принимать роды. Приходилось, и не раз. И не видел в этом ничего особенного. Однако, когда в двух шагах от тебя скрючивается от боли твоя женщина, рожающая твоих детей…. Это тяжко. Руки дрожат, в голове туман, а её боль я ощущал, как собственную, всеми силами желая взять все на себя. Где уж тут упомнить о рубахе, хорошо, хоть штаны нашлись…. Но теперь все позади. Дети спят. Они будут спать почти все время, набираясь сил теперь уже из окружающего Мира. Леночка отдохнет, наберется сил, будет кормить малышей своим молоком, и через два месяца совершится первый оборот. Тогда мы и узнаем, какими будут наши маленькие дракончики. Кстати, пора бы и об именах подумать. Но никаких Эрастов, а уж тем более Градов в нашей семье не будет!

Я еще раз взглянул на спящих в кувезе детей. Как же хорошо, когда память твоей женщины хранит столько полезных сведений! А то бы мучились сейчас с горячим песком, с подогревом и прочими проблемами. Кстати, а это мысль! Надо поразмыслить. Что-то мне подсказывает, что вскоре на кувезы будет большой спрос в драконьих кланах. Силы-то моя женушка выплеснула в Мир столько, что повышение рождаемости обеспечено. И не только в драконьих кланах. Точно еще парочку пещерок надо подготовить под золотишко. Кувезы, душевые, теремки на воздушной подушке, кофе, зеленый чай, мороженое…. Доход будет стабильный. А если мы еще что-нибудь вспомним? Все же и я немало времени провел на Земле. Кое-что вспоминается. Вот за что Петерису спасибо, так это за Леночку. Кстати, а кто там орет дурным голосом? Не дай Стихии, разбудит мое семейство. Неужто и в самом деле Петерис пожаловал? Интересно, интересно…. И откуда бы ему взяться, да еще в день рождения моих детей? Не сказать, что я совсем уж не уважаю Демиургов. Без них Миры не совсем удачно развиваются, погрешностей много. Но вот этому, конкретному, очень уж хочется гребешок на сторону скособочить. Хотя бы за то, чему он мою женщину и детей подверг. Да и меня…. нет, за Леночку и детей я ему спасибо скажу. Может быть. Мысленно. Но сначала все же в морду дам. Все за тех же детей и неожиданный брак.

О, какое же это блаженство – проснуться, прийти в себя и понять, что твое бремя отныне не отягощает твое тело. Какая неимоверная радость –встать и увидеть собственные босые ноги, а не огромное пузо, обтянутое ночной рубашкой. Да и возможность двигаться легко и плавно, не сопя и не пыхтя, дорогого стоит. И в душ сходить без присмотра, и надеть свежее белье, легкие домашние брючки и удобную футболку вместо опостылевшего халата. В последние недели мне даже резинки на белье казались веригами, что уж говорить о платьях. А вот теперь…. Разве что грудь придется поберечь, и носить удобный бюстгальтер, поддерживающий и сохраняющий форму. Ничего. Два моих сосунка живо избавят маму от деликатных проблем. Пора бы их и покормить, кстати. А где мой верный муж и новоявленный папочка?

-Они с Демиургом разбираются, - возник откуда-то Ермил. Он вроде бы даже стал выше ростом и могутнее. – Ты, Еленушка, не волнуйся. Корми разбойников своих, проснулись ужо.

Накормила. Рассмотрела обоих пристально. В самом деле, дочка оказалась почти полной копией папы: и глаза синие, и волосы темные, обещавшие стать волнистыми. И кругленькие плотно прижатые к голове ушки. И даже улыбка была папина. И длинные тонкие пальчики с аккуратненькими ноготками…. А сынок был чем-то неуловимо похож на меня. Не то глазами сине-зелеными в коричневую крапинку, не то маленьким ртом с капризным изгибом верхней губы…. Конечно, дети со временем меняются, но все равно – это наши дети. Вот что хотите со мной делайте, но жило во мне сомнение. Мало ли, что могло привидеться мне в полубреду на лабораторном столе. А теперь мне и генетическая экспертиза не нужна. Кстати, о генетике! Где тут моя трубочка?!

В уютной кухоньке моего теремка было тесно. У печи притулился эльфенок. Эмиль одной рукой прижимал к себе Фильку, а другой удерживал вновь обернувшегося совенком Савку. Принц Эридар, усадив на печь свою енотку, задумчиво перекидывал с руки на руку крошечную искорку голубого пламени. Хм, а ведь он и в самом деле маг. Не то что я в это не верила раньше, но все же…. Рядом, выдвинувшись так, чтобы прикрыть своего приятеля и господина, играет с крошечным смерчиком Ветерок. Старшие, среди которых я с удивлением увидела Сильменгарда и Шелеста, со скучающим видом столпились в противоположном углу. А в центре, сдвинув к окну стол, стояли два…. Интересно, как их называть? Божества? Демиурги? И есть ли между названиями разница? По мне – так никакого. Творцы, Создатели, Покровители. Всемогущие, маму их так и этак. Два бойцовых петуха. Один старый, другой совсем салага, но гребешок встопорщил, того и гляди, в драку кинется. А в пальчиках-то искорки мигают.

-Что здесь происходит? – м-да, а меня, похоже, никто и не ждал. Смотрят так, будто я привидение.

-Женщина! Не вмешивайся!

Ага, я не вмешаюсь, а вы со своими разборками мне теремок разнесете.

- Моя бабушка курит трубку, -произношу я, ни к кому особо не обращаясь. –Я ж из принципа не курю. Лучше б вам подумать минутку, чем в пустыне встречать зарю.

-Лена, о чем ты? – переводит на меня взгляд мой драгоценный супруг. Два длинных скользящих шага, и он уже стоит рядом, собственнически обнимая за плечи. Следом подтягиваются Повелители кланов.

-А это я к тому, что терем громить не дам, - улыбаюсь я голливудской улыбкой, показывая все свои зубы, включая коренные и зубы мудрости. – Если хоть один из вас сделает хотя бы движение…. Лорд Сильменгард, в ваших льдах появится новое украшение.

Все. Пафос сбит. Феллен и пришелец опускают напряженные руки, гасят искры и вольтовы дуги. Смаргивают. И уже вполне готовы к диалогу. Со мной.

-О чем ты говоришь, женщина?

Это пришелец. Гонор, спесь, высокомерие звучит в глуховатом голосе, а мне вдруг нестерпимо хочется выдернуть из метлы гибкий березовый прутик –вицу.

- О двойном торосе, - мирно отвечаю я. –Эмиль, отпусти Фильку. Ваше высочество, стол на середину…. Да, вот так…. Ветерок, смерч убрал, и скатерть…. Да-да. Эту, с красными маками. Эмильтель, будьте добры – столовое серебро в поставце. Как раз за вашей спиной. Лорд Шелест, стулья организуйте….

В кухне суета и суматоха. Раздвигается