– Прости, Бак, – ответил я, – но инспектор обратился ко мне за содействием в расследовании дела. Я не могу ничего от него утаивать. Кстати, я уже рассказал ему про тот снимок еще вчера ночью. – Я посмотрел на скульптурной лепки лицо, пытаясь догадаться, что у парня на уме. – Мне пришлось обратить его внимание на тот факт, что ты порвал фотографию еще до нашего прихода с известием об убийстве. Подумай над этим, чтобы дать Суини правдоподобное объяснение.

Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но ему помешали. Я обернулся и увидел облаченного в черный пиджак мистера Ашера, который стоял неподалеку и наблюдал за игрой Дон и Бобби.

– Закапываете друг друга? – спросил он тихим и невыразительным голосом. – Славная игра для маленьких ребятишек.

Он улыбался, но его умиление с блеском в карих с имбирным оттенком глазах произвело на меня отталкивающее впечатление. Шляпы он не носил, и рыжие волосы сияли под солнцем, контрастируя с восковой бледностью щек. Под мышкой держал книгу в черном кожаном переплете, вероятно Библию, и одновременно потирал свои бородавчатые руки, как это делал Урия Гип[5]. Он окинул беглым взглядом Бака, а потом сосредоточился на мне.

– Доброе утро, доктор Уэстлейк. Ужасающая трагедия, но какой же прекрасный выдался сегодня день. Наш Господь – великий компенсатор. – Он замялся. – Позвольте спросить, не пожелаете ли немного прогуляться со мной?

Едва ли существовало что-либо, чего мне хотелось меньше. Я собирался вежливо отказаться, когда он добавил:

– Есть нечто… э-э-э… крайне важное. И мне необходим ваш совет.

Я подумал, что мистер Ашер располагает какой-то информацией по поводу убийства. И если дело обстояло именно так, я был обязан принять приглашение.

– Я в вашем распоряжении, – пришлось ответить мне.

Поднявшись, я кивком в сторону Валентайна вновь напомнил, что за детей теперь в ответе он.

Мистер Ашер засуетился вокруг меня, а потом пристроился рядом, когда пошел вдоль пляжа. И хотя перед нами простиралась широкая полоса песка, он предпочитал держаться как можно ближе, и его рука то и дело соприкасалась с моей самым доверительным образом.

Поскольку я только предполагал, что он собирается обсудить со мной тему убийства, не мне было начинать задавать ему вопросы, и приходилось ждать, когда заговорит он сам.

Но пока мы двигались по залитому солнцем пляжу в сторону зловещего символа в виде «Головы монаха», Ашер своим мягким елейным голосом нес сплошные банальности. О полезном для здоровья воздухе на мысе Талисман, о приятности смены обстановки после напряженной работы в Халинге, о милосердии божьем, даровавшем ему финансовую возможность позволить себе хотя бы краткий отпуск. При этом он так и сыпал цитатами из Священного Писания, сопровождая их жестикуляцией своих белых и дряблых рук. Однако во всем, что он говорил, слышались странные обертона, придававшие мне уверенности, что он подводит разговор к чему-то действительно для себя важному.

Крупная и неуклюжая чайка взмыла с песка при нашем приближении и с громкими криками описала широкий круг в воздухе. Мистер Ашер проследил за ее полетом своими маленькими глазками, словно это благословенный дух устремился в небеса, подавая знамение. Затем он прикрыл свои рыжие ресницы и повернулся ко мне с выражением на лице, в котором совмещались почтение и любопытство.

– О да, доктор Уэстлейк. То, что произошло минувшей ночью, поистине ужасно. И до какой степени это нарушило мирное течение жизни в этом уединенном приморском уголке! Как только я услышал новость, тут же решил перебраться в какое-то более спокойное место. Отпуск дался мне нелегко, и потому для меня было бы нежелательным все, что способно помешать ему. Однако тот полицейский высказал твердое намерение задержать нас здесь на какое-то время.

– Да, нам всем придется пробыть здесь еще пару дней. Это обычная тактика полиции, когда происходит убийство.

– Даже убийство такого рода, доктор Уэстлейк? Шокирующее, наводящее страх и явно совершенное кем-то, кто не получил ни должного воспитания, ни образования. Мне, например, трудно себе представить, чтобы под подозрение полицейских мог попасть я.

Он коротко рассмеялся, как будто желая подчеркнуть абсолютную нелепость подобного подозрения.

Мне же оно вовсе не представлялось таким нелепым.

Ашер придвинулся ко мне еще теснее, хотя это казалось невозможным. Его голос зазвучал совсем приглушенно:

– В гостинице я слышал разговоры о том, что вас сразу же вызвали, как только был обнаружен… Как только нашли тело.

– Да, так и было, – ответил я, насторожившись. – Доктор Гилкрайст высказал пожелание услышать мнение другого медика.

– И насколько мне стало известно, – он перешел почти на шепот, – бедную девушку самым жестоким образом обезобразили. Хотя современные мастера похоронных дел умеют творить чудеса с покойниками. Подлинные чудеса.

– Она не была обезображена, – сказал я, с трудом скрывая неприязнь к своему собеседнику. – Красный круг нарисовали, обведя ее родинку на щеке. Его будет нетрудно стереть.

– Красный круг у родинки? – он явно стремился вложить в свой голос как можно больше испуга. – До чего же странно, доктор! До чего эксцентрично! И ведь такая красивая девушка.

Вспомнив о том беглом, но похотливом взгляде, каким он на моих глазах проводил Нелли Вуд с террасы, я спросил:

– Вы с ней много общались, мистер Ашер?

– О нет, вовсе нет! Мы с ней не водили знакомства. Но она была привлекательной, очень привлекательной, доктор Уэстлейк. – Он скромно потупил глаза. – Она, наверное, осталась красивой даже после смерти?

Я не мог решить, чего больше – отвращения или изумления – вызвала во мне эта совершенно невероятная ремарка.

Какое-то время мы шли рядом молча. Волны с шелестом набегали на берег у наших ног. «Голова монаха» стала теперь отчетливо видна, возвышаясь впереди. Я уже мог различить несколько фигур, подчиненных инспектору, бродивших по пляжу в поисках возможных улик, которые прилив либо принес, либо не успел затронуть.

Мне показалось, что мистер Ашер был бы совсем не против принять в этом участие. Но, не собираясь доставлять ему такое удовольствие, предложил:

– Давайте возвращаться. Суини вот-вот приедет, и ему нужно застать меня в отеле.

– Ах да, конечно, инспектор Суини. – Ашер с заметной неохотой повернул назад. Он сложил кончики своих уродливых пальцев вместе жестом, похожим на молитвенный. – Очень хороший человек. В Халинге о нем все самого высокого мнения.

Он поскреб свою рыжую голову.

– А вы сами? – спросил он неожиданно. – Как я предполагаю, вас тоже ничто не связывало с мисс Вуд? Ну, чисто профессионально. Вы не лечили ее? Не были знакомы с родителями?