– О боже! – восклицаю я. – Энни. Прости, пожалуйста. Я тогда такие глупости наговорила.

Меня передергивает. Я назвала ее шлюхой, потому что думала, что это какая-то случайная девушка, забывшая шарф у него на заднем сиденье. Черт.

– Все нормально. – Он слегка улыбается. – Ты же не знала.

Тьфу. Я хуже всех на свете.

– В любом случае нельзя было мне его отдавать, – ругаю его я. – Она бы стала его искать.

Он молчит в ответ и отводит глаза.

В этом калейдоскопе событий я совсем забыла о его сестре. Она младшенькая. Где она была прошлой ночью? Его отец, видимо, вернулся, пока я спала, потому что Мише пришлось запереть дверь, чтобы он не вошел и не увидел нас, но об Энни не было сказано ни слова.

– Мистер Лоран.

Я поворачиваю голову и вижу, что по коридору идет директор Берроуз. Ученики обходят ее и спешат на первый урок.

– Ко мне в кабинет, – приказывает она. – Сейчас же.

Но Миша отворачивается от нее.

– Нет, спасибо.

Остолбенев, я наблюдаю за происходящим. Просто иди, Миша. Она не даст ему так просто уйти, конфликт только усугубится.

– Сейчас же.

– Знаете, я предпочту не оставлять подругу одну, пока этот кусок дерьма – ваш сынок – бродит по коридорам, – отвечает он. – Разве закон не запрещает сексуальным маньякам подходить к школе на определенное расстояние?

Ее лицо искажает ярость.

– Если вы сейчас не пройдете со мной, я вызову полицию.

– Ми… Мейсен, – исправляюсь я. – Просто иди.

Берроуз кладет руку ему на спину и указывает рукой в сторону учительской.

Но он отмахивается от нее, насупившись.

– Идите на хер. – Он смотрит ей в глаза, а потом поворачивается ко мне. – Я ухожу. Я закончил свои дела здесь. После школы буду в Бухте.

– Что? – восклицаю я.

Он целует меня в лоб, напоследок бросает взгляд на Берроуз и направляется в сторону выхода. Я оглядываюсь: куча школьников наблюдает за их диалогом.

Мы с Берроуз на миг встречаемся глазами. Но она не идет за ним. Развернувшись, она сворачивает в коридор и исчезает в толпе учеников, спешащих на уроки.

Миша ушел, а я немного шокирована тем, что он предпочел покинуть школу, а не разобраться с ней и остаться здесь со мной. Если он вернется в Тандер-Бей, мы почти не будем видеться. По крайней мере, до конца учебы.

Что с ним творится?

Теперь, когда я наконец немного успокоилась, до меня доходит, что он так и не ответил ни на один мой вопрос.

Зачем он здесь? Почему у Трея были его часы? И почему он живет в Бухте?

Все спешат на уроки или в столовую, а я стою у питьевого фонтанчика и набираю воду в бутылку. Я не хочу сегодня идти обедать и привлекать всеобщее внимание, даже несмотря на то что немного голодна.

Знаю, что должна сесть за стол, не прикрываясь телефоном, домашкой или книгой, и просто сидеть там. Если народ будет шептаться, так тому и быть. Пусть болтают.

Но сегодня почему-то не хочу туда идти. Наверное, не хочу их видеть. Может, потому, что мне предстоит весь день провести в школе и в липкой от сока одежде это будет неудобно.

А может, хочу позволить себе дать слабину.

Ботинки шаркают по полу, шкафчики хлопают, коридор потихоньку пустеет. Грохот и болтовня перемещаются в холл. Слева открывается дверь. Подняв голову, вижу, что из туалета выходит Трей. В руках он держит черный шнур с подвеской. Подходит к мусорке, рвет его и выбрасывает.

Думаю, это вещь Мэнни, одна из его готских подвесок с названием группы.

Трей поднимает глаза и замечает меня. Мне надо в библиотеку. Я закрываю бутылку и прохожу мимо, стараясь держаться противоположной стороны коридора.

Но он срывается с места, догоняет меня и прижимает к стене.

Я тяжело вздыхаю. Он меня разозлил.

– Ну и где же твой телохранитель? – спрашивает он, прижимая руки к стене с обеих сторон от меня, не давая уйти. – А, точно. Я слышал, он бросил школу. Он вернется?

Я отталкиваю его руку и пытаюсь ускользнуть, но он не пускает. Бутылка падает у меня из рук.

– Твою мать, отстань от меня, – рычу я.

– Виновата, – отвечает он. – Тебе не стоило оставаться со мной наедине. Сама напросилась.

Я стреляю глазами по сторонам в поисках взрослых. Но коридор почти пуст.

– Знаешь, что я собираюсь сделать? – На его губах играет улыбка извращенца. – В один прекрасный вечер подкараулю тебя на парковке после плавания, заставлю раздвинуть длинные ножки и оттрахаю прямо на земле. Как тебе такое, детка?

– Я тебя не боюсь.

– Разве ты сможешь убежать от меня? – Он смотрит на меня с довольным видом. – Твой парень больше не сможет защитить тебя. Я буду ждать тебя за каждым углом, караулить ночами, когда ты спишь, пока не получу то, чего хочу.

Он опускает руки. Я сжимаю кулаки так сильно, что костяшки пальцев белеют.

– Ты ничем не лучше всех остальных сучек в школе. А они все этого хотели.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться. А он удаляется по коридору в сторону столовой.

Он считает, что ему все сойдет с рук, но из-за этого я не переживаю. Вечером поговорю с мамой, а она сообщит директору. Если и она не сможет его успокоить, придется обратиться в высшую инстанцию. Но он больше не будет мне угрожать. Уже подходя к лестнице, обращаю внимание на дверь туалета, откуда вышел Трей, и вспоминаю о подвеске.

Скорее всего, он отнял ее у Мэнни. Но если Мэнни был там, почему он до сих пор не вышел?

Я оглядываюсь. Никого не увидев, подбегаю к двери туалета и осторожно ее приоткрываю.

– Мэнни! – зову.

Какого черта я это делаю? Он не захочет меня видеть. Уверена, с ним все в порядке.

– Мэнни, это Райен, – говорю.

Не слышно никаких звуков, и на секунду я решаю, что в туалете пусто, но потом слышу шорох в дальнем углу.

Пройдя мимо пустых кабинок, обхожу раковины и заглядываю за угол, где висят сушилки для рук.

Мэнни стоит ко мне спиной, наклонив голову. На правой руке у него висит рюкзак. Он весь дрожит.

– Мэнни!

Он поднимает голову, но не оборачивается.

– Уходи, – требует он. – Отвали от меня.

– Мэнни, что случилось?

Подхожу ближе и пытаюсь заглянуть ему в лицо, но вдруг кое-что вижу и замираю. Струйка крови из уха стекает по шее.

Туннель в мочке уха, в которую обычно вставлен черный плаг, теперь пуст, и из него идет кровь, хотя, кажется, она остановилась.