Между тем Кевин закурил, демонстрируя сноровку человека, который хорошо помнит, насколько приятной бывает эта вредная для здоровья привычка. Глубоко, жадно затянувшись, он сказал:

— Знаешь, после вчерашнего… Я, грешным делом, даже подумал, что уже все повидал и меня ничто не может удивить… или напугать. Но потом я увидел это… — Плечи его слегка поникли.

Под «этим» подразумевалась картонная коробка, которую кто-то оставил позади магазина замороженных полуфабрикатов в непосредственной близости от квартала муниципальных домов в Скенби. Рано утром ее нашел подсобный рабочий, которого отправили на задний двор, чтобы открыть грузовой люк и принять товар. Коробка была примерно метр в длину, полметра в ширину и примерно столько же в высоту. Она стояла прямо на люке — совершенно обычная коробка из-под замороженного картофеля фри. Внутри, однако, судя по проступившим на картоне темным пятнам и растекающейся под коробкой луже красновато-коричневого цвета, лежало нечто совершенно иное. Впрочем, рабочему платили не за наблюдательность и не за способность думать, поэтому он открыл коробку — и сразу же потерял сознание. Падая, он к тому же ударился затылком о бетон, оказавшись в глубоком нокауте. Так его и нашел водитель грузовичка доставки — валяющимся в полной отключке рядом с коробкой, в которой лежали части расчлененного трупа. Водитель падать в обморок не стал, зато заблевал все вокруг, что крайне затруднило поиск улик.

Прибывшие на место происшествия патрульные сразу позвонили в отдел по расследованию особо тяжких преступлений, поскольку сверху в коробке лежала отрезанная женская рука с татуировкой «МОЯ!» на запястье. Пола и Кевин приехали как раз к тому моменту, когда полицейский врач формально констатировал смерть уложенных в коробку останков.

— Ну, что скажете? — поинтересовался у него Кевин.

— Что-то определенное будет известно только после вскрытия, — привычно отозвался врач. В сером утреннем свете даже он выглядел бледным и подавленным. — На данный момент можно утверждать только, что мы имеем дело с расчлененным трупом женщины, убитой неизвестным преступником. В коробке находятся голова, туловище, две руки, два бедра и две голени.

— Господи Иисусе! — пробормотал Кевин, отворачиваясь.

— Тело расчленено профессионально или просто порублено на куски? — Пола, напротив, была не в силах отвести взгляд от ужасного зрелища.

— В наши дни это не имеет особенного значения, — с горечью заметил Кевин. — Каждый может скачать из Интернета учебник по любительской рубке мяса.

Врач покачал головой:

— Боюсь, ваш клиент этого учебника не читал. Я предполагаю, — заметьте, только предполагаю, причем я бы предпочел, чтобы вы не ссылались на меня в разговоре с мистером Шаталовым, — что преступник воспользовался чем-то вроде циркулярной пилы. В тех местах, где она прошла через кости, видны характерные отметины. — И он кончиком карандаша указал на торчащую из коробки верхушку бедренной кости. — Типичные механические повреждения.

— Господи, — снова сказал Кевин. — Как по-вашему, сколько времени прошло с момента наступления смерти?

Врач пожал плечами:

— Не слишком много. Кровь уже не течет, налицо начальная стадия гипостаза. Учитывая температуру… Я бы сказал, что-то около двух часов, не больше. Но опять же, прошу на меня не ссылаться, это не моя работа.

— А причина смерти? — Врач уже зашагал прочь, и Пола поспешила за ним.

— Об этом вам лучше спросить у Гриши, — отозвался тот, распахивая дверцу своей машины.

И вот теперь Пола и Кевин курили в сторонке, пока эксперты-криминалисты фотографировали, обмеряли и обследовали место преступления, а патрульные обходили ближайшие дома в надежде найти свидетелей. На это, впрочем, надежды почти не было. Скопление одноэтажных магазинчиков, стоявших несколько особняком, напоминало островок в море дешевых домов, обитатели которых прилагали отчаянные усилия только для того, чтобы свести концы с концами. Здесь, конечно, никто ничего не видел. Даже тот, кто видел.

— Мне кажется или это убийство немного не такое, как предыдущие? — спросил Кевин. — Может, преступник начал менять модус операнди?

— Трудно сказать. — Пола пожала плечами. — Я надеялась, что Тони нам что-нибудь подскажет, но у него, похоже, есть дела поважнее.

— Ты больше не разговаривала с Кэрол?

— Нет, и надеюсь, в ближайшее время мне этого делать не придется. От нее очень трудно что-то скрыть. Я, конечно, старалась говорить только о коте — о том, что с ним все в порядке и что он спит у нас под батареей, но…

— А это правда?

— Конечно. Один из экспертов, осматривавших место происшествия, нашел его в машине Крис. Элинор приехала и отвезла его к нам.

— Если Кэрол доберется до Вэнса раньше других, я ему не завидую, — покачал головой Кевин.

— Кэрол не сделает ничего незаконного — ничего такого, что помогло бы Вэнсу в суде, — возразила Пола, уверенная, что знает Кэрол куда лучше Кевина. — Она просто само правосудие, наша Кэрол, и тебе это известно.

— Да, но ведь он убил ее брата, — не согласился Кевин. — Не знаю, кем нужно быть, чтобы в такой ситуации удержаться и не заставить его тоже помучиться.

— Не забывай, Вэнс убил Майкла, потому что именно Кэрол отправила его за решетку. И ему там настолько не понравилось, что он убил двоих, чтобы отомстить человеку, который, как он считает, виноват во всех его бедах. А эта ужасная ловушка, которую Вэнс приготовил для Кэрол в ее собственном доме?.. По ужасному стечению обстоятельств от нее пострадала не я, а Крис, которая в свое время тоже помогала упрятать его в тюрьму. Так что если подумать хорошенько, то единственный способ причинить Вэнсу максимум страданий — это снова засадить его в тюрьму. И я думаю, Кэрол достаточно умна, чтобы это понимать. Вот почему она не допустит, чтобы из-за каких-то дурацких адвокатских уловок Вэнс ушел от заслуженного наказания.

Кевин докурил сигарету и, бросив окурок на асфальт, растер его каблуком, а потом поднял воротник куртки.

— Наверное, ты права, — кивнул он. — Ладно, вернемся с небес на землю… У тебя есть какие-нибудь идеи насчет того, как мы будем опознавать новую жертву, если ее отпечатков не окажется в общенациональной базе данных? Вряд ли имеет смысл предлагать патрульным брать с собой на обход отрезанную голову… — И он подмигнул Поле. Черный юмор был единственным средством, которое помогало полицейским, имеющим дело с убийствами, сохранять рассудок. Посторонние этого, как правило, не понимали, да и не могли понять.

— Я бы сделала это первая, если б была уверена, что это поможет как-то ускорить расследование, — невесело усмехнулась Пола и достала мобильник. — Что бы ты хотел на завтрак? Я попрошу Сэма захватить по дороге на работу несколько мясных рулетов. Тебе какой? С беконом, с сосисками или с яйцом?

Кевин усмехнулся:

— С беконом. И побольше кетчупа — я люблю, когда по рукам течет красное.