Эдди сидел на старом пне, который отец так и не выкопал. Его взгляд блуждал по ровным краям сундука, а в руках он держал подарок – комикс «Сокровище Кастеров». Теперь он жил у родителей своей мамы, бабушки Ребекки и дедушки Рассела. Эдди посмотрел на них – печальные, опустошенные, постоянно плачут. Вот и сейчас, вынося некоторую мебель на улицу, они устроили гаражную распродажу, желая избавиться от как можно большего количества вещей из, как называла его бабушка Ребекка, «треклятого дома».

Мальчик уже давно выплакал из себя все. Папы, мамы, Моники и Индюшонка уже не было, но они все еще были живы в его голове. Они часто снились Эдди, и если он и позволял себе плакать, то только во время своих снов. Родители Ларри уехали, как только закончилось расследование. Эдди не разделял решение взрослых о случившемся. Во всем обвинили его отца. Разминая ногу над коленом, Эдди просунул палец под гипс, который должны были снять через две недели, и почесал раздраженную кожу.

Вокруг слонялось много соседей, но это не помешало им ходить вокруг столов и раскупать то, что для малютки Эдди было частью прошлого. Все как один выражали соболезнование Эдди и его бабушке с дедушкой. Весь город был шокирован тем, как некогда успешный бизнесмен, муж, отец, друг местных, да и в принципе хороший человек слетел с катушек и решился на убийство всех членов семьи, соседского мальчика, начальника матери и бывшего соседа. В полиции Эдди постоянно задавали вопросы, но он давал на них совсем невероятные ответы. Ему не верили, и мальчик это прекрасно понимал. Все, что он успел услышать в разговорах детектива и бабушки с дедушкой, это то, что его отец в состоянии сильнейшего эмоционального потрясения и долгой депрессии узнал о том, что у Оливии был любовник и она носила чужого ребенка. Это подтвердили в больнице. Со старшей дочерью у него были непростые отношения, и она подвернулась под руку с топором в самый неподходящий момент. В Брейсвике нашлись две семьи, чьи дети опознали Джеймса. Они подтвердили, что тот проник в дом бывшего соседа. Там, среди пепла, нашли останки Пола Грина. Эдди не хотел никому врать и рассказал, что папа перепутал их с монстрами из сундука и застрелил Ларри, но все услышали только одно – застрелил Ларри. Полиция также нашла счета отца Эдди и полностью их арестовала до конца расследования. Единственное, что им удалось выяснить, так это то, что он получил чек от компании-однодневки, и полиции требовалось выяснить, откуда он их взял. В банке также выяснили о счетах Оливии: среди них был открыт счет на Эдди с кругленькой суммой. Вскоре он сможет получить деньги, но полицию также интересовал и сам чек, который был выписан не так давно умершим коллекционером Ривером Кентом. Полиция, не сумев связать его трагическую смерть с кошмарными убийствами Джеймса Кастера, оставила наследство мальчика в покое. Полиция повесила клеймо, а Эдди, вмиг ставший Эдвардом Кастером, смирился с их правдой, но свою он решил хранить в тайне до конца своих дней. Ему этого было достаточно.

Пока Эдди, смотря на сундук, сидел в раздумьях, одной рукой придерживая комикс, а второй постоянно почесывая кожу под гипсом, он не заметил, как к нему подошел мужчина.

– Извините, молодой человек, а сколько стоит этот сундук?

– А-а-а? – Эдди посмотрел в сторону, откуда исходил голос.

Перед ним стоял мужчина в черных туфлях и узких классических брюках. Выше он увидел хлопчатобумажную рубашку, рукава которой были закатаны по локти. Лицо незнакомца Эдди показалось интересным. Большие скулы, немного вытянутый подбородок, голубые глаза и гладко зачесанные волосы. Он выглядел как аристократ из старых английских фильмов.

– Сколько вы хотите за этот сундук?

Эдди ощутил внутри странное чувство облегчения. Словно слова мужчины даровали мальчику свободу от этого тайника, который был не просто сундуком. Но у него был один вопрос:

– Мистер, а вы слышите барабаны?

Джентльмен улыбнулся мальчику, обнажив белые ровные зубы. С улыбкой лицо незнакомца стало еще более интересным. Эдди в этот момент понял – он никогда его не забудет.

– Поэтому я и здесь. Так сколько?

Эдди принял позу маленького философа, раздумывающего над очередным мировым вопросом.

– Думаю, десять центов будет в самый раз.

Мужчина сунул руку в карман и достал из него дайм, затем аккуратно положил его в руку Эдди.

– Подождите, мне нужно положить это внутрь. – Эдди потянулся к сундуку рукой, в которой был зажат комикс.

– Нет-нет! – Джентльмен обошел сундук, взял его и, в очередной раз улыбнувшись, проговорил. – Это тут будет лишним, оставь себе.

Эдди повиновался словам незнакомца и вернул на колени комикс, который он так и не решился дочитать. Он повернулся, когда услышал голос приближающейся к ним бабушки.

– Здравствуйте, вы хотите его купить?

– Добрый день, мадам! Уже купил. Он у вас славный малый.

Бабушка улыбнулась и погладила Эдди по голове.

– Эдди, не будь невеждой, надо знать, с кем имеешь дело. Я Ребекка Матисон, а это мой внук Эдвард, а как вас зовут? Вы похожи на ценителя старины, а с сундуком в руках так вообще на владельца антиквариата.

– Вы очень любезны, мадам. Я Джонатан Адамс Смит, рад познакомиться. К сожалению, я тороплюсь и не смогу поцеловать вашу руку.

Ребекка сухо посмеялась:

– Не буду вас отвлекать, спасибо, что облегчили наш переезд.

– Не за что, мэм. Всего доброго, Эдвард Кастер.

Эдди понял, что бабушка не уловила важное слово в прощании мужчины, но Эдди его услышал. Незнакомцу никто не называл фамилию мальчика.

Смит прошел до своей машины, погрузил сундук на заднее сиденье, а сам сел на водительское, поглядел на Эдди и помахал ему рукой. Когда машина покатилась по дороге, Эдди готов был поклясться, что сундук приоткрылся и из него сверкнули два маленьких горящих глаза. После он никогда не видел ни сундука, ни Джонатана Смита, ни своего бывшего дома, но окрыляющего чувства свободы он не утерял до самой смерти.

Семидесятисемилетний старик Эдвард Кастер сидел под июньским солнцем на заднем дворе своего дома, наблюдая, как его жена, сын с супругой и дочь с мужем накрывают большой стол. Вокруг так и витала летняя свежесть вперемешку с запахами барбекю. Пока Эдвард делал очередной глоток лимонада со льдом, он то и дело смотрел на детскую площадку, которую сделал давным-давно еще для своих детей, а пять лет назад перестроил и модернизировал уже для своих внуков. Теперь простора для игр стало куда больше, а песок, который ему специально привезли для обустройства детской площадки, ярко поблескивал на солнце. У него были красавицы внучки-тройняшки и один задиристый внук. Четвертая, старшенькая внучка жила в Бостоне, где изучала архитектуру. Эдварду было приятно осознавать, что его выбор профессии инженера, выбор по жизни, вдохновил и внучку на выбор жизненного пути. Еще бы, когда он показал ей мост, протянувшийся от Гринвинпорта до Хейвенхолла, который Эдвард как ассистент главного инженера помогал проектировать, то она сразу же влюбилась в величественность этого сооружения. И теперь, спустя столько лет, она посвятила свою жизнь изучению культуры тех земель, которые она уже посетила и еще посетит. Эдди был уверен – у нее будет красочная жизнь.