Так что стоит над этим подумать. Бегать и развлекаться уже нельзя, в следующее перерождение я должен уйти с хорошим багажом знаний. А это значит, уже здесь и сейчас стоит продолжать учиться, учиться и ещё раз учиться. Я хотел стать профессиональным моряком, но, по сути, я читер, и в следующем мире это не сработает. Значит, я должен освоить профессии штурмана и судоводителя и подкрепить полученные знания личным опытом.

Хм, за последние три месяца я изрядно поднял свои навыки фехтования казачьей шашкой, охрана Сталина занималась со мной по два часа утром и вечером. А вот по морским специальностям обучение пришлось приостановить, изучал только теорию по книгам. Теперь, вернувшись, я до конца войны должен получить специальности морского штурмана, штурмана подплава (там свои особенности) и корабельного артиллериста, причём не просто наводчика орудия, а знать всё, что знает главный корабельный артиллерист.

Думаю, только этого хватит на несколько лет. После войны решу, чему ещё учиться. Специальность врача? Да как-то не моё это. Вот считать я люблю, это да, поэтому и нравилась мне специальность интенданта в прошлой жизни. А вообще, многому ещё можно научиться. Вон, паровые котлы, стать судовым механиком или инженером тоже можно, мне это даже нравится. Начальные знания я получил, нужно дальше учиться, развивать и закреплять полученные знания практикой.

– Нет, ну не гады, а? – возмутился я, осознав, наконец, что меня, по сути, ограбили.

Пусть не прямо сейчас, а когда уйду на перерождение, но ограбили. Лишившись всех ништяков, перестав быть читером, я вряд ли чем буду отличаться от аборигенов. А ведь мне так нравилось чувствовать себя всемогущим. Так и хочется позлобствовать и одновременно пожалеть себя.

До «Длани» в Исцелении всего три опции остались. Только я в течение последнего месяца сколько ни ранил себя, а дело не двигается, застыло. Видимо, нужно реальные повреждения получить. А была бы «Длань», я бы так тут и жил, не уходя на перерождение. Обложили, сволочи.

– Всё равно не принимаю я вашего решения! – заорал я во весь голос.

Я вздохнул. Я и правда не признаю их решения: дали и взяли – это как вообще? Прогулялся по мостику и, немного успокоившись, постучал в люк. Вскоре его открыл вахтенный командир, который несколько странно взглянул на меня. Мне кажется, он слышал мой крик. Наш разговор с ангелом точно нет (тот использовал какие-то чары), а вот крик моего возмущения, видимо, да, слышал.

– Работать по распорядку, – с хмурым видом скомандовал я.

Вахтенный с сигнальщиками вернулись на место, а я, вспомнив о бумажке в кармане, достал её и снова прочитал приказ из штаба флота. Пусть я не признаю того, что меня лишали сверхвозможностей, всё равно ничего не изменишь, а тут у меня боевой приказ на руках. Мне приказывали оставить вражеский конвой: видимо, его другие подлодки перехватят, координаты движения были переданы в штаб флота. А мне предписывалось идти на соединение с эскадрой США под командованием контр-адмирала Хьюитта.

Координаты места встречи были известны. Эскадра не имела подводного прикрытия (субмарины), а так как я был широко известен как охотник на подлодки, то и было решено направить именно моего «Неуловимого». Повторюсь, это официальное название моей лодки. А задача у эскадры – прихватить и если не уничтожить, то прогнать немецкие крейсера-рейдеры. В последнее время они вели себя в этих широтах как лиса или хорёк в курятнике: если не съест, так передушит.

Как объяснялось в приказе, эскадра сборная: половина кораблей британские, а половина, в основном авианосцы, аж два – американские. Наши тоже решили поучаствовать хотя бы одним кораблём – моим. Тем более мы всего двое суток как базу покинули, свежие ещё, да и прикрытие от немецких субмарин эскадре необходимо.

Вот только возникает вопрос: а как я за эскадрой успею, если у меня скорость надводная в двадцать два с половиной узла, а у них общая около тридцати? Включать в состав флота априори тихоходную лодку – это, скажем так, странно. Разве что тут политический момент, да и у немцев я пользуюсь огромным авторитетом.

Как рассказывали наши парни из дивизиона тральщиков, один из их кораблей атаковали два немецких эсминца типа «Z». Бывшему гражданскому судну противопоставить боевым кораблям было практически нечего: две старые пушки и зенитный пулемёт тут вряд ли могли помочь. Но одному из командиров пришло в голову, делая вид, что идёт обмен сообщениями, дать в эфир просьбу, чтобы Мальцев атаковал эсминцы из-под воды. Немецкие эсминцы мигом развернулись и умчались на максимальном ходу. Эта история стала довольно популярной на Северном флоте и даже на Балтике.

Немного отвлекусь и скажу. Помните ту «семёрку», на которой я совершал первые выходы на Балтике? Ну, то есть один, но очень результативный. Эта лодка не вернулась из последнего похода: видимо, погибла где-то со всей командой, подловили их немцы. Это произошло месяц назад, я узнал об этом, когда ещё в Москве находился. В Москве я встретил и свой очередной день рождения, двадцать два исполнилось.

Вздохнув ещё раз, я спустился в центральный отсек и передал штурману, куда нам нужно. Он стал высчитывать, после чего сказал, что нам придётся двое суток идти на крейсерской скорости в надводном положении. Не страшно, время встречи назначили через четыре дня, успеваем.

Когда конвой ушёл за горизонт, мы всплыли и, набрав скорость в двадцать узлов, направились к месту встречи, а я, прихватив учебные шашки, вызвал боцмана и направился наверх. Там мы около двух часов фехтовали на корме. Я был злой, так что пар спускал, вон боцман вспотел. Он признал, что мои умения заметно скакнули вверх и мы с ним если не на равных дерёмся, то близко.

Мы были не одни: многие матросы поднимались, дышали свежим воздухом, редкие любители табака дымили, и все следили за представлением, которое устроили мы с боцманом. Марина тоже поднялась. Я видел Взором, как она в радиорубке посадила самого молодого матроса, чтобы он слушал, не прозвучит ли в эфире наш позывной, и, если что, позвал её.

А вообще, забавно: раньше я был самым молодым на лодке, но теперь, после того как команду разбавили новичками, я на пятом месте – ещё четверо младше меня, включая Марину.

– Хватит на сегодня, – остановил я тяжело дышавшего боцмана. – Дальше у меня уроки по навигации. Как раз солнце заходит, удобно работать секстантом.

Боцман забрал шашки и направился вниз, а я, немного передохнув, чуть позже последовал за ним. Пришла пора урока у штурмана, вон он уже поднимается со штурманскими инструментами. К моей учёбе штурман относился максимально серьёзно и уже немало мне дал, заодно со мной обучая и других командиров, им это тоже полезно.

Эти два дня я активно занимался учёбой. Особенно приналёг на штурманское дело, сам видя, что мне даётся этот отнюдь не лёгкий предмет, тем более что практики было немало. Ну и продолжал тренировки с шашкой.

Погода стояла хорошая, и мы быстро добрались до координат места встречи. На базу флота сразу ушло короткое сообщение, что мы на месте и воды вокруг пусты. Взор тоже ничего интересного не показывал. Ну, кроме того, что в зоне его видимости на дне лежали аж два судна, оба парусные, судя по пенькам от мачт. В трюме одного оказались серебряные слитки. Я бы заинтересовался, если бы не глубина в этом месте – чуть больше километра.