Учитывая это, было понятно, что «Вспыльчивый» мог ремонтироваться только на заводе № 202. Но, что стало причиной постановки эсминца в ремонт? Данных, даже косвенных, о том, что на эсминце в 1953 году произошла какая-то аварийная ситуация у меня не было. Значит, это был не аварийный ремонт.

Нормативные межремонтные сроки кораблей в 1944–1954 годах регламентировались «Положением по организации ремонта кораблей, вспомогательных судов, батарей береговой обороны и энергетических установок ВМФ».

Этим документам в те годы устанавливались нормативные межремонтные сроки кораблей. Для эскадренных миноносцев периодичность среднего ремонта составляла 3 года.

Учитывая, что дата подписания приемного акта сдачи эсминца «Вспыльчивый» флоту — 30 сентября 1950 года, то проведение среднего ремонта в сентябре 1953 года совпадает с требованием по проведению среднего ремонта через три года.

Таким образом, все становилось на свои места. Эсминец «Вспыльчивый» находился на заводе № 202 во Владивостоке в среднем ремонте, когда на него в середине сентября 1953 года, прибыл новый командир БЧ-3 старший лейтенант В.К.Лоза.

Шестьдесят с лишним лет спустя с волнением проходил я через проходную «Дальзавода», старейшего судоремонтно-судостроительного предприятия Дальнего Востока.

Старинное кирпичное здание заводоуправления, въездные металлические ворота с литыми зубчатыми колесами на створках, поверх которых приклепаны изображения якорей, две «башенки-караулки» по бокам ворот со старинными коваными фонарями — все это видел и старший лейтенант Лоза, проходя через проходную на территорию завода в далеком 1953 году.

14 сентября 1953 года старший лейтенант Виталий Карпович Лоза ступил на палубу эсминца «Вспыльчивый». Виталию понравилось название корабля — «Вспыльчивый». В нем чувствовалась скрытая энергия, могущая мгновенно высвободиться при встрече с врагом.

В этом была суть характера самого Виталия, — не то, чтобы вспыльчивого по натуре, но готового мгновенно реагировать — характер офицера-катерника…

Проектирование, строительство и приемка флотом эсминцев «30 бис» наполнены драматизмом столкновений человеческих характеров, сложной «подковерной» борьбой судостроительной промышленности, руководства Наркомата ВМФ и высшего руководства страны.

После войны из-за общей разрухи, кадровых потерь и отсутствия высококвалифицированных рабочих-судостроителей, Судпром не мог сразу перестроиться на выпуск принципиально новых кораблей. Сталинский план создания мощного океанского флота предполагал массовую постройку эсминцев. При рассмотрении проекта программы строительства «большого флота» у Сталина в конце сентября 1945 года адмирал Кузнецов настаивал на необходимости строительства больших эсминцев водоизмещением около 4000 тонн. Сталин, ссылаясь на реальные возможности производственной базы, упрекал Кузнецова в нежелании «прислушаться к промышленности». Сталин требовал ограничиться «обычными кораблями» эсминцами водоизмещением до 2000 тонн. На практике это означало, что в первую очередь будут достраиваться заложенные до войны эсминцы проекта «30». Эти принципиальные разногласия привели к противопоставлению Наркомата судостроительной промышленности (НКПС) Наркомату ВМФ.

«Победивший» НКПС «провел» через правительство решение об утверждении технического проекта «эскадренного миноносца проекта 30 второй серии и постройке эсминцев пр.30 второй серии».

Руководство Наркомата судостроительной промышленности, воспитанное сталинской системой и сталинскими методами, прекрасно понимало, что в случае невыполнения этой гигантской судостроительной программы полетят в первую очередь их головы. Ставки были слишком высоки. Поэтому, никакие эксперименты не допускались. Серийные эсминцы должны оснащаться только «проверенной» освоенной заводами техникой: турбинами, котлами, артиллерией, приборами.

