– Так вы говорите, что это ты тот самый огонь в сердце Железного человека, который подпитывает его?

Я не знала, что ему ответить и откуда он взял такое сравнение.

И тут я вспомнила… В тот день, когда Демир сильно напился, ребята говорили, что он был у Эркана. Очевидно, они говорили об этом самом человеке. Человек, который, как мне казалось, даже не знал меня. На самом деле он был в курсе моего существования. Я немного потеряла дар речи.

Но когда я разомкнула губы, Демир притянул меня ближе к себе. Он обнял меня за талию.

– Это она, – пробормотал он, чувствуя себя очень польщенным.

Я тоже это почувствовала.

– Проходи. Не заставляй ребят ждать. Сегодня я позволю Батухану забрать счет. Я его загружу, чтобы ты знал.

– Ты – мужик, Капитан Америка.

Он выглядел вполне довольным собой. Я не знала, сколько времени мы собирались здесь провести, поэтому мне уже было жаль Батухана. Демир взял меня за руку и повел к кожаным диванам. И я не знаю, как пройдет эта ночь дальше. Мне было интересно, как она пройдет.

Я понятия не имела, как долго мы здесь находимся. Время словно исчезало, когда я была с ним. В первые минуты, когда мы вошли сюда, я почувствовала себя очень неловко. Но благодаря Гекче и Бахар это беспокойство прошло. На протяжении всей ночи парни были рядом с нами, мы много разговаривали и танцевали. В какой-то момент Батухан, которому надоели наши разговоры, начал говорить о Дениз.

По его словам, они общались с девушкой в соцсетях, но она не могла подойти к нему в школе, потому что была слишком застенчивой. Когда я спросила его, как он решил вопрос с Дамлой, он сказал, что та на пути к новой любви. Он сказал, что, похоже, Дамла встречается с мальчиком из другой школы. Я была удивлена. Дамла казалась очень навязчивой девушкой. Но я не думала, что она так просто откажется от Батухана. Я считала, что эта девушка – маленькая стерва, поэтому не особо верила в ее любовь.

Разговоры Батухана о Дениз становились скучными, поэтому Эмре пригласил Бахар, а Кан – Гекче на танец. Они умчались прочь. Несколько минут Батухан смотрел им вслед, а затем обнял Демира и потащил его на танцпол, где танцевали остальные.

Казалось, мы танцевали всю ночь. Не отрывая от Демира глаз, я раскачивалась в такт музыке и ощущала себя как на шоу. Мне казалось чудесным то, как он ласкал мою шею и щеки. Он улыбался, и его глаза сияли.

– Ты не можешь насытиться танцами, Гюрсой, – сказала я, обращаясь к нему по фамилии. Мне нравилось называть его так. Это звучало довольно круто.

Он поцеловал меня в кончик носа, и я провернула то же самое с ним.

– Я не могу насытиться тобой.

Страсть между нами только разгоралась.

– Ты знаешь, что означают слова этой песни?

Когда он посмотрел мне в глаза тем же взглядом, я повернула голову влево и вправо. Знакомая песня, но мне было сложно на ней сконцентрироваться.

«Если наша любовь – трагедия, почему ты – мое лекарство?

Если наша любовь – безумие, почему ты – моя ясность?»[31]

Я тяжело сглотнула, когда его глаза пронзили мои.

– Разве это не говорит о нас многое? – пробормотал он.

Я лишь кивнула в знак согласия.

Пока Демир крепче сжимал мою талию и притягивал меня к себе, я ощущала дежавю. Я никак не могла выбросить из головы ту сцену. Месяцами ранее в фермерском доме с большой миской кукурузы в руках. Когда мы смотрели «Восхождение к любви», та самая сцена, которую мы переживаем сейчас, по-явилась на экране телевизора. Главные герои обнимали друг друга и танцевали. Я тогда подумала, что он собирается меня поцеловать, но Демир выключил фильм и спровоцировал нашу ссору.

