Увидев меня, Нина удивилась. Так как ей не хотелось подниматься к себе в квартиру, мы устроились в зале ресторана. Я не стал расспрашивать ее о конференции, опасаясь, как бы она не принялась расхваливать этого болтливого субъекта.

– Почему ты здесь, Дэвид? Ты никогда не приезжаешь ко мне по утрам…

С беспокойством я вынул из кармана статью, которую заранее распечатал.

– Я предпочел бы, чтобы у меня не возникало необходимости тебе это показывать, но вряд ли у меня есть какой-то выбор. Мне бы не хотелось, чтобы ты это узнала из новостей по телевизору или из газет. Вчера это появилось на сайте «Нью-Йорк таймс». Я бы хотел, чтобы ты это прочитала. Это о Лиззи… и обо мне.

Это был первый раз, когда я назвал свою мать по имени.

Лицо Нины омрачилось. Она взяла статью, надела очки и внимательно прочитала. Я следил за малейшей ее реакцией, впрочем, не имея возможности распознать ее эмоции.

– Это правда то, что здесь говорится?

– В общих чертах – да.

– Теперь я лучше понимаю, почему ты без конца задавал мне все эти вопросы…

– Послушай, Нина, если я тебе что-то недоговаривал, приезжая сюда, так это для того, чтобы тебя не беспокоить. Я ввязался в это дело совершенно случайно и опасался внушить тебе ложные надежды. Снова взяться за такое давнишнее расследование – дело крайне ненадежное. Мои расследования никогда не должны были появиться в печати.

Судя по всему, она переносила потрясение лучше, чем я предполагал.

– Кто этот детектив, на которого намекается в статье?

– Его зовут Сэм Хэтэуэй. Я тебе говорил о нем, когда приезжал в Лос-Анджелес три недели назад. На самом деле ты его знаешь…

Она покачала головой.

– Никогда не слышала этого имени.

– А вот он о тебе помнит. Он с тобой много раз сталкивался в управлении полиции. Он даже видел меня, когда мне было всего несколько месяцев. Тогда это был молодой полицейский, он имел к расследованию только отдаленное отношение.

Нина указала глазами на статью, лежащую на столе.

– А что это за история с ФБР?

– Ты знаешь некого Пола Вардена?

Ее взгляд оживился.

– Да, это был писатель… друг Лиззи. Она мне часто о нем говорила и даже оставила мне одну из его книг.

– На самом деле они были больше, чем друзьями. Примерно в пятьдесят шестом у них была любовная связь. Варден был коммунистом, активистом и находился в картотеке у ФБР. Из-за этой связи Лиззи была на мушке у правительства.

– Это невозможно!

– У меня была точно такая же реакция, как у тебя, но чем дальше я продвигаюсь в расследовании, тем больше я в этом уверен.

– И тот агент, о котором говорится в статье, и есть незнакомец из ресторана?

– Это вполне возможно. Но их встреча ничего не доказывает.

Я дал Нине время переварить эти новости.

– А твой отец? Ты нашел что-нибудь о нем?

– Ничего. Я даже не до конца уверен, что он хоть каким-то образом связан с этим делом. В конце концов, их отношения имели место больше чем за год до исчезновения Лиззи.

Она снова убрала очки и спокойно сложила руки на столе.

– Достаточно, сейчас я ничего больше не хочу знать.

– Вот как! – произнес я в недоумении.

– Я тебе доверяю, Дэвид. Ты счел за лучшее все это оставить себе, и ты был прав. Не чувствуй себя обязанным оправдываться.

Пристально посмотрев на мою левую руку, она улыбнулась.

– Ты носишь кольцо…

– Оно действительно маленькое: мне едва удалось натянуть его на мизинец.

– Меня это радует. Твоя мать была бы счастлива, что оно все время с тобой.

Мне очень хотелось поменять тему разговора. Я посмотрел на обитателей, которые с воодушевлением демонстрировали экземпляры книги, которые только что купили. На обложке со скрещенными руками и сияющей улыбкой тренер уставился на читателей заговорщицким взглядом, который, казалось, говорил: «Еще есть время стать хозяином своей судьбы!»

– У меня такое впечатление, что мы изгои: ты единственная в этом зале, кто не взял книжку.

– Пфф! За кого ты меня принимаешь?

– Я подумал, что конференция тебе понравилась.

– Откуда ты берешь такие нелепые мысли? Я ненавижу всяких гуру! Я пошла туда, чтобы провести время и подтвердить для себя то, что уже знаю об этих людях.

– То есть?

– Что они ужасно впечатлительны. Они ищут смысл в своей жизни, особенно когда она подходит к завершению. И некоторые жуликоватые типы умеют извлечь из этого выгоду…

Я взял ее за руку, лежащую на столе.

– Я вот о чем думаю, Нина. Три года назад я сделал все, чтобы убедить тебя поселиться здесь…

Она вынула свою руку из моей.

– Я вижу, куда ты клонишь, Дэвид.

– Дай мне, по крайней мере, время все тебе объяснить!

– Это бесполезно. Теперь моя жизнь здесь. У меня нет ни желания, ни сил оставаться одной.

– Но ты не будешь одна! Мариса может заниматься домом все время и тобой по мере необходимости.

– Насколько я знаю, Мариса не медсестра! Я не хочу никому быть обузой. Мне хорошо здесь, и я знаю, что при малейшем недомогании обо мне позаботятся.

– Ты же хорошо себя чувствуешь, Нина, у тебя нет никаких поводов для беспокойства!

– Пожалуйста, давай больше не будем об этом говорить.

Мой глубокий вздох ничего не изменил.

– Я хочу, чтобы ты дал мне обещание, Дэвид.

– Я этого больше так не оставлю…

– Об этом речь не идет. Я понимаю, что ты хотел защитить меня, скрывая расследование, которое ты вел по поводу Лиззи. Но если ты когда-нибудь узнаешь имя того, кто несет ответственность за ее смерть, я хочу, чтобы ты немедленно пришел ко мне и назвал его, даже если ты думаешь, что это может заставить меня страдать.

– Думаешь, я буду способен скрыть от тебя такие вещи?

– Да, из любви ты на это способен. Иногда люди хотят слышать лишь то, что они жаждут услышать.

Дата: 26 сентября 1998 г., 23.12

Привет, чувак!

Надеюсь, что ты поймаешь ублюдков, которые причинили зло твоей мамане. Копы, ФБР, ЦРУ – сборище отбросов. Они нас уже достали по самое некуда с Розуэллом [94] и Джоном Кеннеди. Не сдавайся, ты их сделаешь!!! Да пребудет с тобой сила. Фокс