Эта доступность в сочетании с огромным духовным и нравственным зарядом, которое несло в себе учение Моисея, в итоге и стали теми факторами, которые не просто обеспечили жизнеспособность иудаизма, но и привели к тому, что он стал основой для рождения двух религий, воспринятых значительной частью человечества.

Повторим, задача этой главы заключалась лишь в крайне поверхностном знакомстве читателя с базовыми нормами Закона Моисеева, но хочется верить, что этого оказалось достаточно для понимания того, свет каких великих истин принес этот закон в мир.

Библия почти ничего не рассказывает о сорока годах жизни израильтян в пустыне, хотя из описания последующих событий можно понять, что все эти годы основной пищей евреев была все та же падавшая с неба манна; что в течение этого времени постепенно ушли из жизни те, кто выходил из Египта, будучи вполне взрослыми, сформировавшимися людьми, да и те, кто был совсем молодым, успели повзрослеть и войти в почтенный возраст. Но за это же время пяти-шестилетние мальчишки, цеплявшиеся при выходе из Египта за мамину юбку, превратились во взрослых, зрелых мужчин, способных командовать полками. Появились новые тысячи и тысячи молодых, здоровых воинов, выросших на просторах пустыни, знавших о Египте лишь из рассказов отцов и дедов, но зато с молоком матери усвоивших мысль, что это им предстоит завоевать для своего народа землю, текущую молоком и медом; землю, в которой ветви деревьев провисают под тяжестью плодов, а в виноградниках созревают гроздья, каждое из которых с трудом могут поднять четверо взрослых мужчин.

То, что в этой земле, возможно, живут грозные великаны, их не пугало — наоборот, они жаждали помериться с ними силами и, готовясь к грядущим битвам, днями напролет тренировались во владении пращой, копьем и мечом. Слушая с детства рассказы о чуде рассечения моря, о том, как все евреи слышали голос Бога у горы Синай, о том, как Бог гневался на тех, кто осмеливался нарушать Его заповеди и выступать против Моисея, они не испытывали сомнений в своей Богоизбранности и с трепетом внимали словам Моисея, Боговдохновенность которых также не вызывала у них никаких сомнений.

Словом, по самому своему образу мышления, по своему мировоззрению и мироощущению они были совершенно иными людьми, чем их родители, не говоря уже о дедах и прадедах. В сущности, это был уже другой народ, явно находившийся в стадии, которую Л. Н. Гумилев называл пассионарной активностью, и жаждавший эту активность реализовать.

Прервав рассказ о происходящих событиях на том, как Моисей подавил вспыхнувший в пустыне бунт, Пятикнижие точно обозначает дату возобновления рассказа — месяц нисан 2487 года, то есть март—апрель 1272 года до н. э. Именно в начале этого месяца Моисей решает, что пришло время вести евреев на завоевание Земли обетованной.

То, что эти события разворачиваются именно ранней весной, безусловно, не случайно. Тот, кто бывал на Ближнем Востоке, знает, что примерно с ноября по март здесь идут такие проливные дожди, что кажется и впрямь разверзлись все хляби небесные. Прокладывая путь между холмами пустыни, вода несется бурными потоками, увлекая за собой огромные камни. Пересекать эти то и дело возникающие на пути реки невозможно; оставшиеся же участки суши превращаются от дождя в вязкое месиво, по которому и люди, и животные передвигаются с огромным трудом — не говоря уже о том, что при этом они вымокают с головы до ног.

Зато в марте дожди почти прекращаются, а уже в апреле- мае большинство появившихся в период ливней рек и ручьев пересыхает и можно беспрепятственно совершать дальние переходы. Вот почему испокон веков и вплоть до наших дней все войны в этом регионе велись исключительно весной и летом и прекращались с наступлением осени.

Израильтяне в момент возобновления библейского повествования стоят станом в Кадеше, и это, по мнению ряда исследователей, отнюдь не существующий и по сей день Кадеш-Барнеа, из которого Моисей посылал отряд разведчиков, а некое другое место, видимо, в районе нынешнего Эйлатского (Акабского) залива. Во всяком случае, из самого текста Библии вполне понятен задуманный Моисеем план военной кампании — он собирается прорываться в Ханаан не с юга, как раньше, а с востока, бросив свою армию через Иордан. Однако для реализации этого плана ему нужно было пройти через земли трех относительно крупных государств региона — Идумеи (Эдома), Моава и Аммона, причем так как их завоевание не входило в планы Моисея, то и поход ему нужно было продумать так, чтобы не изматывать свою армию в ненужных сражениях.

Избежать битвы с правителями этих трех стран можно было только одним путем — получить их согласие на беспрепятственный проход израильтян через их территорию, и Моисей искренне рассчитывал, что ему удастся об этом договориться. Расчет этот строился на том, что все три народа — идумеи, моавитяне, аммонитяне — были, в отличие от индоарийских народов Ханаана, семитами. Более того — их языки были очень похожими на еврейский, да и происхождение у них было родственное: идумеи считались потомками Исава-Эдома — брата праотца еврейского народа Иакова; а моавитяне и аммонитяне были потомками Лота — племянника Авраама.

Вот почему, все еще оставаясь в Кадете, Моисей направляет послов к царю Идумеи Адару с письмом, текст которого приводится в Пятикнижии.

«Так сказал брат твой Израиль: знаешь ты о всех бедах, с которыми мы встретились. Отцы наши переселились в Египет, жили мы в Египте долгое время, и египтяне делали зло нам и отцам нашим. Но когда мы воззвали к Богу, Он услышал наш голос и отправил посланца вывести нас из Египта. А теперь мы в Кадеше, городе у твоей границы. Дай, пожалуйста, нам пройти по твоей стране. Не пойдем мы по твоим полям и виноградникам и не будем пить из колодцев твоих, пока мы не выйдем из твоих границ, будем мы идти царским путем, не свернем ни вправо, ни влево» (Чис. 20:14—17).

Текст этого письма чрезвычайно показателен. Моисей начинает его с того, что напоминает царю идумеев Адару о братских узах, связывающих их с евреями, взывает к его милосердию и, одновременно, самим тоном письма заверяет его в своих самых мирных намерениях. Напоминает он и о Боге Авраама, Исаака и Иакова, который, вероятнее всего, должен был быть знаком идумеям и, вероятно, почитался ими, правда не как единственный Бог, а один из сонма богов. И уже после этого Моисей переходит к изложению своей просьбы: он просит дать евреям возможность пройти по тянущейся через все его царство с юга на север мощеной столбовой дороге, которая во все времена играла важную роль в этом районе. При этом Моисей гарантирует Адару, что его народ не причинит его царству никаких убытков — не потопчет посевы, не нанесет ущерба садам и виноградникам и даже не станет пользоваться водными источниками Идумеи.

Однако, прочитав письмо, царь Адар отнесся к послам Моисея необычайно холодно и в ответном послании не только отказал вождю израильтян в их просьбе, но и пригрозил, что, если они попытаются пройти этой дорогой без его разрешения, он бросит против них всю свою армию: «Ответил Эдом: не пройдешь через меня, или выйду с мечом навстречу тебе!» (Чис. 20:18).