Дарий отдал приказ Бессу двинуть на македонцев слонов.

Слоны с ревом побежали вперед, сбивая на ходу и тут же растаптывая всех, кто оказывался у них на пути. С башенок, прикрепленных у них на спинах, персидские воины ловко метали сверху стрелы и дротики. Но легковооруженная македонская пехота, действуя слаженно и гибко, скоро остановила эту атаку. Раненые слоны с ревом бегали по равнине, не слушая своих хозяев.

Бесс срочно приказал ввести в бой смертоносные колесницы. Сверкая на солнце своими внушающими страх серпами, колесницы стремительно понеслись на правое крыло македонской армии.

Но и эта грозная атака не дала почти никакого результата. Пока колесницы успели докатиться до неприятельской линии, значительная часть возниц была перебита македонскими стрелами и копьями, и весь строй их пришел в беспорядок. Но и те колесницы, которые ворвались в ряды македонцев, не причинили им большого вреда, так как дисциплинированные воины Александра спокойно расступились в стороны. Колесницы проскочили в тыл и были там захвачены конюхами. Те же немногие колесницы, которые успели врезаться в гущу войска, все-таки оставили раненых и искалеченных людей.

В яростной битве победа клонилась то в одну, то в другую сторону. Были мгновения, когда македонцы падали духом, видя перед собой громадную неисчислимую персидскую армию. Но Александр, сменивший в битве нескольких коней, поспевал всюду, ободряя воинов своим примером, своей неустрашимостью.

Александр оставался верен себе: полководец должен максимально сосредоточить силы там, куда следует нанести основной удар, проиграть где-то на других участках, чтобы увереннее добиться успеха на главном направлении. Он рвался к Дарию!..

Бактрийским отрядам все же удалось прорвать македонский фронт. Но, очутившись у македонян в тылу, бактрийцы сразу бросились грабить богатые обозы, забыв о сражении. Приближался решительный момент боя.

Увидев, что там, где стояли бактрийцы, персидское войско поредело, Александр немедленно воспользовался этой тактической ошибкой и прорвал ослабевшие ряды врага. Он чуть не попал в окружение, но верные агриганские всадники отбили атаку персов.

Сильная ударная группа из конницы гетайров и части фаланги, построенная клином, во главе с Александром бросилась в образовавшийся прорыв. За ней двинулась вся масса фаланги, плотно сомкнувшись и выставив вперед свои сариссы.

Центр персов попал в тяжелое положение.

С высоты колесницы Дарий видел, что македонский фронт, разорвав линию его войск, продвигается клином все ближе и ближе к нему…

Пыль забивала глаза и рот царя царей, и когда он в ярости стискивал зубы, на них скрипел песок. От слепящих солнечных лучей туманилось зрение. После долгого стояния затекли ноги. Спина и грудь изнывали под палящими лучами солнца.

Дарий был уверен, что большинство его подданных, даже Бесс и Мазей, без тени сомнения, сдадутся на милость царя Александра, в своем безмерном тщеславии уже считающего себя будущим повелителем могучего и великого Персидского царства.

Мысль об Александре вызвала в нем новый приступ ярости и сознание собственного бессилия.

Нет сомнения в том, что Александр, завоевав Вавилон, нападет и на Сузы, и на Персеполь, потому что его разумом завладел чудовищный план – объединить под своей властью все народы Азии, дойти до края Ойкумены.

«Все под его властью, – с ужасом подумал Дарий, глядя на неуклонно приближающегося к нему царя Македонского. – Александр – владыка мира!..»

Опять повторялся Исс, опять вокруг него падали сраженные македонцами персидские воины.

Александр стремительно, все ближе и ближе, пробивался к Дарию. А за его спиной, нацелив на персов острия сарисс, неотвратимо надвигалась устрашающая фаланга.

Приблизившись к врагам на расстояние полета стрелы, Александр повелел Клиту ускорить шаг.

Македонцы яростно набросились на боевые ряды, прикрывающие колесницу Дария.

Оба строя, и персидский и македонский, смешались в неистовой схватке.

На взмыленном коне, с мечом в руке Александр пробирался к Дарию. Мускулистые руки Александра были обнажены, его меч сверкал как молния, нанося удары по врагам.

Расстояние между ними сокращалось с каждой минутой. Вот персидский царь поймал полный ярости взгляд своего грозного противника. Сердце Дария дрогнуло, его охватил ужас: захотелось повернуть колесницу и спасаться бегством.

Как завороженный, смотрел Дарий на Александра. Он отчетливо видел, как тот взял у оруженосца дротик и метнул – в него. К счастью, дротик попал не в Дария, а в возницу. «Бессмертным» в сутолоке показалось, что Александр сразил Дария.

– Александр убил нашего царя! Нашего владыку!

– Дарий мертв!..

Неистовые крики и вопли раздавались со всех сторон.

С быстротой молнии известие пронеслось по рядам персидских воинов. Теперь каждый думал не о чести, а о спасении своей жизни. Воспользовавшись заминкой в рядах персов, македоняне усилили натиск.

Персы дрогнули и побежали.

Дарий схватился за вожжи, чтобы самому править колесницей, но одна лошадь в упряжке была убита, другая покалечена. Он выбрался из колесницы, и телохранители подвели ему коня. Дарий вскочил на коня и пустился прочь с поля боя. Его разгоряченный конь стремительно мчался по равнине, закинув голову, а позади еще продолжалась битва.

После отчаянного сопротивлении персы последовали за Дарием, чтобы сохранить жизнь своего царя.

Только Бесс остался на поле боя.

Но и Бесс был не в состоянии сплотить воедино оставшиеся отряды.

Центр и левое крыло персов были уничтожены. Персидское войско распалось на отряды многочисленных племен, которые были бессильны перед накрепко сбитой македонской армией.

Александр, как молния, помчался в погоню за Дарием, не допуская мысли упустить на этот раз персидского царя.

Преследуемые сариссофорами, греческими и пеонскими всадниками, скифские, бактрийские и персидские всадники стремительно бежали вслед за Дарием с поля боя.

А в это время крыло Пармениона подверглось серьезной опасности со стороны парфянских всадников, индов и самых сильных отрядов персов. Они сражались уже не за победу, а за свою жизнь. Македонцы падали ранеными и мертвыми под копыта азиатских всадников.

Парменион послал сказать Александру, что он находится в большой опасности, что он нуждается в подкреплении, или все погибло.

Александр бросил на скаку посланцу Пармениона:

– Парменион, должно быть, сошел с ума, что требует теперь помощи.

Посланец в отчаянии прокричал:

– Левое крыло отступает. Их теснят со всех сторон.

Но царь был непреклонен:

– С мечом в руках Парменион должен победить или умереть!..