Спорить бесполезно. Выяснять. Скандалить.

— Почему ты тогда ругаешься на меня и на папу?

— От бессилия. Для меня важна наша семья, Аннабелль, я подумать не могла, что когда-нибудь дойдём до такого.

— Да, я тоже не думала об этом. Жаль.

— Мы с отцом подали заявление на развод еще до нового года. Нам дали некоторое время подумать. Мы не хотим рубить с плеча. Может, ещё получится что-то собрать. В любом случае, тебе уже не придётся решать с кем остаться, ты взрослая и уедешь учиться.

Аннабелль подавилась. Больше всего на свете боялась развода родителей. В детстве она частенько видела, как дети празднуют два дня рождения: один с маминой семьей, второй — с новой папиной, и ей не хотелось испытывать подобного. Она боялась, что будет некуда вернуться. Пока в мире был дом с семьей, становилось не так страшно. Да и как бы там не было, как бы родители не ругались, семья оставалась семьей.

— Мама, я знаю, и мне очень жаль. Пойду к себе.

Лилиан тяжело вздохнула, перевешивая салат в чашке.

— Белль, а, кстати говоря, твой парень, Адам, кажется. Давно виделись?

— А что? — обернулась девушка, услышав знакомое имя.

— Глаза у тебя грустные.

— Он уехал, и мы давно не виделись, — соврала Морган.

— Вот оно что…Скучаешь?

— Скучаю.

— От таких парней нужно бежать без оглядки. Девочкам они нравятся, но по большому счёту, никто из них никогда не приносит счастья. Твой отец всегда нравился женщинам, он приезжал за мной на пикапе и мы разъезжали по городу, слушая Depeche Mode. Он много курил травки и купал меня в цветах. Где этот человек сейчас? Он нашёл себе молодую пассию, и клянусь, они и раньше у него были. Я закрывала глаза. Так что, к черту красавчиков, Аннабелль. Они всегда-всегда будут искать девчонок, которые станут целовать им ноги, — распустив волосы, сказала Лилиан.

Аннабелль склонила голову набок. Она давным — давно слышала теорию о том, что первый мужчина каждой девочки, похож на отца. Эмметт и Адам имели схожесть во внешности, но их характеры вряд ли можно назвать одинаковыми. Адам — нарцисс, а Эмметт едва ли гладил рубашки и надевал чистые носки, только потому, что Лилиан клала их на тумбочку около кровати. Адам — до ужаса любил чужие прикосновения, Эмметт ненавидел. Оба имели странное отношение к девушке: любили, но как будто на расстоянии, не подпуская близко. Что отец казался Морган загадкой, что Адам…она многого о нем не знала, порой ловя себя на мысли, что боится знать большого.

— Мам, ты его видела? — перевела тему Аннабелль.

— Твой Адам живет в Вестмаунте, я там работаю. Видела его пару раз. Красивый, но с ним счастлива не будешь. Первые звоночки раздаются уже сейчас. Это уже не звоночки. Колокола.

Аннабелль сжалась в комок. Разговор с матерью будто лишал ее надежды на возращение Адама. Он возвращался всегда, и в прошлый раз, когда она думала, что больше никогда его не увидит, вернулся…Адам не мог уйти так. Может быть, Морган сильно верила в него или в его порядочность, может была слишком влюблена, может слишком молода. Может быть, может быть…

— Мам, он вернется, он не такой. И спасибо за разговор, очень необычно говорить с тобой вот так. Тихо. Без криков.

Лилиан отряхнула пылинки с рукавов свитера, и широко улыбнувшись, сказала:

— Как бы мы не ругались, я все ещё твоя мама и люблю тебя.

— Я же чудовище, ты сказала.

— Никакое не чудовище. Ты — наша принцесса.

— И принцесса, и чудовище застряли в одном замке.

— Что ты там бормочешь? Иди, делай уроки, а то я снова буду Лилит, а на Лилиан, — сказала женщина. — Приготовлю пока блинчики.

В ту ночь Аннабелль долго плакала. Она не представляла, каково это — быть вдалеке от мамы и папы. Девушка обижалась на мать, но признавалась, что будет скучать, несмотря ни на что, когда окажется в другом городе. Тогда почему-то она предположила, что убегать не надо, и все наладится. Нужно отдать ситуацию времени, пусть оно залечит раны. Да и Адам? Разве с ним надежно? Нет, нет, нет…Уснув под утро, Аннабелль решила, что нужно обо всем подумать еще раз.

Как бы все сложилась, будь у нее нормальная семья? Возможно, она бы давно пригласила Адама домой, мама приготовила бы ужин, они бы весело болтали, обсуждая последние новости. Может быть, отец бы пожал ему руку и рассказал о том, какая замечательная у него дочь. А если все это бы закрутилось до свадьбы? Какой бы она была? Не сгрызли бы родители друг друга? Понравились бы друг другу семьи? А пришла бы мать Адама на эту свадьбу, если она с ним не общается?

Будущее сильно пугало Аннабелль. Она, может, и хотела бы думать о чем-то более приземленном, но думала только о том, какими будут отношения дальше. Если Адам вернётся, конечно. Он не может не вернуться.

В тот вечер она начала писать новую картину. На холсте постепенно появлялся домик с треугольной крышей, вокруг которого планировался лес с густыми деревьями. Эту картина Аннабелль хотела подарить родителям, чтобы они поняли, как трудно подобраться к их сердцу. Почему порой для того, чтобы получить родительскую любовь нужно пробраться через густую чащу колкостей и обид? Аннабелль не понимала, но очень хотела понять. Разве родительская любовь не безусловна? Разве любят за что-то? Нет же, любят просто. Особенно, родители. По-крайней мере, в идеальном мире.

38. Тайны Клэмана

8 лет назад.

Адам Клэман не мог терпеть банальности. Цветы на прикроватных тумбочках, кофе в постель, и поцелуи по утрам. Он ухмылялся, когда его прошлые девушки просили ужин при свечах, свидания в кино и прочие вещи, от которых тошнило. И самое забавное — Адам в некоторой степени оказался банальностью.

В его истории не было ни одного «пика» или чудесного поворота, о которым бы он мог похвастаться. Он средне учился в школе, прогуливал пары в университете. На роль примерного сынка тоже не подходил. Клэман всегда искал: новые проблемы или ощущения, да, так он и говорил. Сам мало из себя что представлял — частенько врал и плохо мирился с отказами.

Когда Клэману исполнилось шестнадцать, он связался с парнями из неблагополучной компании. Так сказала мама. Адам искал драйва и сцепился крепко с теми, кто этим драйвом жил. Он и его лучший друг — Шарль зависали в темных районах города, часами сидели в барах и уродовали фасады зданий граффити.