Что, в свою очередь, возвращало ее к необходимости разговора с Джорджиной. Хотя бы ради сведений о Сильви.

Пальцы Энди дрожали, когда она открывала контакты на телефоне.

— Я уже начала думать, что Йен порезал тебя на кусочки и закопал на заднем дворе, — заявила Джорджина вместо приветствия.

— Я корпела над книгой, чтобы успеть издать ее к осени.

— Ты можешь загладить свою вину, пригласив меня на ланч. Я истосковалась по чизбургерам.

— Сегодня я не могу выбраться, — солгала Энди, — но, надеюсь, на днях буду уже посвободнее.

— Ненавижу поглощать кучу калорий в одиночку. Но, раз ты не можешь, придется страдать.

— Э-э… у меня появился вопрос. Ты когда-нибудь пыталась найти Сильви Монтгомери?

— Забавно, что ты спросила. Томми сообщил мне, что недавно на «Фейсбуке» некто по имени С.М. Кац послал ему запрос о дружбе. Фото в профиле представлено водопадом, поэтому он решил, что это какая-то афера, но я посоветовала ему копнуть глубже. В смысле, убедиться, не взяла ли наша Сильви фамилию Монтгомери-Кац. Если она вышла замуж, то, может быть, создала новый профиль. Это было бы вполне в ее духе, вместо того чтобы просто обновить информацию на старой страничке.

— И он копнул?

— Не уверена. Мы переключились на разговор о его доме на Санибеле, а я сообщила, что мы постоянно отдыхаем поблизости на Каптиве и…

— Дай угадаю. Вы спланировали встретиться там на весенних каникулах? — перебила ее Энди.

— С детьми и супругами, разумеется, — усмехнувшись, подтвердила Джорджина.

— Разумеется. Но будь осторожна.

— Ни о чем таком я даже не думала, — не слишком убедительно возразила Джорджина. — Ладно, я спишусь с Томми. Если он не удалил тот запрос, возможно, мы узнаем, не скрывается ли под именем С.М. Кац наша Сильви.

— Спасибо, — сказала Энди, сомневаясь, правильно ли поступила, дав подруге повод для общения с давно потерянным кавалером.

— Всегда пожалуйста, — радостно прощебетала Джорджина. — А с чего вдруг такой интерес к Сильви?

Энди слишком хорошо знала подругу, чтобы скормить ей: «Да просто вдруг вспомнила ее на днях», — поэтому заранее заготовила отвлекающий маневр.

— Прошлой ночью Йен признался, что они переспали в выпускном классе, — солгала она, — пока мы с ним не общались.

— Тогда я думаю, что не будет особой разницы, если и я признаюсь, — помедлив разве что полсекунды, сообщила Джорджина, — что сама поймала их с поличным. В страстном слиянии.

— Да уж, какая тут может быть разница? — хмыкнула Энди, чувствуя себя задетой за живое и не сумев подавить сарказм в голосе.

То, что Джорджина смогла сохранить такой большой секрет в течение многих лет, встревожило ее почти так же сильно, как его содержание.

— Извини, подруга. Но разве вы оба тогда не пустились в свободное плаванье?

— Кстати говоря, — добавила Энди, заранее сделав вдох перед темой, которой избегала все эти годы, — Кэссиди уже поведала мне кое-какие интересные сплетни.

— Поделись.

— Ты ведь помнишь Миранду Дэрроу?

— Кто же может забыть сногсшибательную молодую женушку директора Дэрроу?

— Полагаю, класс журналистики взял у нее интервью. И она заявила, что Даллас вечно приставал к ней, поэтому Миранда называла его Шалунишкой Уокером. Причем его вниманием пользовались и другие особы.

— И какие же? — спросила Джорджина, резко повысив голос.

— Она точно не сказала, — уклончиво ответила Энди, собравшись с духом. — Но после поэтического турнира я подумывала, не заигрывал ли он с тобой.

Подруга хранила молчание, что было для нее весьма необычно.

— Джорджина?

— Я… я никому не говорила об этом.

— О чем?

— Когда он провожал меня в общежитие тем вечером, то попытался поцеловать… По-моему.

— По-твоему?

— Мне показалось, что он хотел этого, но я увернулась.

— О боже мой, — невольно вырвалось у Энди.

— Кошмар, верно? Какой-то маньяк.

— Почему ты никогда не поделилась даже со мной или с…

— С одним из ребят, занимающихся расследованием? Потому что все эти годы мне хотелось верить, что у меня лишь разыгралось воображение. Я имею в виду, он, разумеется, мог быть клевым, но вряд ли дошел бы до такой непристойности…

— Вряд ли.

— Кстати говоря, я никогда не верила, что Йен на самом деле запал на Сильви. Она тогда выглядела страшной, как скелет.

— Да, вероятно, — согласилась Энди, стараясь не думать о скелете, когда-то бывшем Далласом Уокером, и о приведших его к гибели обстоятельствах. — К тому же она готова была бегать за ним, как и за любым другим парнем, едва замечала, что я хоть искоса взглянула в его сторону.

Но запала ли Сильви на Далласа или, как и Джорджина, оказалась достаточно умной, чтобы увидеть его в истинном, неприглядном свете?

— Так ты хотела найти Сильви и убедиться, что она по-прежнему та грустная мышка, которую стоит пожалеть, а не бояться?

— В общем, что-то в таком роде.

— Я сообщу тебе, что напишет Томми.

Закончив разговор, Энди безуспешно попыталась забыться в редактуре.

Но уже через несколько минут Джорджина прислала сообщение:

С.М. Кац — Сильви! Она выскочила замуж за владельца той странной галереи, где работала, и они переехали в какой-то богатый анклав хиппи в окрестностях Санта-Круза. Очевидно, Кац не бедствует. Но, может, и она не без наследства…

Она поведала об этом Томми в чате?

Он просто принял ее запрос в друзья и посмотрел контактную информацию. Я послала ей личное сообщение.

— Черт, болтушка, — выругалась Энди, пожалев, что, привлекая к поиску Джорджину, не подумала о неизбежных последствиях.

Что ты ей написала?

Джорджина ответила ей, прислав копию этого сообщения:

Привет, Сильви!

Твои уши, должно быть, горели, когда ты послала Томми Харкинсу запрос на «Фейсбук»… Мы с Энди Блум-Коупленд (она и Йен женаты уже ДВА ДЕСЯТИЛЕТИЯ!) только что вспоминали тебя! Как твоя жизнь? Чем занималась после школы? Наверное, ты уже слышала, что останки Далласа Уокера выловили из озера Лумис? Просто не верится, да? Версии о том, что произошло, теперь прекратились, раз уж одного из местных жителей обвинили в его убийстве, однако они были на редкость креативны! Еще круче тех, что придумывали мы после его исчезновения. В любом случае, надеюсь, ты примешь мой запрос на дружбу. Будет здорово наверстать упущенное!

ХО,