и прикрыл ее своим телом.

— Черт с тобой, — плюнула я на него. — Это самый дерьмовый прием, который я когда-либо видела, — он усмехнулся, как будто я только что сделала ему комплимент. — И кто ты, черт возьми, такой?

У меня были подозрения, но мне нужно было убедиться.

— Я Бенито Кинг, моя дорогая, — сиял он от гордости. — А ты, моя маленькая птичка, причиняешь серьезные неприятности.

— Я бы сказала, что мне очень жаль, — пробормотала я. — Но мои родители научили меня не лгать.

Он злобно ухмыльнулся. — О да, моему сыну Марко будет очень весело сломать тебя. В тебе есть огонь, от которого даже мой член твердеет.

Ужас пробежал по моим жилам, но я позаботилась о том, чтобы этого не было видно. Я бы не доставила ему удовлетворения.

— Я удивлена, что в твоем возрасте ты вообще можешь твердеть, — поддразнила я. Это было глупо, но в тот момент это было моим единственным оружием.

Щеки его покрылись красными уродливыми пятнами. Отлично, я его разозлила.

Однако в следующее мгновение моя щека взорвалась от боли, когда рука охранника сильно ударила меня по лицу. Я пошатнулась назад, задевая часть коленей ударилась о кровать, и упала рядом с Эллой. Она мгновенно вздрогнула и обняла меня за плечи. Моя щека горела от удара, и мне казалось, что все мое лицо горит. Мои глаза защипало, но я не позволила слезам пролиться ни по этому ублюдку, ни по его презренному сыну.

— Я вижу, нам придется научить тебя манерам, — пробормотал Бенито, его глаза пристально смотрели на мое почти обнаженное тело. Я никогда не была так рада, что выбрала нижнее белье с полными трусами вместо стрингов. Моего бюстгальтера без бретелек немного не хватало, но это было лучше, чем ничего. — Несколько советов, моя маленькая птичка, — у меня на языке вертелось желание сказать ему, чтобы он отвалил; Я не хотела от него советов. Вместо этого я сдержала слова. Не было смысла дразнить его. Мы не смогли бы бежать, если бы они физически били нас, делая наши тела слишком слабыми, чтобы двигаться. И я не сомневалась, что эти люди не выходят за рамки этого. — Теперь вы слегка поврежденный товар. И ты, и твоя подруга здесь, — я почувствовала горе Эллы, не удостоив ее взглядом. — Веди себя хорошо, и, может быть, ты получишь хоть какое-то удовольствие от всего этого испытания.

Мое тело вздрогнуло от отвращения. Элла стояла позади меня, вся ее поза была напряжена. Она была напугана, и я тоже, но мы оба сохранили самообладание. У нас были годы практики.

— Что ты хочешь? — спросила я его сердито.

— Сегодня вечером мы устраиваем вечеринку, — он усмехнулся, хотя я не увидела юмора. — Аукцион, правда, но для моих людей это чудесный праздник, — мне хотелось плюнуть ему в злое лицо. — Вас двоих поведут купаться, — он сморщил нос, как будто с отвращением к нашему состоянию внешнего вида. — Чтобы подготовить вас к аукциону, который начнется через три часа. Сделайте себя презентабельным. Одежду привезут для тебя и твоей подруги.

— Какой смысл делать нас презентабельными? — спросила я. — Если ты только собираешься нас унизить.

— Потому что, если Марко не захочет жениться на тебе, ты станешь его шлюхой и будешь делать все, что ему заблагорассудится, — он ухмыльнулся, на его лице появилась угрожающая улыбка. — В твоих интересах выглядеть как можно лучше, чтобы он женился на тебе.

— Ч-что? Но я уже замужем.

— У нас есть способ это исправить.

Я тяжело сглотнула. Что это значит? Мне было страшно спрашивать, но я все равно это сделала.

— Как? — мой голос затаил дыхание, каждый дюйм моих внутренностей трясся от страха за Лучано.

— Развод, моя маленькая птичка. Ну, это больше похоже на аннулирование, — протянул он. — В конце концов, я слышал, что ты с мужем в любом случае собираетесь аннулировать свой небольшой роман. Или мы просто убьем его.

Аннулирование, — с болью в сердце подумала я. Мне нужен был живой муж, чтобы заботиться и защищать Маттео.

Не говоря больше ни слова, он развернулся и оставил нас с женщиной и охранниками. Тяжелая тишина окутала комнату, смысл его слов был убеждением, которое было записано в моих звездах в тот момент, когда я родилась.

— Боже мой, — хныкала Элла себе под нос, но в комнате было так пугающе тихо, что охранники и женщина отчетливо слышали это.

— Все будет хорошо, — сказала я ей. Я была удивлена, что мой голос звучал сильнее, чем я чувствовала на самом деле. Шансы на побег были невелики, но я не теряла надежду. Мы не перестанем сражаться. У Бенито Кинга было что-то, если он думал, что мы просто сядем и возьмем все, что этот чертов мир захочет нам предложить.

Женщина, которой было поручено подготовить нас к этому событию, смотрела на нас с жалостью. Но помощи от нее не будет. По каждому ее вздоху, каждому движению и взгляду я видела, что она сломленная женщина. Вероятно, она всю жизнь терпела насилие и не рискнула бы получить еще больше. Не из-за нас с Эллой, не то чтобы я могла ее винить.

— Отведите их в ванную. Им нужно будет искупаться, — приказала она мужчинам, и следующие несколько секунд мы с Эллой стояли, наблюдая за охранниками, которые вошли и окружили нас, как будто мы были закоренелыми преступниками и представляли реальную угрозу. Я устало наблюдала за ними, надеясь, что они не будут стоять на страже, пока мы купаемся.

— Просто держись рядом со мной, — пробормотала я себе под нос, чтобы только она могла меня услышать. — Ты и я, вероятно, будем последними, кого выставят на продажу, — это было всего лишь предположение, но мое чутье подсказывало мне, что, поскольку мы сбежали и сумели ускользнуть от их пальцев, они будут держать нас напоследок. Либо испорченный товар, либо самые яркие моменты шоу.

Они провели нас по коридору в большую ванную, где нас ждали две большие фарфоровые ванны, наполненные дымящейся водой. Мы с Эллой стояли, застыв, наблюдая, как мужчины входят и выходят из ванной, пока их не осталось только двое.

— Хорошо, вы, дамы, идите в ванну, — приказала