на части: «…снова мы отыскивали одну Добродетель, а нашли множество, только иным способом, чем прежде. А ту единственную, что есть во всех них, мы не можем найти». В этом принципе познания через разделение различными способами состоит принцип научного познания. В природе сила жизни проявлена как выживание, защита, равновесие, а для человека — разумное начало, основанное на доброй воле. Если внимательно наблюдать за проявлением жизненной силы в природе, то волосы встают дыбом от проявления так называемого «насилия» — оно повсеместно, каждый рождается, живёт и развивается за счёт жизни и Смерти другого — беспрерывно поглощая и отдавая жизненную энергию. Какие уж тут нормы морали, если жизнь течёт по праву монополии на жизненную силу Природой. Но в тоже время мудрец говорит о том, что если бы большинство способно было творить величайшее зло, с тем чтобы быть способным и на величайшее добро — это было бы прекрасно — это совершенство, идеал! Но как творение величайшего зла может быть прекрасным, да ещё поставлено в один ряд с творением величайшего добра? Однако для мудрости они качества одного порядка, как проявление доброй воли — Добродетели — эталон. Кто такой в действительности человек, с точки зрения этики, если его рассматривать разделённым на составные части — он есть совокупность отдельных частей. Каким бы способом или методом части не компоновать между собой, разве мы получим единое мнение о человеке — он был и останется как некая совокупность составных частей или информационная совокупность. Кто такие мужчина и женщина для современной науки в естественной природной системе жизнедеятельности — всё та же совокупность… всего чего пожелаете, ради теорий, объяснений, методологий, установления истин и законов. Разве Добродетель проявляет себя лишь как единство во множестве? Чем является то единственное, что проявляет Добродетель, «… и перестань "делать из одной вещи многие", как шутя говорят о тех, кто что-нибудь разбивает, а скажи, что такое Добродетель, сохранив ее целой и невредимой». Человек способный творить величайшее зло думает, что зло — это благо. Но, стремясь к злу-благу, он знает, что это есть зло? Он думает, будто зло пойдет на пользу тому, кому достанется, или же он знает, что зло вредит тому, кому выпадет на долю? Неужели мудрец указывает на тех, кто, зная, что зло есть зло, будут все-таки к нему стремиться, думая, будто зло принесет им пользу? Вот в этом и состоит сама сущность Добродетели, — те, кто не знает, что такое зло, стремятся не к нему, а к тому, что кажется им благом, оно же оказывается злом, а те, кто стремится к злу, зная, что зло вредит тому, кому выпадет на долю, понимают, что сами себе наносят вред. Разумное управление силой воли СоТворца Мира, вот что в основе Добродетели. Не творение зла или добра, как такового, а проявление и осознание силы воли — осознанные действия для достижения поставленной цели на основе доброй воли — Гармонии без принуждения. Мудрец что-то сказал, что-то передал на словах, указал на что-то…, разве его слово, когда ни будь кому ни будь хоть раз помогало в жизни, открывало некие невидимые двери или приоткрывало завесу неведения, посвящало в некие «тайные» знания? Для него знание, это не более чем припоминание виденного в жизни, он лишь утверждает, что душа человека бессмертна, и, хотя она то перестает жить на Земле — это и называют Смертью, — то возрождается, но никогда не гибнет. А раз душа бессмертна, часто рождается и видела все и здесь, и в других местах, то нет ничего такого, чего бы она не познала; поэтому ничего удивительного нет в том, что и насчет Добродетели, и насчет всего прочего она способна вспомнить то, что прежде ей было известно. И раз все в природе друг другу родственно, а душа все познала, ничто не мешает тому, кто вспомнил что-нибудь одно, — люди называют это познанием — самому найти и все остальное, если только он будет последователен в поисках: ведь искать и познавать — это как раз и значит припоминать. Нынешнее так называемое научное познание, это, как в начале, парадокс — передвижение в автобусе. Да, конечно, он может на отдельном участке дороги подвезти, это в конце концов даже в какой-то степени удобно, комфортно. Но он следует по своему заведённому маршруту и если человек не ведает где ему надо выйти из автобуса, то он увезёт…, в даль неведомую, откуда и не выберешься никогда. Не знающий цели ведь так и будет на нём от кольца до кольца ездить, убеждённый в том, что таким образом можно её достичь. Мудрец лишь самим фактом своего существования напоминает человеку о том, что тот не зная, что такое Добродетель, но думая, что знает, ищет её или изучает, дойдя наконец в «своих» мнимых открытиях и убеждениях уже до того, что запутался, и, поняв, что не знает, захотел бы узнать, или иметь хоть какое ни будь представление или мнение о ней! Пусть даже ошибочное, но своё. Мудрец указывает человеку, ищущему знания, не место его нахождения и не путь по которому следует идти, и уж тем более не средство передвижения. Мудрость — это как настройка музыкального инструмента относительно изначальной Гармонии, где душа выступает в качестве камертона — она слышит фальшь, потому только она способна безошибочно следовать по пути познания, пребывая в Гармонии, а Духовный Разум достаточно силён, чтобы помочь ей в этом. Только таким образом постигается сущность Добродетели — разумное управление Миром. Так называемое «научное познание» или наука не приведёт никого ни к какой истине, а уж к цели в соответствии с Замыслом Создателя и подавно, потому как у неё нет цели и никогда не было. Учёный сегодня это не более чем нерадивый подмастерье, освоивший некоторые простейшие навыки и создающий лишь посредственные копии на продажу, не более. У него нет и не было цели непременно стать Мастером. А ведь создать и управлять таким социальным явлением как Дом-Государство может только истинный Мастер. Мастером стать — это не окончить учебное заведение, не диплом получить, не заслужить награду. Путь мастерства, это своего рода создание того самого прекрасно настроенного инструмента, без помощи и подсказок, лишь своим трудом, пониманием, ответственностью и опытом. Только создав такой инструмент — став Мастером, он с полным пониманием и ответственностью приступает к творению, но тогда это уже действительно прекрасные творения, которые, как ни странно это будет звучать для современного учёного, невозможно оценить, продать,