ритуалах? Каких именно? Проводили ли вы ритуалы? Какие именно? Принимали ли подозрительные зелья? Подвергались ли вы атаке легилимента? Какую новую магию практиковали?

— Про легилименцию — да. Было, и не раз. Остальное… Я учусь в Хогвартсе. За здоровьем там следит мадам Помфри, так что зелья исключаются. Ритуалы… — "Ну не говорить же ему про Основателей? Да и мысли появились заметно позже… И гораздо раньше, чем я принял в род Уэйна". — Ритуалы исключаются. Проклятья — накладывали, куда же без них в школе, полной детей. Но все, вроде, вылечивали вовремя и без осложнений.

— Вряд ли, но… применяли ли лично вы легилименцию или окклюменцию?

— Не особо. Я только учусь…

— Учитесь? Чему именно?

— Окклюменции.

— Разрешите, я посмотрю? — и, прочитав сомнение у меня в глазах, добавил: — Можете не бояться. "Не причинять вреда" — порукой тому есть и будет и только что принесенная клятва кровью, и моя репутация.

— Хорошо, — кивнул я. — Смотрите.

Перро достал свою волшебную палочку. Сделал несколько пассов, отчего часть линий на ритуальном круге засветилась слабым желтым цветом. Произнес несколько неизвестных мне вербальных формул, от которых у меня на мгновение будто бы зачесался… мозг.

— Хм-м… — задумчиво произнес он, откладывая палочку. — У вас легкая магическая деградация. Свежая. Вы знаете, откуда?

— Принял человека в род по ритуалу побратимства.

— Понятно. Значит, говорите, изучаете окклюменцию?

— Да.

— Как давно?

— Ну… Вообще-то начал давно, но усиленно — можно сказать, что с лета. Прошлого.

— Ясно. Кто наставник?

— Никто. Я сам. По книгам.

Мастер в ответ на это в удивлении поднял брови.

— По книгам… Хотел бы я посмотреть на эти книги… Однако странно, — как бы про себя пробормотал прикрывший глаза волшебник. — На редкость неплохо для самоучки…

"Смотри-ка! Как отлично он играет на чужих эмоциях! Причем, совершенно без всякой магии. Превосходный психолог! Прокачал меня всего за пару минут и уже льстит…" — внезапно пришла мне в голову та самая — предельно холодная, "своя-или-не-своя" мысль. От того, что меня оценили как простака, готового купиться на настолько грубую лесть, я даже как-то немного обиделся и разозлился.

— Впрочем, это не так важно.

"А теперь, тонко почувствовав момент, он пытается откатить обратно свою маленькую ошибочку", — с насмешкой продолжил комментировать происходящее внутренний голос.

— У меня есть предположение, что именно с вами происходит.

"И опять смена маски. Сейчас наверняка будет "суровый профессионал". Тем более именно к таким у тебя всегда было уважительное отношение".

— Но для того, чтобы окончательно убедиться, я должен проверить вашу защиту легилименцией. Вы разрешаете?

— Да. Если вы не будете ломать мои блоки.

— Не волнуйтесь, — успокоил меня волшебник. — Я буду предельно аккуратен. Легилименс.

Мой мозг потрошили все кому не лень: и Основатели, и Волдеморт, и Снейп. Основатели у меня проассоциировались с налетом варваров, Волдеморт — с мясником, Снейп — со змеей, сейчас же я узнал, что такое легилименция по-медицински аккуратная.

Впечатление было такое, что ко мне в память, как в квартиру, по приглашению, зашел добрый и давно ожидаемый гость. Вежливый гость. Гость, который громко и отчетливо спрашивает "можно?", прежде чем взять и посмотреть заинтересовавшую его безделушку. Воспитанный гость. Который, услышав "нет", пожимает плечами и покладисто отходит в сторону. Корректный гость, не задерживающийся надолго и тонко понимающий, когда ему больше не рады. Если бы все легилименты были такими, то окклюменция как способ защиты мыслей не использовалась бы никогда.

Спустя минут пять мастер-легилимент отменил заклинание, и, немного подумав, начал подробный отчет по результатам проведенного обследования.

— Так. Закладок на подчинение, точнее, закладок на подчинение, имеющих природой происхождения ментальную магию, у вас нет. Некоторые части памяти закрыты непреложным обетом или чем-то аналогичным. Данные воспоминания абсолютно недоступны для желающего узнать ваши тайны мага.

— Абсолютно? Что вы имеете в виду под этим определением? Ведь насколько я знаю, ничего "абсолютного" в мире не существует.

— Вы правы. Тогда давайте считать, что под абсолютным я подразумеваю: "нужно собрать магов со всей Англии, чтобы попробовать, только попробовать, добраться до ваших воспоминаний". Так вас устроит?

— Очень! Продолжайте.

— В полотне воспоминаний есть редкие небольшие прорехи — следы от достаточно профессионального обливиэйта. Восстановление невозможно. "Невозможно" в данном случае означает, что во всем мире не найдется столько магов. Гораздо проще узнать у того, кто стер, или использовать что-то вроде хроноворота. Часть памяти удалена собственноручно. Часть памяти прикрыта довольно хорошим окклюментным щитом.

— Насколько хорошим?

— В принципе, пробить можно. Я за такую работу взялся бы… ну… от тысячи галеонов. Устраивает вас такая оценка ваших усилий?

— Очень. Что дальше там?

— С хорошим все. Теперь о неприятных моментах. Вы когда-нибудь слышали фразу: "учась [только] по книгам, рискуешь умереть от опечатки"?

"Слышал ли я? Ха! Да я этим живу!" — хотелось воскликнуть мне, и слова бы эти были абсолютной правдой. В моем случае правдой очень печальной.

"Пять, целых пять сраных лет я хожу в Библиотеку Основателей. Пять сраных лет я, как собака на сене, сижу на горе уникальных заклинаний и ритуалов, читаю их описание, прикидываю неортодоксальные способы применения и… больше ничего. Я ни рукой не водил, ни вслух названия заклинаний не произносил, и, уж тем более, ни в коем случае не подавал в палочку магию. А все почему? А потому, что я не малолетний да-ладно-что-может-случиться идиот, а человек, который технику безопасности уважает и соблюдает".

"Каждое, еще раз, каждое практическое занятие магий, разве что, кроме астрономии, может окончиться несчастным случаем!" — об этом без прикрас разными словами и разными голосами постоянно твердят ученикам в Хоге с первого по пятый курс; все эти "левиоса" а не "левиоса", "обратите внимание на жест", "здесь помешивать нужно аккуратно", "ни в коем случае не нарушайте рецепт", "отрабатывайте только на уроке", "не используйте на других" и, наконец, сакраментальное "нельзя колдовать в коридорах [если рядом нет взрослого волшебника]"! Но нет! "Взрослые ничего не понимают!" — без сомнения, сам таким был, думают школьники. И дети вовсю учат, дети вовсю колдуют, дети вовсю варят, и, конечно же, в угоду быстроте и легкости приносят технику безопасности. И при этом даже мысли ни у кого из этих детей не возникает, чем все это может кончиться!

"Интересно, как бы изменилась статистика ДТП с участием детей, если бы школьников