Конечно же, мы делаем все, что в наших силах, чтобы это отрицать. Я стану отрицать это перед вами и перед собою, пока говорю, все еще делая вид, что вы – всего лишь вы, а я – я. Так вот могу я достичь полной слепоты и дальше пробираться на ощупь по солнечному свету и тьме, и лишь мои недоуменные жалобы поименуют то, обо что я спотыкаюсь, и другие незрячие тела, с которыми сталкиваюсь. В таких обстоятельствах я порой думаю, что лишь остаточная крепость мертвых у меня внутри вообще дает мне силу выжить. Под этим я имею в виду накопленный вес поколений, сменяющихся одно за другим, а также – с первейшего из времен, когда имена крепко удерживали свои предметы и свет сиял средь нас чудесами открытия,– бессмертное присутствие того первоначального и героического актера, кто видел, что ему дарован мир, в котором можно играть без раскаяния или страха.