сторожку, Лазова заглянул в пристройку. Из темноты раздалось ржание. Молодой человек пригляделся.

- А, Огонёк, предатель. Почему дал чужому себя увести?! – зашипел он. Конь снова заржал.

- Не оправдывайся, - недовольно бросил Гудэри и закрыл дверь.

- В конюшне мой конь, значит, Тимур здесь, – сообщил он спутникам.

Здоровяк кивнул.

- На счёт три?

- Хорошо, - согласился симорс.

- Три!

Лазова пнул по двери, два Охотника заскочили внутрь, тут же присев, Гудэри ворвался следом.

Под прицелами трёх револьверов за столом сидели четыре сармадца с убитыми лицами и Ирвин с опухшей губой и пили водку.

- Где Лангри? – спросил Лазова.

- Нет его, убежал, - пьяным голосом сообщил ему Джут.

Троица опустила оружие.

- Что случилось-то, мужики? – голос Свена странно осип.

- Что случилось?! – Крикнул Волотич. – Убили! Казимира, что на вышке дежурил! Честно выполняла свою работу! За что?! И младшенького! Хриню моего убили!

- Кто?!

- Убили, Звери прохлятые, убили, нечисть…

- Лангри? Ну тот, кого мы заковали?

- Да. И нет. А может, и он! А может, и вы! – Волотич вскочил с места, два сармадца повисли у него на плечах. – Не было бы ехо, не было бы вас усех, был бы жив Хриня! Убирайтесь отседа! Убивцы!

Атаман схватил поднесённый ему стакан, залпом осушил, будто воду, и вырубился. Сармадцы отволокли его к нарам.

- Вы проходите, парни, проходите, не стойте в дверях, - тихо сказал старый стражник. Его усы, казалось, обвисли ещё ниже. – Горе у нас случилось великое… Выпейте за упокой души Казимира и Хринюшки по чарочке, не откажите в малости…

Охотники выпили по стакану и сели рядом с Ирвином. На голодный желудок водка быстро добралась до головы. Волотич захрапел на лежаке.

- Ты-то какими судьбами здесь, - поддерживая лоб рукой спросил Свен.

- Охотились мы, на Лангри, - ответил заплетающимся языком Джут.

- Мы?

- Угу… Вон, за печкой командир лежит.

- Что с ним?

- Ногу повредил.

- А, бывает…

- Да… Плохо всё…

- Что плохо?

- Всё плохо.

- А, да, всё плохо…

Оба молодых мужчины уткнулись друг в друга лбами и обнялись.

- Пьянчуги, - поморщился Лазова и, пошатываясь, поднялся. – С-сёма, зачем напоил? Столько дел, столько дел…

- Отдохните парни, на вас лиц нет, а мы уж шо смогём – сделаем…

Старый сармадец развёл молодёж по кроватям, а потом вместе с остальными стражниками вышел на улицу: распрягать лошадей и укрывать сани.

Встал Лазова с подорванным здоровьем, которое, впрочем, тут же поправил полстаканом самогона. Уминая картошку, он не заметил, как к нему присоединились остальные молодые Охотники. Им тут же поднесли «лекарства», и они накинулись на еду, выдирая котелок из рук Гудэри.

Деревянный перестук костылей сбил весёлую атмосферу радующейся настоящему моменту молодёжи.

- Здравы будьте, господа. – Реокс был бледен, лоб покрывала испарина, но говорил он твёрдо. Лазова посмотрел ему в глаза, не отводя взгляда.

- И ты будь здоров.

- Какими судьбами, Охотники?

- А ты? – нахально отозвался Лазова, и в этот раз Свен не стал его останавливать.

- Ты как с Мастером разговариваешь, щенок?! Не твоё дело, зачем мы тут! Ещё будет мне тыкать!

Лазова ухмыльнулся.

- Да какой ты Мастер, Ловчий, я всех наших Мастеров знаю. Да даже если бы и был. Нас сюда сам Магистр отправил, так что не твоего ума дела, какие у нас судьбы.

Александр заиграл желваками.

- Нас сюда тоже Магистр отправил, - Реокс нехорошо прищурился. – Его Преосвященство, Магистр Дитрих Арнауль.

Ловчий с удовольствием глядел, как Охотники ошарашенно переглядываются. Бросил взгляд на Ирвина. Парень сидел сжавшись, не поднимая головы. «От него помощи или хотя бы поддержки ждать бесполезно. Слизняк!»

- Вы сейчас в Тримеру возвращаетесь? - Реокс даже выдавил из себя подобие улыбки. – Вот и славно, значит, вместе поедем.

- Нет.

- Что-о-о?!

- А что слышал. У тебя своя дорога, у нас своя.

- Что-то ты больно борзый стал парень, как я погляжу. Расхрабрился, потому что я на костылях?! Так я и с ними тебя в два счёта сделаю!

- Осади дядя, - пророкотал Свен. – Он ведь тут не один так решил.

- Ах так, волчата, зубки показываете?! Ну, так я вам их повыбиваю, попомните моё слово! – Александр резко развернулся и ускакал обратно за печку.

***

«Я вам покажу, я вам всем покажу... Отомщу, жестоко отомщу! Предатели, все сговорились против меня, все. Отомщу, землю жрать будете…» - Ловчий сидел на кровати и в злобе сжимал в руках деревяшки костылей.

***

- Зря вы так, парни, зря… - прошептал Хирио.

Лазова скривился.

- Знаю, не стоило мне, наверное, так говорить, но он первый начал. Чушь какую-то несёт. С чего это вдруг Магистром теперь Арнауль?

Ирвин встрепенулся, будто собираясь что-то сказать, но промолчал.

- А если он правду сказал? - симорс заозирался, ещё больше понизил голос, - после того, что мы в Орне натворили, если ещё и начальству грубить будем…

- Не волнуйся, больше одного раза нас всё равно не смогут повесить, - ухмыльнулся Лазова. – Да шучу я, шучу. Если что - извинюсь.

- Ещё скажи: в ножки упадёшь, - здоровяк фыркнул.

Гудэри скорчил очередную ухмылку.

- Ну шо, позавтракали, парни? – к ним подошёл старый Сёма.

- Да, спасибо, - поблагодарил Свен. – Мы, пожалуй, поедем, дедушка. Торопиться нам нужно, судя по всему.

Он многозначительно посмотрел на товарищей.

- Ты, Ирвин, тоже не пропадай. А хочешь, с нами езжай.

- А как же командир? Он еле ходит, ему трудно будет одному, - пролепетал молодой Ловчий. – Я так не могу, нельзя так.

- Дело твоё! – махнул рукой Лазова. – По коням, Охотнички!

***

Всю ночь Тимур преследовал чёрно-серебристого Зверя. К утру у того затянулись раны и находить след стало труднее, словно преследуемый оборотень распылял свой запах по большой площади. Он начал петлять, путать следы, иногда прыгая в сторону на десяток метров. Кажется, он подозревал, что его преследуют. И от обычных людей, даже с охотничьими собаками, ему удалось бы скрыться. «Я тебя удивлю, сучий потрох. Я же сказал, что я тебя всюду найду. Говоришь, я какой-то там гибрид, выродок, думаешь лучше меня во всём, а вот хрен там!» Тимур упивался охотой, вошёл в азарт