целый бокал и не поморщилась бы. А она нервничала, он знал, потому что и сам был в постоянном напряжении от её близости. И к своему любимому кофе даже не притронулась, ещё и скривилась так, будто ей болотную тину принесли, а не капучино с корицей сердечком.

Ещё и от съёмок в Лондоне отказалась, совсем в Англию возвращаться не планировала. Это его больше всего беспокоило.

Боже… эти размышления могли свести с ума.

Как и призрачная надежда. Потому что если он ошибался, то разочарование стало бы смерти подобно. Вот серьёзно!

Новый день съёмок начался около полудня. Бассейн разобрали, а у лесов возводили ещё пару ярусов. Следующая серия снимков, по задумке Криса, должна была пройти на верхатуре. И хрен он туда Соню пустит, если ей опять вздумается кого-то заменить. На этот этап он попросил её набрать моделей с запасом. Он даже был готов платить им за пустой приезд, только бы сидели в резерве.

Так что студия сегодня напоминала муравейник или улей, где всё гудело, двигалось и работало, как отлаженный механизм без устали и тормозов.

Одна из моделей – высокая брюнетка со стрижкой-каре – опять подошла к нему с мириадами каких-то тупых вопросов. Крис едва подавил в себе раздражение. Ну что, ей прямым текстом уже сказать – отвали, неинтересно? Ладно, отснимет и тогда пошлёт. Ага, и заработает репутацию самого бесячего и высокомерного заказчика. Да и по фиг.

В последнее время, его раздражало это бабское внимание.

Потому что ничего внутри не шевелилось. Чтобы сказала малышка, если бы узнала, что он ни с кем не спал после их разрыва? Ему реально было неинтересно. Он никого не хотел. И это был самый долгий период без секса в его жизни. Что удивительно – его и не колыхало.

Бля… какой хрени он вчера нагородил Соне? Увидел этого оленя рядом с ней и всё… накрыло. Обвинял её там в каких-то неразборчивых связях. А она ещё имела наглость заявить, что с ним, Крисом она трахалась, а заниматься любовью будет с другими.

Нет, не выйдет. Пусть лучше сразу это запомнит. Любовь, дикое траханье, тантрический секс, чего ей там захочется – он всё ей устроит. Ей бы пора понять, что все эксперименты в её жизни будут только с ним. Никогда он ей не позволит сравнивать, даже шанса не даст.

Крис снова поискал взглядом Соню. Был уже шестой час и народ, наконец, принялся расходиться.

Софи подбирала вещи, разбросанные возле лесов, разноцветные куски ткани, которые словно листья опадали сверху.

Ну, вот и за фига она этим занималась: есть же ассистенты. Видимо, Соне было сложно сидеть без дела. У неё порой, будто пропеллер в известном месте врубался, и она гнала вперёд, и других попинывала, чтобы двигались активнее. В малышке была бездна грёбанного потенциала. Крис даже как-то загордился. Не пустышка – это он, считай, сразу понял. Его девочка. Его!

Резкий окрик вырвал из водоворота мыслей и привлёк внимание.

Крис отложил технику в сторону и вскочил на ноги с подоконника.

Треск, металлический скрежет. Взгляд метался между лесами, Соней, окнами, чьими-то мельтешащими фигурами. Всё было, как в дымке, как в дурацком кошмаре, когда тебе надо бежать, а получается только топтаться на месте.

Когда, наконец, до него дошло, что происходит, лёгкие уже разорвало от громкого и резкого:

- Соня!

И Соня побежала, а он бросился ей навстречу. Но не успел. Оба не успели.

Она так и упала лицом в пол, благо, что руки подставила, и нос не расшибла. Зато правая нога уже начинала пульсировать от нарастающей боли.

- Соня, Соня, Соня! – бормотал Крис, приподнимая металлическую трубу с её зажатой ноги, и разворачивая малышку лицом к себе. – Что… как… шевелиться можешь?

Он быстро прошёлся ладонями по её ступне, которую зажало трубкой. Арматура хоть и была тонкой, но весьма увесистой, тяжёлой, и Соне нереально повезло, что этот кусок металла не рухнул ей на голову.

- Ты молодец, отбежала. Молодец. – Крис развязывал ремешок сандалии. – Кто, бля, устанавливал эту часть?! – крикнул он на весь зал, думая, что не отказался бы съездить по морде пару раз работнику, у которого руки не из того места выросли.

Следом посыпался отборный русский мат, даже Соня усмехнулась, думая, что Крис не шутил, рассказывая, каким гадостям его научили московские друзья.

- Всё в порядке, Кристофер. Я в порядке.

Она приподнялась на локтях и села, руки сами потянулись к ноге.

Это ещё повезло, что конструкция не рухнула во время съёмок. Жуть, что тогда бы творилось.

- Тебе надо в больницу, - твёрдо заявил он.

- Да не надо, я нормально.

- Нет, надо показать врачу. Вдруг перелом.

- Я никогда ничего не ломала. Так что навряд ли.

Она накрыла его бродившие по ноге ладони своими руками. Но Крис отмахнулся, вытащил телефон, набрал Назара и быстро обрисовал ситуацию.

Сопротивляться было бесполезно. Так что минут пятнадцать спустя Крис с комфортом устроил Соню на заднем сиденье такси и сам примостился рядом, сообщив, что на ближайшие два дня останавливает съёмки.

- Но как же так, - попыталась протестовать Соня.

- Надо проверить леса и… тебе восстановиться, - коротко рубанул он, как бы говоря, что спорить бесполезно.

- Не ориентируйся на меня.

- Тогда я на себя буду ориентироваться, - он взял Соню за руку, крепко перелетая пальцы. – Мне сейчас не до работы. Вдохновение ушло.

Соня лишь фыркнула, но против воли ощутила тёплую волну радости. Вот бред: Крис переживал за неё, а ей приятно. Мазохизм какой-то выходил. Или, нет, эгоизм тут больше в тему.

До частной клиники они доехали меньше чем за полчаса.

- Я пройду, не надо меня нести, - опять запротестовала Соня, опираясь на плечо Криса. – Мне уже легче, серьёзно. Просто испугалась.

Медперсонал мигом забрал её и увёл на рентген и осмотр. Крис притормозил одного из врачей, сразу определяя в нём главного, попросив без промедления проинформировать его о результатах. Хорошо, что тот владел английским и, видимо, подготовленный Назаром, заверил, что так и сделает.

Так что, когда доктор какое-то время спустя вышел к Крису и заверил, что перелома или трещин в кости нет, что присутствует лишь ушиб, требующий плотной фиксирующей повязки и обезболивающих лекарств, Крис облегчённо выдохнул.

А потом… потом в его голове, словно лампочка, зажглась идея.

Всё происходящее было похоже на какой-то слезливый сериал, только с действием наоборот.