всем этом. И даже ремонтировать. А я всегда любопытная была, отец с паяльником, а я рядом с ним. Все детство, да и юность, хорошо, что отец мне много рассказывал и объяснял. Запах канифоли, это смола такая для пайки, – пояснила я, – обожаю.

Я устав лежать на животе перевернулась и положив руку за голову уставилась на облака.

– А кто твои родители? –Ян тоже перевернулся на спину и подтянув меня к себе, положил мою голову себе на живот.

– Папа режиссер на телевидении, это человек который руководит всем процессом на съемочной площадке, решает какой будет свет, звук, как камеры будут работать и откуда. Непонятно, да?

Ян задумчиво потеребил прядь моих волос.

– Ну, я понял, что твой отец командует большим количеством людей. И это ответственная работа.

– Ага, – я покивала, – а мама работает в академии наук.

– Подожди, подожди, – остановил меня Ян, – твоя мама работает? Но почему? Неужели твой отец не в состоянии обеспечить семью?

– Женщина должна заниматься домом, да? – засмеялась я, – ей нравится заниматься наукой, она рассказывала, что еще в шестнадцать лет решила что будет физиком. Правда она хотела заниматься атомной физикой, но что-то там не получилось и она пошла в хим физ. Сейчас у нее научное звание и уйма всяких премий и наград за научные изыскания, – я вздохнула, – я очень ей горжусь.

– А как же дом, и дети, то есть ты? – Ян водил пальцем по моему плечу.

– У нас целая система воспитания, дети ходят в детский сад, лет примерно с двух –трех, потом, с семи лет, в школу, потом закончив школу, кто куда, кто в университет, кто в училище.

– «Училище» это что? – уточнил Ян.

– Там обучаются хитростям профессии. После школы база у всех примерно одинаковая, а хочет, например, человек быть поваром. Вот идет в училище и там его учат премудростям приготовления пищи.

– То есть не к наставнику.

– Нет, там целая команда наставников, условно говоря кто-то лучше мясо готовит, а кто-то десерты. Это, конечно если совсем упростить.

– А ты в училище училась?

– Нет, я в университете, как-то так сложилось, что я по маминым стопам пошла, правда не в химфиз, а в физмат. Папа иногда говорит, что вокруг него слишком много умных женщин. Хотя брат с ним работает на телевидении, оператором.

– И тебе нравится этим заниматься? – он снова провел пальцами мне по плечу.

– Конечно, это тоже творческий процесс, тем более что понимаешь, так уж сложилось, что наши науки изучали мир по узко направленным частичкам. Каждую часть отдельно. А мне повезло оказаться в то время, когда эти частички начали складывать в единое целое, как мозайку. Например, изучали биологию, а потом поняли, что помимо биологии есть еще и физика которая влияет на био процессы, и стали объединять знания. Это очень интересно.

Я повернула голову и посмотрела на наш импровизированный очаг под скалой. Вставать не хотелось, солнце пригревало и хотелось закрыть глаза и бесконечно слушать, как плещется вода в озере, в траве стрекочут насекомые, где-то на камнях мелодично поет какая-то птица.

– Кажется, котелок вскипел, да и дрова прогорели, принесешь пару ведер из озера?

Ведра у нас были «складные» из кожи. Если пересыхали, то не слишком хорошо держали воду, а если слишком размокали, то вода начинала пахнуть звериной шкурой. Фляжка в этом отношении куда удобнее. Но в ней вода для питья, а сейчас нам нужна вода для «хозяйственных нужд».

– Еще надо подкинуть дров? – Ян с неохотой потянулся вставать.

– Нет, думаю достаточно.

Я прихватила с собой кружку и плеснула немного воды на камни. Хорошо прогретые булыжники сердито зашипели и над ними взметнулось облако белого пара. Разогрелись хорошо, значит баня, хоть и походная, получится, что надо. Я растянула тент создав подобие палатки и выйдя наружу стала раздеваться. Ян тем временем затащил внутрь два ведра с водой и выйдя замешкался глядя на меня.

– Чего стоишь, – поторопила его я, – раздевайся и заскакивай, только чтоб тепло не выпустить.

Я ужом проскользнула внутрь бани, от скалы и от очага шел равномерно горячий воздух.

– Тут жарко, – раздевшись Ян зашел следом и оглядел полог.

– Камни хорошо тепло держат, подвинься немножко, – я взяла кружку и плеснула на камни, – веничка жалко нету.

– Веник – то тебе зачем здесь? Мести собралась? – засмеялся Ян.

– Это не для подметания веник, – пояснила я, – из березы делают, с листьями, и парятся им. Хотя погоди – ка, у меня есть пара веток мяты, а тут неподалеку я видела похожий на можжевельник куст, сейчас изображу.

Слегка пострадав от борьбы с колючим кустом, я нарезала ветки с похожего на можжевельник куста, и на скорую руку связала из него веник, облила его кипятком, отчего в воздухе повис крепкий запах мяты и смолы.

– Пахнет, – Ян потянул в себя воздух, – и жарко. Как дышать то тут? Может, вымоемся и пойдем?

– Поздно, – кровожадно улыбнулась я, – можжевельник это конечно не береза, но тоже ничего, поворачивайся.

– Инь, что ты задумала? – с тревогой в голосе спросил Ян, однако спиной все-таки повернулся.

– Это называется париться, – я легонько прошлась по его спине и прочим частям «веником», потом еще раз, чуть сильнее.

– Драться веником это называется, – возмутился Ян, – ой, а похлопай еще вот тут, по бокам. Да. Ой, как хорошо. Еще хлопай!

Руку этим веником я отмахала капитально. Но Ян жмурился и требовал еще.

– Теперь твоя очередь меня порадовать, – я вручила ему веник. Ян сосредоточенно похлопал меня по спине и ногам.

– Мне жарко, – сообщил он.

– Так пошли в озеро, охладимся, – я потрясла мокрым веником над камнями и пространство заволокло душистым паром.

– Там холодно.

– У меня на родине из бани в снег прыгают, так что тут тоже просто окунемся и снова греться. Только на глубину нырять не надо.

Я вышла из бани и забежала в воду, берег был не очень пологим, но и обрывов не наблюдалось, вода после парной показалась даже теплой.

– У – ву! – заорал Ян с размаху плюхаясь в воду рядом со мной и удивленно произнес, – вода же ледяная была. А сейчас вроде нет.

– Она и осталась ледяной, поэтому еще раз ныряем и бегом обратно! Греться будем.

 Окунувшись мы вернулись обратно под тент.

Потом погревшись окунулись еще раз. И еще.

***

Чуть позже, напарившись, отмывшись, поужинав и установив палатку, мы собирались спать.

– Инь ощущения невероятные, – Ян лежал рядом со мной в спальнике, – я так прекрасно себя никогда в жизни не чувствовал. Понимаю, почему ты в баню хотела. И веник, –