Даже сейчас, вспоминая об этом, я не могу удержаться от ухмылки.

– Что у тебя на уме? – спросил он, глядя мне в глаза.

Мне захотелось что-то сказать.

– Не знаю, может, это просто то, о чем думаешь ты.

Он медленно наклонился ко мне.

– Правда?

– Я не знаю, – настаивала я, поднимая голову и глядя на него.

Он указал на других людей, танцующих вокруг нас.

– Никто не смотрит на нас здесь, Ниса. Ты можешь вести себя свободно. Послушай, я не хочу, чтобы ты сдерживалась.

В ответ на его слова я закусила нижнюю губу и осмотрелась по сторонам. Гекче прислонила голову к груди Кана. Бахар и Эмре снова сидели на кожаном диване. Батухан разговаривал с какой-то девушкой в баре. Демир сказал, что это подруга Батухана. Но мне показалось, что он с ней флиртует. Хотя он постоянно говорил о Дениз, его флирту не было предела. Он выглядел так, будто вот-вот поцелует ее. Покачивая головой влево и вправо, ухмыляясь поведению Батухана, я еще раз огляделась вокруг.

Я более внимательно рассматривала других людей. Большинство из них были подвыпившими и довольно расслабленными. Все было как в том фильме. Все вокруг меня танцевали. Никто не смотрел на нас. Я перестала пялиться по сторонам и снова заглянула лицо Демира, не в силах ему сопротивляться.

– Тогда я называю Любовь Вознесением.

Я потянулась к нему и поцеловала.

– Давайте вознесемся к любви.

Прикосновение к его сердцу – гораздо более прекрасное чувство, чем поцелуй. Я почувствовала движения пьянящих губ Демира на своих губах и расслабилась в его руках.

Обхватив его шею, я сократила расстояние между нами и поцеловала его с еще большей страстью, не в состоянии уследить за ритмом своего быстро бьющегося сердца. Огонь, пронзавший мое лицо, меня не беспокоил. Напротив, ощущение горячего дыхания на его губах было лекарством от холода. Я думала, что это того стоило. Демир действительно освободил меня. Он заставил меня чувствовать. Мне не было страшно рядом с ним, я не чувствовала страха. Я знала, что он спасет меня, как супергерой. Потому что сегодня, перед этим шоу, в очередной раз он доказал свой героизм и унял мою боль.

Несмотря на то что песня закончилась, я не могла от него оторваться. Тут нас отвлекли. В нашу сторону летел нут, я не могла понять, откуда он взялся.

– Там семья, семья! – крикнул Батухан.

Когда мы обернулись, он держал нут в руке. И мы увидели, как он посыпает нас как на свадьбе. Я покраснела от смущения. А Батухан наслаждался тем, что испортил момент.

– Батухан! Я только настроил ее на нужный лад, а ты такой засранец. Смотри. Как тебе не стыдно, сынок. Какой же ты засранец.

Батухан невозмутимо подбрасывал нут в воздух и пытался ловить его ртом.

– Никто, кто видел меня воочию, не сможет не полюбить меня. Клянусь, я стану Бихтером Зиягилем. Вот увидите.

Мы с Демиром подумали, что вряд ли Батухан пойдет на такое, но он сделал новое движение, которого мы даже не ожидали: он вскочил с кресла, в котором сидел, и рухнул перед нами.

– Я умираю, пойми! Я умру, прежде чем смогу воссоединиться с моей Дениз. Она не обращает на меня внимания, спаси меня, Железный человек![32]

Пока Батухан подражал Бихтеру Зиягилю, я смеялась, а Демир старался не обращать внимания на него, на его руки, цепляющиеся за ногу. Это было невозможно забавно, потому что он обхватил его ногу, как коала.

Когда Демир не выдержал и посмотрел на Кана и Эмре, словно прося о помощи,