Венец был самим совершенством, как говорится – ни прибавить, ни убавить. Им хотелось любоваться бесконечно, отыскивая в переплетении веточек все новые и новые достоинства….

-Вот сюда рубин надо, – потыкал в крошечный промежуток между двух листиков Эмиль. – Можно даже необработанный. Граненый, конечно, более мощный импульс дает, но на крайний случай….

И тут два великовозрастных ребенка с увлечением принялись спорить о качестве рубинов из разных мест. Постепенно к ним присоединились и Эридар с Ветерком. А Шерридар молча добыл из пространственного кармана лист бумаги и пачку цветных мелков. Рисовал он всегда замечательно.

К тому моменту, когда Эмиль и Феллен настроили свой проектор, на столе лежал рисунок золотой шишки в трех вариантах: вид сбоку, вид сверху и отдельно вид основания. Золотое блюдо, по кромке украшенное самоцветами. Рубин. Изумруд. Топаз. Сапфир.

-Сейчас я попытаюсь показать вам свою игрушку, - торжественно провозгласил Феллен, опуская на благородное чело подготовленный венец. Рубин в его центре постепенно наливался светом. Световой луч дотянулся до белой стены, расширился, высветив прямоугольник. Замелькали кадры чужой жизни. Толпы людей и нелюдей, леса, снег. Высветилось и почти моментально пропало лицо удивительно красивой женщины. Потом появилась и исчезла громадная лапа дракона. А потом появилась, видимо, та самая шишка.

-Что и требовалось доказать, - приставил к стене свой рисунок Шерридар. –Феллен, кажется, мы знаем, где находятся три части твоей игрушки.

Нет, лицо птичьего Бога надо было видеть! Удивление, недоверие, надежда и радость сменяли друг друга с бешеной скоростью. А потом он буквально расцвел. Засияли глаза, зарумянились щеки, и даже крючковатый нос задрался вверх.

-Ребятушки вы мои! – с чувством сказал он, гладя пальцами рисунок. – Если мы её соберем, да еще и зарядить сумеем – наш Савка точно в себя придет. Еленушка, дочка, ты же поможешь?

Я удивленно взглянула на него.

-Феллен, а я –то здесь причем? Савка – это потерявшийся совенок, так? Что я могу сделать для него?

-Понимаешь, если ты его позовешь – он откликнется. Не сможет не откликнуться, ты же Ведающая Мать. А то я уже голову сломал, пытаясь его из затмения вывести. Он все больше в птичьем разуме прячется, будто улитка в раковине.

-Позвать-то я могу, - неуверенно посмотрела я на Феллена. – Что ж не позвать. Но ведь это не все? Так? Уж если ты, Бог, не можешь, то я что сделаю?

Птичий Бог вновь принялся теребить свой клюв. Потом махнул рукой и исчез.

И что это было?!

Глава тридцать девятая. Подготовительная

Феллен исчез надолго. Не пришел он в тот вечер, не появился на следующий день, ни через три дня. Я не заморачивалась. У меня было, чем заняться и без мировых проблем. Шерри рассказал, что драконята рождаются все же в человеческом облике, а значит, нам требовались пеленки-распашонки, ползунки и чепчики. К тому же, мои квартиранты с восторгом погрузились в проблему инкубации. Иной раз кричали и спорили до хрипоты, так что мне приходилось разгонять их по разным углам. Шерридар покопался в памяти…. Моей, между прочим. Наша связь становилась все более тесной, и топтался муж в моей голове, как у себя дома. А в ней, между прочим, хранилось столько самых разных сведений, что впору было каталоги составлять и по полочкам все раскладывать. Так вот, в моей памяти он откопал принцип создания примитивного инкубатора, умножил его на собственные познания в драконоведении. Пошушукался о чем-то с заглянувшим на огонек дедом нашего Эмиля. Кстати сказать, Эмильтель оказался вполне вменяемым эльфом, когда не был раздражен. Впрочем, мне было не до эльфийских заскоков. Мне стало не так уж благостно, как было до этого. И дышать тяжко, и передвигалась я только с помощью своего домового. И все прочие прелести последних дней беременности расцвели вдруг во всей красе. Да и детки как-то оживились, практически не давая мне отдыха. Такое чувство, будто они о чем-то яростно спорили. Или даже дрались. А еще они стали мне сниться. Очаровательная девчушка с темными кудряшками и синими отцовскими глазами. И серьезный мальчишка, удивительно похожий на меня в детстве. И почему-то я все время просыпалась в слезах, хотя на душе было светло и радостно. Шерри смотрел на меня с восторгом и любовью. Кидался исполнять любой каприз, а мне хотелось поскорее родить, чтобы вдоволь поваляться на животе….

Так вот, к концу недели Шерри и мальчишки торжественно проводили меня в ту комнату, которую мы предназначали для детской. Она располагалась рядом с нашей спальней. Эмильтель отворил двери, и я увидела…. Удивительно светлая и радостная комната получилась. Стены оклеены бежевыми обоями, по потолку плыли легкие курчавые облака, сменяли друг друга солнце и луна, улыбались звезды. На полу расстилался темно-зеленый ковер, ворсом напоминая лесной мох. Мебели пока не было. Шерри сказал, что в ближайшие два месяца мебель не нужна. Только в центре стоял двухместный кувез. Тот самый, который на Земле используют для выхаживания недоношенных детей.

-Это я из твоей памяти вытащил, - шепнул муж. – Начинка, конечно, магическая, как и положено. Но все предусмотрено. Температура, влажность, освещение и все прочее. Я даже настроил магическую уборку отходов. И кормление. Ты же не откажешься кормить малышей? Они в этом возрасте очень молоко уважают.

- Вообще-то, вся комната может быть инкубатором, -глубокомысленно заключил Эмильтель, внимательно рассматривая меня. –Тут мы устроили, как это…. А, полную стерильность. Шерри очень настаивал. Сказал, что вы предпочтете сами ухаживать за малышами.

Я только покивала. Мне б родить для начала….

А потом ко мне пришел Фимка и долго ныл, жалуясь, что его в детскую не пустили, нехорошие нелюди.

-Антисат…. Санит…. Грязный, мол, - жаловался он. –Это я-то?! Да я десять раз на дню моюсь!

Он бы жаловался и дальше, демонстрируя мне, как старательно умывается и чистится, но тут появился Феллен. Он притащил с собой сундучок, как две капли похожий на наши. Вытащил из-за пазухи подслеповато хлопающего глазами совенка. Совенка он тут же сунул мне в руки, а сундучок торжественно водрузил на стол.

- Пришлось попотеть, - хмуро сказал он. – Вот уж не думал, что придется самому по куширям да сугробам лазить. Смотреть будем?

Посмотрели. Все то же самое: пластина с отверстиями, стерженьки, чешуйки, снизка жемчуга и россыпь самоцветов. На этот раз – голубые топазы.

Тут из