Ближе к вечеру он купил фруктов, пару упаковок сока и направил машину в больницу. Он пробыл с Геной почти час. Поначалу замкнувшийся и хмурый мальчик в конце концов растаял, но, как ни бился с ним Шипов, разговорить Гену на тему обстоятельств таинственной пропажи его отца и брата в лесу ему снова не удалось. Только при одном упоминании о тех событиях Гена снова замыкался, он погружался в напряженное молчание, взгляд его тускнел, словно кто-то невидимый отсоединял от него клеммы питания.

«Ты стареешь, Андрюха, – думал Шипов, покидая больницу. – Не можешь вытянуть слово из семилетнего мальчишки…»

По словам врача, на следующей неделе Гену можно выписывать. Вот только куда он поедет, к кому? Шипов навел справки – мать у паренька умерла уже давно, других родственников нет. В один вечер парень стал сиротой, и Шипова очень интересовало, что явилось тому причиной. Размышляя о мальчике, он не заметил, как снова подъехал к Управлению, и криво улыбнулся. Это было уже не в первый раз, когда он, возвращаясь откуда-либо, непроизвольно сворачивал к месту своей работы.

В дежурке сидел угрюмый Демидов.

– Привет, – бросил ему Шипов. – Какие новости?

Он внимательно выслушал отчет и кивнул на большой конверт в руках милиционера:

– Это что?

Демидов открыл конверт.

– Из округа пришло сообщение по факсу, Андрей Владимирович. Касается тех троих, помните, которых недавно задерживали на шоссе?

Шипов наморщил лоб и тут же вспомнил. Точно, в тот трагический день, когда погибли Роман и Евгений, у леса околачивалась странная троица, которая впоследствии оказалась из некоего охранного агентства. Все выглядело достаточно подозрительно, но документы у всех троих были вроде бы в порядке, и оснований для их задержания не имелось. Тем не менее Шипов не поленился и направил соответствующий запрос в Управление округа.

Он углубился в чтение:

– …доводим до Вашего сведения, что частное охранное предприятие «Капкан» действительно существует (рег. № 12988-45/177 от 13.10.1994 г.), – юридический и фактический адреса, лицензия… так, это не нужно… – отмел малоинтересные факты Шипов, – хм… однако среди сотрудников вышеуказанной организации запрашиваемые Вами лица не числятся… – так-так, интересно…

…Одновременно сообщаем, что по имеющейся оперативной информации вышеперечисленные лица имеют прямое отношение к организованному преступному сообществу, контролирующему оборот наркотических средств, центральной фигурой в котором является некий Хохлов А.П., в узких кругах более известный как «Главный» или «Хоха»… Деятельность данной организации находится в разработке… следует обращаться за интересующей информацией… координаты… – так-так…

Шипов повертел в руках письмо и взглянул на Демидова: – Теперь понятно, кого пасли эти трое, офицер?

Демидов кивнул.

– Копнули в одном месте в надежде найти золото, а оттуда полезло дерьмо, – изрек Шипов и усмехнулся. – И оно прет и прет. Скорее всего, Шевцовых ищут за долги. А эта Рута, как мне кажется, оказалась в «Аншлаге» совершенно случайно. Ну и каша! Знаешь, что? – сказал он вдруг. – Пойду-ка я в отпуск.

– В отпуск?

– Точно. Я тут как-то подумал и решил – а какого хрена? Я не был в отпуске почти три года и, думаю, вполне заслужил несколько дней отдыха, – разъяснил Шипов. – А тебя временно назначаю своим заместителем. Если уж произойдет что-то из ряда вон выходящее, ты знаешь, как меня найти, – напутствовал милиционера Шипов.

– Но…

– Никаких «но», товарищ старший лейтенант, – отчеканил Шипов. И он, как всегда, стремительно вышел из кабинета, оставив Демидова в недоумении.

Через час, после того как Рута вошла к Бабуле, вернулся Ярик. В одной руке он держал сеть, в другой – ведро с рыбой. Лицо юноши искрилось радостью, как у ребенка, который на день рождения получил желаемую игрушку.

– Дина, ты только посмотри! – возбужденно заговорил он, увидев молодую женщину. – Я и не думал, что в вашем пруду водится столько рыбы…

Дина мило улыбнулась: – Давай быстрее в дом.

Ярик проскользнул внутрь, и женщина закрыла за ним дверь. Хорошо, что она успела все вовремя закончить. Олег давно переоделся, а дверь в комнату Бабули была закрыта на громадный замок.

Солнце постепенно клонилось к вершинам сосен, будто накалываясь малиновым боком на их остроконечные верхушки. После смерти Тимы прошло уже бог весть сколько времени, и только сейчас Шмель прекратил смеяться. Он уже начал задыхаться, лицо стало лиловым, смех превратился в еле слышный хрип, но Шмелю все равно было очень смешно. Господи, Тима с торчащими из брюха кишками, ха-ха, а эта дырка в шее, вот потеха-то! Сдохнуть можно.

Когда он немного пришел в себя, до него дошло, что он сам нуждается в помощи. На развороченное выстрелом ухо и рану на голове он не обращал внимания – это чепуха. Куда больше его волновала нога, с такой ногой Шмелю далеко не уйти. Но для начала нужно вынуть пулю, и мужчина стал готовиться к операции.

В качестве перевязочного материала он выбрал одежду Тимы.

– Экий ты грязнуля, Тимоша, – кряхтел он, распарывая ножом рубашку своего недавнего компаньона. – Вымазался, как чертов поросенок…

Он тщательно промыл в узеньком ручейке нож Тимы. Собственно, на этом приготовления к операции закончились. То, что его руки были грязнее, чем у трубочиста, его не смущало, главное – лезвие чистое.

Зажав в зубах обломок палки, он вырезал на штанине круглую дыру, обнажив рану. Перед тем как приступить к делу, Шмель бросил настороженный взгляд на тело Тимы.

– У, сука! – погрозил он трупу раскрытым ножом. – Сиди теперь здесь, возись… Столько времени угробил на тебя, недоноска.

На извлечение пули ушло минут семь, и несколько раз из сжатых челюстей Шмеля вырывались глухие стоны. Наконец все было готово. Шмель повертел в руках деформированный кусок свинца, явно любуясь проделанной работой, затем зашвырнул его в кусты. Зашивать рану было нечем, и он ограничился просто перевязкой.

– Эй, засранец, – обратился он к мертвому телу Тимы. – Что молчишь? Стыдно?

Он наклонился над трупом и взглянул в остекленевшие глаза мужчины.

– А все-таки я стреляю лучше тебя, Тимоша, – хвастливо заявил Шмель. Затем лицо его переменилось, лоб прорезали морщины.

«Ты не забыл, зачем ты здесь?» – прозвучал внутри чей-то настойчивый голос.

Шмель вздрогнул, как от удара.

«Шевцовы. Деньги. Шестьсот тридцать кусков».

– Да, – поспешно сказал он, подбирая пистолет Тимы. Он осмотрел магазин – в нем еще оставались три патрона. Ничего страшного, успокоил он себя. Он вернется на место, где убил Ваху, и заберет свой пистолет, который выронил во время схватки с Тимой. А затем, не теряя ни секунды, снова пойдет по следу близняшек.