Отец практически ничего не рассказывал о своей службе на миноносце «Вспыльчивый». Об этой службе мне говорил его рабочий китель. Когда отец долго был в море, его китель пропитывался запахами корабельного железа, краски, машинного масла, всего того, чем пахнет военный корабль и …крепкого «капитанского» табака. Отец курил трубку. Трубка его почему-то стоит у меня перед глазами — как «живая»: люлька трубки, вырезанная из самшитового дерева, имела шероховатую, имитирующую кору поверхность, мундштук гладкий — полированный. В переднюю часть люльки трубки был врезан бронзовый морской якорек, перевитый якорь-цепью. Раскуривал отец трубку не спеша… Чувствовалось, что это составляло своеобразный ритуал…. Табак ароматный — если я правильно помню, «Капитанский» или «Золотое руно», упакованный в алюминиевой фольге в красивых коробках…

Постройка эсминцев проекта «30 бис» осуществлялась на стапелях революционным для советских судостроительных заводов методом сборки — из секций. Секции, предварительно максимально насыщались арматурой и другим оборудованием и транспортировались на стапель, после чего сваривались. Впервые при строительстве эсминцев «30 бис» использовалась специальная судостроительная низколегированная сталь с хорошей свариваемостью — марки «СХЛ».

Эсминцы проекта «30 бис» для Балтики строились в Ленинграде на заводе № 190, для Севера — на заводе в городе Молотовске, для Дальнего Востока — на заводе № 199 в Комсомольске-на-Амуре.

С 1948 по 1952 год в Комсомольске-на-Амуре были построены 17 эсминцев проекта «30 бис». По традиции, вернувшейся из российского императорского флота в советский флот, миноносцы назывались именами прилагательными.

На Тихоокеанском флоте названия миноносцев начинались с буквы «В» — «Веди» по морскому сигнальному своду: заводской номер С-6 «Встречный», С-9 «Ведущий», С-12 «Важный», С-13 «Вспыльчивый», С-14 «Величавый», С-15 «Верткий», С-16 «Вечный», С-18 «Видный», С-19 «Верный», С-20 «Внезапный», С-21 «Внимательный», С-22 «Выразительный», С-23 «Волевой», С-24 «Вольный», С-25 «Вкрадчивый», С-26 «Вдумчивый», С-27 «Вразумительный».

Эскадренный миноносец «Вспыльчивый» был зачислен в списки кораблей ВМФ 3 декабря 1947 года, заложен 15 февраля 1949 года на заводе № 199 в Комсомольске-на-Амуре. При постройке «Вспыльчивый» имел заводской номер — «заказ С-13». Он был спущен на воду 14 мая 1950 года. После постройки корпуса завод № 199 передал корабль для окончательной достройки и проведения испытаний заводу № 202 во Владивостоке. «Вспыльчивый» вступил в строй 30 сентября 1950 года. Военно-морской флаг на нем был поднят в честь дня рождения Иосифа Виссарионовича Сталина — 28 декабря 1950 года. Миноносец входил в состав 5-го ВМФ, а затем — 7-го ВМФ.

Документов о том, как проходили Государственные испытания эскадренного миноносца «Вспыльчивый» мне обнаружить, не удалось. Но сохранилась информация о том, как проходили испытания головного эсминца проекта «30 бис» «Смелый» на Балтике в ноябре 1949 года: «Утром 3 ноября имея на борту Комиссию государственной приемки под председательством контр-адмирала Н.О. Абрамова «Смелый» вышел в Гданьский залив. В Приемном акте о приемке корабля в состав ВМФ зафиксировано следующее: «Корабль развил скорость полного хода 36,6 узлов, что на 1 узел превысило спецификационную величину. Скорость была достигнута при мощности главных механизмов 60700 л.с. и 445 оборотов гребных валов в минуту. Фактическое водоизмещение при этом соответствовало нормальному — 2691 тонна. Дальность плавания (при полном запасе топлива в 744 тонны) составила: оперативно-экономическим 19 узловым ходом — 3660 миль, полным — 1000 миль».

