Мистер Ашер посмотрел на меня, испуганно и недоуменно моргая рыжими ресницами.

Ему моя шутка смешной не показалась.

Восстановив свое обычное ханжески смиренное чувство собственного достоинства, утраченное ненадолго, он вздернул подбородок и сложил ладони вместе.

– Что ж, пусть будет так, мистер Уэстлейк. Если вы не хотите войти в мое положение и помочь, то мне, естественно, придется обо всем рассказать инспектору самому.

И мы продолжили путь, отчетливо ощущая волну взаимной неприязни, пока не присоединились к общей группе.

Ее центром сейчас оказался Бак – огромный, похожий на первобытное существо с едва прикрытым плавками мускулистым телом. В туманном мраке прошлой ночи мне не удалось толком разглядеть инспектора Суини. Он оказался ниже ростом, чем мне представлялось, но его лицо полностью соответствовало резкому голосу – умное и вдумчивое, с яркими глазами и небольшими черными усиками на верхней губе, состояние которых, видимо, также отражало его настроение, как шерсть на загривке собаки. Он словно всегда находился в напряженной готовности действовать, неизменно был чем-то раздражен и слегка взвинчен.

Барнс – тощий, нескладный, остро ощущавший свой провинциальный статус, скромно держался с краю, зато солидная и респектабельная фигура Гилкрайста в полном соответствии с положением человека медицинской профессии заняла достойное место, слева от Бака.

При нашем с Ашером приближении все повернулась. Бак явно ощущал себя не в своей тарелке. Пристальный взгляд Суини вонзился сначала в Ашера, а потом в меня.

– Доброе утро, Ашер, доброе утро, Уэстлейк. В гостинице мне сказали, что вы на пляже. Мы вышли, чтобы разыскать вас.

Гилкрайст приветствовал меня наклоном головы. Некоторое время никто не начинал разговора. Потом Суини констатировал:

– Мы обсудили с Валентайном события прошлой ночи. Он признает, что у него был роман с Нелли Вуд. Впрочем, после того, как вы нашли разорванную фотографию, Валентайн в любом случае не смог бы этого отрицать. Но он клянется, что между ними уже давно все закончилось.

Стало быть, Бак упорно держался своей не слишком убедительной истории. Ашер снова взялся потирать руки. Я ожидал сейчас взрыв небольшой бомбы. Но ничего не последовало. С неприятным чувством осознал, что мне все-таки придется подтолкнуть его и заставить бомбу взорваться.

– Думаю, – торжественно сказал я, – и вы, Суини, и сам Бак с интересом должны выслушать показания мистера Ашера о том, что произошло вчера вечером.

На парафиновых щечках гробовщика проглянул намек на легкий румянец.

– Я… Мне предельно претит необходимость говорить об этом, инспектор. Я никому не желаю зла и хочу, чтобы вы понимали это. Но мистер Валентайн утверждает, что не встречался с мисс Вуд после того, как она ушла с террасы прошлым вечером. К сожалению, должен констатировать, что это не так, поскольку…

Он сделал неуместную паузу.

– Поскольку что? – рявкнул Суини.

– Поскольку, – продолжал Ашер, – я лично видел их вместе среди дюн через несколько минут после ухода мисс Вуд с террасы. Они держали друг друга в руках… То есть правильнее сказать: они обнимались.

Обнимались. Я знал, что именно это слово пустит для начала в ход Ашер. Но даже оно произвело тот эффект небольшой сенсации, какого он и желал. Плечи Бака поникли. Обветренное лицо Барнса посерьезнело. А Гилкрайст даже крякнул от удивления. Суини повернулся к спасателю:

– Мистеру Валентайну придется теперь многое объяснить нам. Не лучше ли будет вернуться в гостиницу?

И никого не дожидаясь, он направился по песку к отелю. За ним последовали Гилкрайст и Барнс. Туда же засеменил мистер Ашер, который, как показалось, сделался на несколько дюймов выше ростом.

О Баке словно забыли. Я прикоснулся к его руке.

– Пойдем, Бак. Лучше сразу покончить с этим.

Мое прикосновение помогло ему заметно расслабиться, и он пошел со мной.

– Не пора ли рассказать правду для разнообразия? – сказал я. – Ложь пока не слишком пошла тебе на пользу.

Он бросил на меня угрюмый взгляд, но промолчал.

Было ясно, что парень не слишком доверял моим советам.

Суини, Барнс и Гилкрайст уже в нетерпении дожидались на террасе. Затем мы все перешли в вестибюль. Со стороны наша группа должна была производить внушительное впечатление.

По крайней мере именно так наш вид подействовал на Мэгги Хиллман. Она как раз выходила из столовой с пустым подносом в руке, когда появились мы. Мэгги встала как вкопанная, глядя на нас округлившимися, полными страха глазами. Поднос выскользнул из ее пальцев и с грохотом упал на голые доски пола.

Когда же она наклонилась, чтобы поднять его, я заметил два маленьких личика, наблюдавших за нами из-за балясин балюстрады лестницы. На лице Дон был написан живейший интерес. А Бобби имел свойственный ему извечно равнодушный вид. Они смотрели на нас подобно двум Чеширским котам, которые почему-то не улыбались.

Затем вдруг раздался хриплый и неожиданно громкий для такого малолетнего ребенка голос Бобби.

– Вот он опять появился, – произнес мальчик. – Тот глупый мужчина снова здесь.

Головы пропали за лестницей, донеслись звуки возни, а потом вскрик от боли. Это Дон встала на защиту отца, и Бобби досталось по первое число.

Показался мистер Митчелл, и Суини обратился к нему:

– Нам необходимо место для беседы, Митчелл. Как насчет вашего кабинета?

– Да, да, конечно, – Митчелл с опаской покосился на Бака, догадавшись, что именно из-за спасателя нам понадобилось его помещение, хотя эта идея вовсе не пришлась ему по нраву. – Пожалуйста, идите за мной.

Мы проследовали вдоль по коридору и набились в тесную комнату, служившую Митчеллу кабинетом. На полке в углу стояли книги по криминалистической психологии. Это был не совсем тот круг чтения, который можно счесть подходящим для управляющего отелем. Впрочем, я сразу вспомнил о криминальном прошлом его сестры. По всей вероятности, Митчелл провел немало часов, изучая литературу, которая помогла бы понять, что заставило Кору встать на преступную дорожку.

Суини по-хозяйски опустился в кресло за письменным столом. Бак встал прямо напротив. Мистер Ашер, входя в роль «обвинителя», расположился с ним рядом. Гилкрайст, Митчелл, Барнс и я сам прислонились к подоконнику.

– Итак! – Голос инспектора Суини прозвучал, как удар линейки учителя по пальцам нерадивого ученика. – Нелли Вуд была убита около одиннадцати часов прошлым вечером. Вы видели, мистер Ашер, как Валентайн обнимал девушку. Когда это было?

Ашер самодовольно ухмыльнулся.

– Буквально через несколько минут после того, как они оба вышли с террасы. Я полагаю, примерно без двадцати одиннадцать.

– Без двадцати одиннадцать. – Суини вскинул взгляд на Бака. – За двадцать минут до убийства. Что вы на это скажете, Валентайн?