Сколько вам было лет, когда вы впервые поцеловались?

Э: Леди Сводница, я вас ненавижу!!! *зачеркнуто много-много раз* в 18

М: *с таким же самодовольным видом* на этой неделе она в первый раз поцеловалась!

Если вам предложат взять с собой на необитаемый остров одну-единственную вещь — что это будет?

Э: А можно не вещь, а человека?

М: Пусть берет меня, а я достану ей все вещи, какие понадобятся.

Если ваша пара позовет вас уехать в другую страну — вы все бросите и уедете?

(прим. сост.: напоминаю о необходимости честно отвечать на вопросы!!!)

Э: *твердым почерком. Крупные буквы* Да!

М: *молчание* *хмурится* *молчание* Пусть будет «да». И я очень надеюсь, что угадал. *с тщательно скрываемым беспокойством* А когда вы дадите почитать оригинал?

За что вы любите свою пару?

Э: Кошмар!!! Значит, вы считаете, вес рассказывать им нельзя, а в любви заставлять признаваться девушку первой такой вот постановкой вопроса можно?!! Стоп, там ниже опять какое-то примечание мелкими буковками…

(прим. сост.: ответ на этот вопрос обязателен! Напоминаю участникам, что по условиям, в Турнире участвуют только влюбленные пары! Вы сами согласились, значит признали, что влюблены)

Вот же интриганка… *зачеркнуто* Ну хорошо. Я его люблю… просто потому что он — это он. Так достаточно?

М: Если честно, с удовольствием почитал бы, что Эмма ответила. И даже не знаю, ответила ли она вообще. А я скажу так. Любят не за что-то. Любят просто потому, что любят. Потому что встретил — и все, уже не можешь отпустить. И дышать без этого человека тоже не получается. Он просто становится твоим воздухом, без которого — пустота. Так достаточно?

И мы опять упали друг в друга — пьянящий, опасный водоворот. Потому что с каждым новым прикосновением мне становилось мало — и я ждала и боялась одновременно, что рано или поздно он это поймет.

Как всегда, спасло то, что внешний мир напомнил о своем существовании.

В паре метров от нас по направлению к «бальному залу» пронеслась Джен. Почти бегом.

Я подавила трусливое желание сделать вид, что «не заметила» ее, убрала руку одного наглого огненного мага туда, где она должна была находиться — обратно на талию — и окликнула сестру.

— О, вы уже закончили! — слабо улыбнулась она, затормозив, и я увидела, что Дженни вся красная и растрепанная, как будто бежала сюда всю дорогу. И еще рассерженная. Моя Джен? Рассерженная? Я не представляла, честно сказать, что она вообще умеет сердиться.

— Вообще-то только начали… — промурлыкали мне над ухом, получили тычок под ребра и тогда только снова водрузили конечность на место.

— И как результаты? — поинтересовалась Джен, хотя я видела, что скорее из вежливости.

— Мр-р… неплохие результаты…

Еще один тычок, и я перекрываю этот возмутительный шепот своим громким и уверенным:

— Не знаем пока! Мы… ушли раньше объявления. А твои как?

— В смысле? — растерялась сестра, подходя ближе.

— В смысле — ты же ходила в библиотеку, поискать информацию о плесени.

— Ходила. Там не было никого уже… ну то есть не было ничего об этом, — буркнула он.

— И?.. — поторопила я, делая полшажка в сторону от Морвина в попытке хотя бы перед сестрой соблюдать минимум приличий. За руку меня уцепили молниеносно, вместо полшажка получилась четверть — но и на том спасибо.

— И я пошла искать альтернативные источники информации.

— И?.. Джен, из тебя что, сегодня клещами все надо вытаскивать? — удивилась я.

Она вспыхнула, прикусила губу, а потом выпалила.

— Да, я ходила… к профессору Шеппарду! Но без толку. Когда я постучала… он сказал: «Войдите». Ну, я и вошла. А у него… была Лизетт! Лизетт, представляешь?! Развалилась перед ним ногу на ногу, разрез до самой… как приличные преподавательницы не носят!! И глазки строит, представляешь?! Щебечет о чем-то как… как… курица! Да она же его лет на десять старше!!

— А он?! — ахнула я.

— А он поднялся из-за стола медленно так и смотрит на меня удивленно. И молчит, представляешь?! А потом такой: «что вы хотели, мисс Винтерстоун?». Мне! «Мисс Винтерстоун»!!

Джен была раскалена так, что на ней яичницу можно было жарить. Ох… ну по крайней мере, понятно теперь, почему Лизетт опаздывала на первое испытание в собственную аудиторию.

— И тогда ты…

Сестра фыркнула, вздернула подбородок и отвернула голову в сторону, испепеляя взглядом лиловый камень стен.

— Сказала, что ошиблась дверью, и ушла. Еле удержалась, чтоб этой самой дверью не шендарахнуть. Аккуратненько так прикрыла, чтобы не мешать им… общаться. Пошла в парк, погуляла… остыть не помогло. Убила бы! Как он вообще может разговаривать с этой акулой?! Она же хищница! Разве что не облизывается на него!

Мы помолчали полминуты. Джен — в бешенстве, я — сопереживающе, Морвин — закатив глаза с выражением «ох уж эти девушки».

Я вдруг посочувствовала Леди Ректор. Нелегко, оказывается, быть сводницей! Мои неуклюжие попытки свести Джен и Олава, во всяком случае, немедленно потерпели фиаско. Я вздохнула. Наверное, пока они сами не разберутся — ничего не поможет.

— Ну а как разговор с тетей Эмбер? Ты хоть что-нибудь выяснила?

— Ой… я забыла, — сконфуженно пробормотала Джен. — Пойду выяснять! Стойте тут, никуда не уходите.

Она вытащила из-под воротника хрустальный медальон тети, сжала его в руке и толкнула дверь в ближайшую пустую аудиторию.

— Дженни! — спохватилась я и крикнула ей в спину. — Если не трудно, спроси еще у нее — правда ли, что в Арвеноре «Рок» — очень распространенная фамилия? И выясни, что тетя знает об Эване Роке и Рите Рок, которые участвуют в Турнире семи замков от ее королевства.

— Угу.

Дверь захлопнулась. Тут же обнаружилось, что за руку меня цепляли не просто так, а с коварным умыслом — чтоб побыстрее можно было притянуть обратно и заняться… ну тем самым «моим любимым занятием», о котором мне так неосторожно пришлось проболтаться. Так что отвертеться теперь не было никакой возможности. Меня приперли к стене, в прямом и переносном смысле. Впрочем, не то, чтобы мне сильно хотелось… отверчиваться.

— Поздравляю!

Резкий возглас, почти шипение, заставил меня снова вспомнить, какой на дворе век, год и тысячелетие, и в каком мире мы находимся.

Я повернула голову и увидела в отдалении — там, где в холл уже выходили постепенно другие участники Турнира, разъяренную Солейн. Зеленые глаза дистанционно расчленяли меня с особой жестокостью.