оба поднялись со своих мест и схватили Батухана за воротник футболки и потянули вверх.

– Вставай. Ты опозорил нас, – сказал Эмре.

– Ну что ж, Демир, с нас хватит этого места. Может, пойдем к тебе?

Наконец Бахар не выдержала и подошла к нам.

В ответ на ее вопрос Демир перевел взгляд на меня. Очевидно, он хотел, чтобы решение принимала я. На самом деле я даже не знала, который сейчас час. И мне не хотелось возвращаться домой поздно.

– Ну тогда давай, поехали.

После того как Батухан оплатил счет, мы все направились к выходу. И тут я заметила, что Айбюке была здесь. Она сидела одна в углу за столом и пила ликер маленькими глотками. По выражению ее лица было видно, что она измотана. Я хотела было к ней подойти, но Демир не позволил.

Я хотела спросить, что случилось. Она выглядела действительно несчастной. По крайней мере, так мне показалось.

Поскольку Батухан был сильно пьян, Эмре сел за руль. Демир не пил, и мы поехали на его машине. Я удивилась, что никто из них не сел к нам, но потом поняла, что они хотели дать нам побыть наедине.

Когда мы тронулись, я пристегнула ремень и положила голову ему на плечо. Было сложно удержаться, и я вновь поцеловала его.

– Какой прекрасный день сегодня. Не правда ли, любовь моя?

Мне было приятно слышать эти слова, хотя он опять говорил с некоторым давлением, употребляя фразы, которые меня смущали. Я смотрела на его прекрасное лицо.

– Демир, сколько раз я должна говорить подобные вещи, чтобы ты так не выражался? – выругалась я, но он не отвлекся от дороги.

Он злобно усмехнулся.

– Не говори «дорогая», не говори «детка», не говори «люблю». Как мне тебя называть? Махмут?

Я рассмеялась в ответ и поцеловала его в щеку. И прислонилась к его плечу.

– Можешь называть меня Полярной звездой, – пробормотала я на полном серьезе.

Он дал мне так много прозвищ, но это нравилось мне больше всего. Я принимала его и любила.

Когда он сказал: «Сладкая Булочка лучше», я легонько ударила его по плечу.

– Тогда я буду называть тебя Котенок. Или дорогой Железный человек.

– Ты можешь говорить все что хочешь. Ты вольна называть меня как угодно.

Мне можно было все, и мне это очень нравилось.

Через некоторое время после того, как мы приехали в дом Демира, все разлеглись на диванах, пытаясь снять усталость. Демир пытался дать отдых глазам, а Кан с Батуханом взяли в руки PlayStation и пытались запустить какую-то игру на телевизоре.

Мы с Бахар готовили закуски на кухне. Эмре сидел с нами, откинувшись в кресле. Меня до сих пор удивляло, что Кан проводит время с нами: они с Гекче были очень привязаны к Огузу. Но теперь их гнев взял верх над дружбой.

Мы разложили приготовленные угощения на маленьком кофейном столике в гостиной. Расставив все, я подошла к двухместному креслу, в котором лежал Демир, подсела к нему и положила его голову себе на колени. Не отрывая головы, словно под ним была мягкая подушка, он взял меня за руку, прижал к себе и поцеловал. Я почувствовала, как его мягкие губы коснулись моей ладони. И эти его действия достигали моей души.

Пока я гладила его жесткие волосы, которые все еще были влажными, мы с Бахар и Гекче продолжали переговариваться. Обсуждалось, что они собираются надеть на вечеринку в честь своего отъезда в выходные. Они купили похожие платья: Гекче – персиковое, а Бахар – светло-оранжевое. У меня же не было ни малейшей идеи, в чем пойти. Может быть, в этот раз мне удастся поговорить с Сенем, мы сходим вместе за покупками.

Батухан гордился тем, что обыграл Кана в их игре. Он, подняв руки вверх, крикнул со своего места:

– Демир!