В последующем, в ходе Государственной приемки головного эсминца Государственная комиссия отметила основной недостаток — не универсальность орудий главного калибра. Кроме этого, было отмечено, что при скорости более 18 узлов из-за попадания воды в стволы носовой башни главного калибра стрельба становилась невозможной. По результатам испытаний были разработаны и внедрены мероприятия направленные на улучшение мореходности эсминца. Были установлены боковые кили для уменьшения размахов бортовой качки, установлена заостренная наделка на форштевень для уменьшения забрызгиваемости на больших скоростях. Эскадренные миноносцы «30 бис» стали основой каждого их советских флотов. Поступавшие на флоты эскадренные миноносцы, образовывали бригады, которые входили в эскадры надводных кораблей. Создатели эсминцев проекта «30 бис» были удостоены высшей государственной оценки — Сталинской премии I степени. Строительство этих кораблей было самой большой серией из когда-либо строившихся на российских и советских судостроительных заводах.

В дипломе у старшего лейтенанта В. К. Лозы стояла квалификация «вахтенный офицер» — это означало, что он может нести самостоятельную вахту и способен разобраться в любых вопросах, связанных с управлением эсминцем. На деле было не так. Его двухлетний опыт командования торпедным катером и почти год учебы на офицерских «классах», были огромным служебным опытом и большим багажом теоретических знаний, но эскадренный миноносец — не катер, масштабы другие…

Конечно, старший лейтенант Лоза прибыл на «Вспыльчивый» не зеленым лейтенантом. Но даже он, с его большим катерным командирским опытом, должен был освоить новый для него корабль, технику и вооружение, организацию службы, изучить своих новых подчиненных, найти правильный, индивидуальный подход к обучению и воспитанию каждого из них. Понимая, что надо начинать с личного состава не только своей боевой части, Виталий Лоза постучал в дверь каюты заместителя командира по политической части капитан-лейтенанта Макшанцева.

— Разрешите, Николай Михайлович, — произнес Лоза, переступая комингс.

— Прошу, — ответил Макшанцев.

Первое, что увидел в каюте замполита старший лейтенант Лоза — это полки с книгами в твердых переплетах с тиснением В.И. Ленин, И.В. Сталин, на столе стопка конспектов лекций и гудящий на переборке вентилятор.

Макшанцев указал на кресло. — Присаживайтесь.

Разговор был спокойным, обстоятельным, не быстрым…

— Да, — понимал Виталий, выходя из каюты замполита, — понадобится время, чтобы освоиться и привыкнуть к особенностям службы на эсминце. Учиться и работать придется много, потому что теперь он несет всю полноту ответственности за состояние и обслуживание сложной боевой техники, за успешное решение всех задач, стоящих перед минно-торпедной боевой частью.

— Повседневная служба, — знал Виталий, — это постоянный перебор возможных решений, приоритет одного противоречия над другим.

Обнадеживало его то, что он услышал от замполита и то, что он не чувствовал себя на корабле одиноким, что постоянно ощущал поддержку офицерского коллектива. Виталий видел, что его дела волнуют офицеров корабля. В кают-компании соседи по столу интересовались, как продвигается изучение корабля. Но, конечно, самая важная поддержка оказывалась ему командиром. Андрей Геннадьевич Кривоносов вместе с ним определил план самостоятельной учебы, в котором предусматривалась строгая последовательность в изучении тем. Он помог Виталию подобрать литературу и другие пособия. Понимая сложности в перестройке психологии офицера-катерника, чувствуя, что в глубине души Виталий Лоза все еще остается катерником, командир почти ежедневно лично контролировал, как старший лейтенант выполняет план самостоятельной учебы.

Командир рекомендовал Виталию больше заниматься с материальной частью. Не раз он организовывал специальные учения и