части Проклятой рощи, в данный момент представляющий из себя мешанину поваленных деревьев, камней и грязи, соскользнул в ручей, перегородив его чуть выше по течению от их водопроводной трубы. Перед ними разливалось коричневое озеро, и вода медленно прибывала и прибывала, словно в раковину, заткнутую пробкой.

– Выглядит хуже, чем есть на самом деле, – покачал головой Рич. – Мы пророем канал, и гравитация позаботится о всем остальном.

– Что случилось? – спросил Карпик.

– С ручьями такое бывает. – Рич начал спускаться по мокрому склону боком. Карпик побежал вперед.

– Карпик, не бегай с палкой в руках! – крикнула Коллин.

Карпик остановился у самого края, глядя на Скаута, бредущего по брюхо в воде.

– Насколько здесь глубоко? – спросила она.

Рич надел резиновые сапоги.

– Сейчас и узнаем.

Коллин досталась пара с заплаткой – та самая, которую испортил Юджин.

– Карпик, ты наш часовой, – сказал Рич. – Забирайся вон туда.

Он вскарабкался обратно по склону хребта, вскочил на выступ скалы.

– Дальше! – крикнул Рич. – Вот так. Если вода польется сильнее, то кричи, хорошо? И позови Скаута.

– Ска-аут!

Скаут поднял голову от разлагающегося лосося и бросился вверх по склону.

– Следи за ним.

Рич спустился на обнажившееся дно ручья и воткнул острие лопаты в стену грязевой дамбы. Коллин оглянулась на Карпика, который сидел на холме, держа Скаута за ошейник.

– Ты уверен, что это безопасно? – забеспокоилась она.

– Оползень не двигается с места уже как минимум два дня.

– Рич…

– Хорошо. Поднимись наверх и последи, ладно?

Коллин прислонила лопату к дереву и стала карабкаться вверх по склону. Рич воткнул лопату в грязь. Какое-то время казалось, что все его усилия бессмысленны, но он копал и копал, пока наконец дамба не поддалась. Озеро устремилось в прорытый канал, как вода, утекающая из треснувшего кувшина.

Карпик закричал.

Рич поднял лопату обеими руками.

– Рич! – заорала Коллин, но было уже слишком поздно.

Поток коричневой воды сбил его с ног. Он с трудом поднялся, все еще держа лопату в руках. На мгновение это выглядело почти забавно. Затем настал черед грязи: густой, как мокрый цемент, и громкой, как несущийся поезд.

– Рич!

Он ушел под воду, вынырнул, затем снова исчез, погребенный грязью. Оползень прошел мимо, обогнув изгиб холма и исчезнув из вида. Коллин выкрикнула его имя. Скаут вырвался и перепрыгнул через гребень.

Она подхватила Карпика на руки и побежала следом, с трудом удерживая равновесие в тяжелых болотных сапогах. Тело Карпика колотилось об ее грудь. Грязь и сломанные деревья застряли между узких стен ущелья, образовав импровизированную плотину. Скаут был уже там, внизу, оглашая окрестности громким лаем.

– Рич! – Она споткнулась. Скаут бросился в грязь.

– Скаут! – закричал Карпик. Коллин прижала его лицом к себе, чтобы он не видел, как Скаут борется, пытается развернуться, чтобы доплыть до берега, тонет в жидкой грязи, колотит лапами, роя себе могилу.

– Рич! Ри-ич!

Она начала молиться. Боже, пожалуйста. Боже. Пожалуйста.

Из дыры высунулась голова.

– Рич?!

Скаут пополз к берегу, Рич ковылял вслед за ним, его рвало. Карпик выскользнул из ее объятий, и она побежала навстречу. Рич, спотыкаясь, прошел фунтов двадцать и осел на землю, выскребая грязь изо рта.

Коллин упала на колени, обхватив его лицо ладонями. Рубашка у него порвалась, сапоги пропали, одна нога вообще была босой, глаза – налиты кровью.

– Я думала…

Рич закашлялся, отвернулся, сплюнул.

– Папа? – послышался тихий голос Карпика у нее за спиной. Рич поднял руку, и Карпик налетел на них.

Когда Рич, наконец, смог встать, он посмотрел на свою босую ногу.

– Чертовы сапоги чуть не убили меня, – прохрипел он. Коллин крепче сжала его руку – раз, другой, третий. Скаут фыркнул, потирая лапой нос.

– Я чуть не остался там навсегда. – Рич взъерошил грязную шерсть Скаута и уставился на жидкую грязь таким взглядом, будто какая-то его часть и в самом деле осталась там навсегда.

9 февраля

Рич

Юджин загрузил черепицу в пикап сам. Все, что мог сделать Рич – это доковылять с пустой тележкой обратно до входа в хозяйственный магазин.

– Сколько жизней у тебя осталось? – спросил Юджин, когда Рич забрался на пассажирское сиденье. Рич только шмыгнул носом. Он себе ничего не сломал, но поранился довольно сильно. Он здорово отбил себе ребра об камни. Рич все еще слышал этот звук: скрежет, бульканье, рев, словно он упал в бетономешалку. Грязь – это вам не шутки.

Когда они вернулись в форт Юджина, первым делом Рич заметил груды бревен, оставленных под дождем. Юджин заглушил двигатель пикапа.

– Много у тебя тут дерева, – заметил Рич.

– И не говори. – Юджин потер плечо. – Тридцать пять баксов за связку. Пятьдесят уже развез.

– А Мерл знает?

– Что знает? – не понял Юджин. – Что я это дерьмо с дороги убрал? Он меня еще благодарить должен.

– Это собственность компании, – сказал Рич.

– Если я делаю это на своем личном пикапе в свое личное свободное время, я не понимаю, почему Мерл должен быть против.

– Если бы ты просто взял дерево на растопку, это одно дело. Но как только дело начинает касаться денег…

– Это просто немного хвороста. Да и вообще, какое тебе дело? Своим деревом лучше займись.

– Слушай, я только пытаюсь сказать – лучше, чтобы Мерл узнал обо всем от тебя.

– С Мерлом я уж как-нибудь сам разберусь.

Юджин вышел из машины и принялся выгружать черепицу. Рич последовал за ним в дом. В коридоре стояли ведра, наполненные водой, капающей с потолка. Коллин надевала на Карпика пальто.

– Куда ты так спешишь? – спросил Юджин. – Останьтесь еще.

Коллин раздула ноздри. Рич склонил голову набок: еще полчаса. Она отпустила Карпика, и тот убежал в коридор.

Она не говорила с Юджином с той самой ночи.

Рич высморкался в носовой платок. Коллин протиснулась на кухню к Энид и принялась резать лук.

– Ну как, Коллин, твоя подружка снабжает тебя бесплатным чесноком? – поддел ее Юджин.

– Прекрати, – бросила Энид. Коллин бросила на сковороду горсть сердито зашипевшего лука.

– Черт возьми, лучше бы газета написала статью о том, насколько уродлива эта сучка.

Коллин резко обернулась, в руке – нож.

– Эй! – Юджин подавился кофе. – Гундерсен, усмири свою чертову жену, пока она кому-нибудь кишки не выпустила.

– Остыньте, – сказала Энид. – Оба.

– Она ведет себя как сумасшедшая.

– Так ты перестань ее доставать, и она успокоится. – Энид посмотрела на Рича, надеясь на поддержку. Из одной ноздри Коллин потекла кровь. – Черт возьми. – Энид потянулась за тряпкой.

– Наверное, нам пора, – предложил Рич. Коллин оторвала от носа окровавленную тряпку, затем прижала ее обратно.

– Ты пришел починить крышу –