Тот открыл глаза и внезапно встал с места, где лежал. Он подошел к Батухану, взял в руки PlayStation и быстро выключил телевизор.

– Давай вставай и уходи. Ты здесь слишком долго.

Я могла понять внезапную вспышку Демира, день был очень долгим. Он очень устал и хотел отдохнуть, но все равно не стоило быть таким грубым. Они были здесь ради нас.

Батухан сказал:

– Сынок, почему ты меня выгоняешь? Давай сыграем еще одну партию, и мы пойдем, – настаивал он, одновременно пытаясь дотянуться до джойстика.

– Иди играть в свой дом, в свою комнату, Бату.

Демир убрал приставку. Вытащив кабель из розетки и помахав им в руке, он потряс им перед глазами Батухана.

– Посмотрите на него! Он уже хуже моего отца, воспитывает меня как ребенка. Мне стыдно за тебя, фальшивый Железный человек. Как тебе не стыдно, Железный человек.

Батухан, поднявшись со своего места, с рычанием направился прямо к лицу Демира. Притворился, что плюет, но потом схватил Кана за руку и заставил его тоже встать.

– Эти дни придут, брат. О чем ты думал? Все однажды возвращается.

Несмотря на то что я бросила на него взгляд, просящий молчать, он не обратил на меня внимания.

– У меня не может быть таких друзей, как ты, – ныл Батухан, а Демир вернулся и устроился рядом со мной, стараясь не обращать внимания.

Эмре посмотрел на Бахар и Гекче и жестом попросил собираться.

– Пойдемте, оставим их одних.

Мне стало неловко, но я постаралась этого не показать. Я просто улыбнулась. Когда Гекче и Бахар взяли свои сумки и направились к двери, я последовала за ними. Договорившись о скорой встрече, мы с Демиром проводили их.

После их ухода я взяла мобильный телефон и проверила время. Мне хотелось знать, спит ли госпожа Севда. Я написала Сенем, чтобы узнать, как дела. Она сообщила, что они потягивают турецкий кофе, и прислала фотографию. Я хотела попросить Демира подвезти меня домой, чтобы мы провели больше времени вместе.

Когда он вошел в гостиную из коридора и обнял меня, я хихикнула и положила телефон обратно на журнальный столик, а затем, взяв его за обе руки, потащила за собой на кожаный диван. У меня на уме была одна вещь: я хотела узнать, о чем он тайно говорил с дядей Девримом после ужина.

– О чем ты говорил с дядей Девримом перед тем, как покинуть дом?

Когда я с любопытством вдохнула, на его лице появилась ухмылка, и он прижался ко мне, потянув на себя так, чтобы я села рядом с ним.

– Сегодня ты останешься со мной, – пробормотал он, играя с пучком волос, спадавшим мне на глаза.

– Что? – сказала я.

Мне стало интересно, как он это сделал.

– Ну, ты же слышала. Мы проведем ночь вместе.

– Что ты сказал, чтобы обмануть взрослого человека, Демир? – спросила я.

Он с озорным выражением на лице облизал губы и сжал их.

– Я мог бы сказать, что Бахар или кто-то еще тоже останется здесь.

Я не могла поверить, что он это сказал. Здорово, что он хочет проводить больше времени вместе. Его поведение даже вызывало мурашки, приятно пробегавшие по моему телу, но были вещи, о которых он забыл.

– Так нельзя. Мне нужно домой, – сказала я, и его лицо помрачнело.

Когда он сделал шаг от меня и всмотрелся в мое лицо, я поняла, что ему действительно больно.

– Я вру ради нас, а ты говоришь «нет»?

Я потянулась и схватила его за руку, так как его слова больше походили на ругань.

– Ты не можешь получить разрешение, солгав, Демир, – сказала я.

Он быстро отдернул руку.

– Послушай, мы так молоды, и все так ново. Я бы не сделала ничего