А ещё если и потрогать даст себя… Будет о чём рассказать подружкам, будет чем похвастаться. К тому же, говорят, это к удаче…»

Лань приблизилась, подрагивая всем телом, вытянула шею, пытаясь дотронуться языком до руки. Женщина коснулась её головы за ушами, погладила. Та легонько толкнула Катарину в плечо.

- Эй, ты чего, есть хочешь? Сейчас принесу, подожди…

Она хотела уйти, но лань со всего размаху боднула женщину так, что та упала на землю. Тотчас в грудь ей вонзились тонкие острые копытца… Катарина ещё вздрагивала, молящим взглядом пытаясь позвать на помощь, а лань уже припала мордочкой к ране, расширяя волчьими зубками её края.

***

Тимур остановился около мёртвой женщины с развороченной грудью. Огляделся по сторонам. Обнюхал её всю. Резкий свежий запах чёрно-серебристого оборотня перебивал даже кровь. «Он только что ушёл!» Тут скрипнула дверь дома, выпуская лучи жёлтого света, сразу же заслонённые тёмной фигурой.

- Каатаариинааа! Ты долго?! Каша стынет!! – прокричал вышедший мужчина и увидел странного волка, склонившегося над трупом жены.

«Это не я!» - хотел крикнуть Лангри, а получился только невнятный рык с подвыванием.

- Волк! – истошно заорал мужчина и метнулся внутрь дома. Хлопнула дверь, лязгнул замок, спустя пол минуты застучали ставни, запирая окна изнутри. Охотник побежал в глубь города, уходя с окраины. Потом он забился под недостроенный сруб чьей-то бани. «Нужно возвращаться в человеческий облик.» Волка била крупная нервная дрожь. «Давай, соберись, тряпка! Это как сорвать присохший бинт с раны, раз и всё!» Вспышка боли, прокатившаяся по телу от макушки до пяток и вновь такое забытое ощущение холода. Тимур полез в вещмешок, натянул холодные осенние ботинки на босые ноги, шинель, широкую в плечах и поясе и короткую в рукавах, мохнатую шапку и выбрался наружу. Воровато озираясь, прошмыгнул сквозь несколько дворов, потом выпрямился и пошёл прогулочным шагом, незаметно озираясь по сторонам.

«У меня чувство, что я здесь уже бывал…» - поймал себя на мысли Тимур. Фермерские дворы с бревенчатыми домиками стали сменяться каменными. Припорошенные снегом улицы то взбирались на холмик, то ныряли в ложбину. Вскоре Лангри услышал чаек.

«Океан… Да это же Повитум!» - до мужчины наконец-то дошло, что он в родном городе, где провёл всё детство и юность. «Как же непривычно видеть его, странно приземистого и просторного после Тримеры, необычно всегда видеть небо и слышать океан.»

«Повитум… Я думал, что никогда больше сюда не вернусь…» - всё ещё не верил себе Тимур. В домах горел свет, а он шёл в одиночестве по тёмным улицам, похрустывая снегом. «А какой ещё есть город на севере от Орна у океана… Только Повитум. Я должен был раньше понять, куда она стремится.» Лангри вышел на площадь к городской ратуше, выстроенной на остатках башни, такой же, каких множество в Тримере. Перед ней стоял памятник. Железный журавль всё так же пытался оторваться от каменного постамента и улететь в небо. А у его ног всё так же складывали монетки моряки, чтобы вернуться из плаванья. Мужчина нашёл на табличке, прикрученной к пьедесталу имена своих родителей. После них добавились ещё три имени. «Не всем помогает «возвратная монетка», но остальные продолжают верить и надеяться.»

Тимур пошёл дальше. Под гору шагалось легко. Он направлялся в порт. Его встреча с городом была будто личной, только Лангри и Повитум. «Возможно, Зверь что-то ещё успел натворить, где-то сейчас охотится… Плевать! Я заслужил эти десять минут.» Город встретил мужчину тихой грустью, сочувствующим молчанием, словно просил прощение за то, что вынужден одним своим существованием бередить раны воспоминаний.

В порту кричали чайки, скрипели снасти и стучали о причал ещё не убранные в доки рыбацкие корабли, воняло рыбой, дёгтем и водорослями. И океаном. Раньше Тимур всегда его чувствовал, даже когда находился в другом конце Повитума. «Как же быстро я его забыл! Прости меня, Великий Северный Океан.» А ещё в порту слышались голоса. Они доносились из распахнутой двери кабака, от припозднившихся матросов или грузчиков, от кучкующейся молодёжи. Это всё было так знакомо…

Лангри прошёлся по пирсу, поймав на голую кожу рук солёные ледяные брызги практически чёрного океана, и вернулся обратно. За нахлынувшими воспоминаниями и роем всяких мыслей, события, тревоги, желания последних недель отодвинулись на второй план. Ноги сами, по многолетней привычке, несли его к дому родителей. И тут его окликнули.

- Эй, ты, подожди-ка! Стоять, говорю, Лангри!

Тимур медленно повернулся. Около одного из складов, на рядах бочек сидели молодые мужчины. Два близнеца, белобрысые, короткостриженые и при этом лохматые, в кожаных куртках, спрыгнули и направились к нему. За ними последовали и остальные, человек пять. Охотник ждал, внешне спокойный, внутренне – напружинившийся, как перед броском на добычу. «Что у них может быть с собой? Ножи, кастеты… Револьвер у меня в вещмешке, да и серебряные пули на них тратить? Так справлюсь, если что.» Близнецы встали прямо перед ним, плечом к плечу, остальные разошлись, окружили.

- Здорова, Тим!

Он долго, немигающее посмотрел на одного, потом на второго.

- Марк, Марс, - Тимур едва заметно кивнул. – Живы ещё?

- А то! – расплылся в улыбке правый. – Как смотрю и ты.

- Не без того… А где Актавиус и Фаридум?

Левый сплюнул и глянул зло. Марк всегда был менее сдержан, чем его брат.

- Рыб кормят. Как Тримера?

- Стоит, - лениво бросил Лангри. – Море возможностей, денег, связей. Не сравнить, с этой дырой…

- Смотри как заговорил, прям столичная птица. Только одет, как общипанный гусь. Одежда с чужого плеча, рваная и грязная, - лыбясь прокомментировал Марс, остальные парни, кроме брата, поддержали его смешками. – К нам-то, в дыру, какими судьбами? В Тримере тоже кому-то задолжал и решил сбежать обратно, надеясь, что мы всё забыли и простили?

- Нет. По делам. Ищу кое-кого.

- Приключений на свою жопу? – хитро прищурился Марс.

- Про должок помнишь, Лангри? – добавил Марк.

- Как разбогатею – тут же отдам.

- Ты смотри, брат, какой он смелый стал, - щерился во все зубы Марс. – Может, и нам в Тримеру смотаться? Тоже смелые станем!

- Не, нам не с руки у тамошних крыс смелости учиться, - поддержал его близнец, - у нас натура не крысиная, так что не возьмут нас…

Тимур расслабленно в пол уха слушал их трёп, в мозгу меж тем плыла картинка: того что справа ударить локтем, рывок вперёд, вспороть когтями живот Марсу