Историческая справка

28 января 1947 года Постановление правительства утвердило Технический проект «эскадренного миноносца проекта 30 второй серии». Этот проект получил обозначение «30 бис». По совместному решению флота и промышленности № 134707 у эсминца проекта «30 бис» сохранялся состав вооружения, механизмов, основного оборудования и устройств проекта «30». Но корпус эсминца проектировали заново, с учетом новых «Требований к выполнению расчетов прочности конструкций корпуса надводных кораблей» и он был сварной конструкции, приспособленный к секционной сборке. Для обеспечения строительства эсминцев в Ленинграде на заводе № 190 организовали ЦКБ-53, начальником которого назначили Ю.Г. Деревянко, главным инженером — В.А. Никитина. Исполняющим обязанности главного конструктора проекта «30 бис» был А.Л.Фишер. Наблюдал за проектированием и постройкой головного корабля серии от ВМС инженер-полковник А.Г. Ильичев. Теоретический чертеж корпуса эсминца проекта «30 бис» спроектировали специалисты ЦНИИ-45 по данным ЦКБ-53. Значительный подъем палубы полубака к форштевню, способствовал уменьшению заливаемости, форма кормовой оконечности, позволяла при сохранении просторной палубы юта обеспечить в районе конструктивной ватерлинии и в подводной части обводы, приемлемые с точки зрения ходкости, характеристики на задних ходах.

Носовые обводы приполнили для улучшения всхожести на волну, увеличив развал бортов. Передняя надстройка получила площадку на первом ярусе для дополнительного 37-мм автомата. Был спроектирован открытый мостик, при этом защиту от ветра осуществили при помощи специального ветроотбойного козырька, создающего восходящий поток воздуха, экранирующий, находящихся на мостике, от встречного потока. Фок-мачту для антенны РЛС сделали трехногой, добавили грот-мачту. Специально для эсминца «30 бис» спроектировали пятитрубные торпедные аппараты «ПТА-53-30 бис».

Старший лейтенант В.К. Лоза поднялся по корабельной сходне. Лейтенант в рабочей шинели с красно-белой повязкой дежурного по кораблю, встретил его у борта, откозырял, доложил о его прибытии, и приказал рассыльному матросу проводить прибывшего офицера к командиру. Они прошли с юта по верхней палубе к полубаку, поднялись по трапу в офицерский коридор. Пахнуло корабельным железом, перегретым паром, свинцовым суриком, машинным маслом и еще чем-то, чем пахнут только боевые корабли. Идя за матросом — рассыльным старший лейтенант Лоза с удовольствием вдыхал этот теплый корабельный воздух. Остановились у каюты командира, расположенной по правому борту миноносца. На мгновение Виталий заволновался, ибо нет такого младшего офицера, который бы входил первый раз в каюту командира без волнения.

Переступив комингс командирской каюты, Виталий вытянулся и отрапортовал: «Товарищ капитан 2 ранга, старший лейтенант Лоза! Представляюсь по случаю назначения на корабль!».

Командир «Вспыльчивого» капитан 2 ранга Кривоносов встретил старшего лейтенанта Лозу приветливо. Выслушав представление, кивнул в ответ и пригласил сесть. Разговор пошел о службе Виталия на торпедных катерах, о его опыте командования людьми, о учебе на «классах». Расспросил командир и о семье…

Потом перешел на дела корабельные. Командир назвал Виталию командиров боевых частей и служб, отозвавшись о них очень хорошо. В последствие, послужив и поплавав, Виталий убедился в справедливости его слов. Закончил разговор командир с требовательной ноткой в голосе, произнеся c упором на втором слове:

— За дело, старший лейтенант, за дело! До выхода корабля на ходовые испытания осталось меньше двух месяцев!

Командир корабля капитан 2 ранга Андрей Геннадьевич Кривоносов начал службу на «Вспыльчивом» капитаном 3 ранга, в сентябре 1951 года, в должности старшего помощника. Старпом на кораблях советского флота — это и организатор, и руководитель, и контролер команды одновременно. Вся корабельная служба руководится им, подчиняется ему и замыкается на нем. От старпома до командира корабля — один шаг. Но сколько труда, упорства