Живчик оглядывается назад, словно ищет поддерки у корешей, ивдруг с неожиданного резкого разворота наносит жуткий удар кулаком в живот, откоторого Сварог должен был бы скрючиться в три погибели.

Да вот только каково же будет удивление уголовника, когдаего кулак пробьет пустое место, пройдет сквозь «фраерка»! А новоприбывший гостькак ни в чем не бывало будет глупо и молча перетаптываться там, где стоял. Всякодла с воплями налетит на «фраерка залетного» и начнет топтать и месить его…Думается, все же пройдет какое-то время, прежде чем постояльцы разберутся, чтоимеют дело с иллюзией, а не с живым человеком. А когда наконец разберутся…Сложно даже вообразить всю глубину их удивления.

Ну и напоследок, дабы посеять в их умах окончательныйразброд и шатание, фантом рассеется как дым, будто и не было его никогда. Иможно голову дать на отсечение, нескоро утихнут споры, было это все илипривиделось, и дойдут те споры до драк. И еще долго по тюрьмам будут ходитьлегенды и байки о каком-нибудь Таинственном Фраере, Привидении старого СИЗО, оПризраке Изолятора…

Ну, пошутил так Сварог.

Вот что мог бы увидеть в «глазок» старший прапорщик, авозможно, и услышать, если бы приложил ухо к двери. Но вместо этого он курилрядышком с дверью и что-то тихо бормотал себе под нос. Докурив, бросил окурокна пол, старательно растер носком казенного ботинка, вздохнул, повернулся бокомк двери… И в этот момент, прямо по пошлейшим канонам фильмов ужасов, ему наплечо легла рука.

Прапор медленно повернулся и, когда увидел, кто стоит заспиной, челюсть у него отвисла самым натуральнейшим образом.

– Не-ет… Чур… – прапор помотал головой и скрюченнымипальцами левой руки что-то изобразил перед своим лицом, словно отгонял нечтоневидимое. – Как же так… Откуда? Ведь я же тебя…

Правая рука надзирателя привычно потянулась к висящей напоясе дубинке. Сварог перехватил руку, крепко сжал запястье. Проговорил, глядяглаза в глаза:

– Не надо, батя, не поможет. Ты вот о чем задумайся. Ямог бы двинуть тебя сзади по голове, забрать ключи, переодеться в твою форму,открыть любую камеру – да хоть бы и пресс-хату! – и забросить тебя внутрь.Представляешь, что бы с тобой было? Я этого не сделал. Пока не сделал. Ну,думай, соображай, батя.

– Ты хочешь, чтобы я тебя вывел отсюда?

Сварог ухмыльнулся.

– Не хочу. Надо было бы, я бы вообще не доводил дело досвоего заключения в этот неприятный мрачный дом. И когда потребуется, я смогувыйти отсюда и без тебя… Мне нужно другое. В каждой тюрьме есть смотрящий, тобишь главный по узилищу. Король воров, атаман здешних головозеров. Мне всего-тои нужно, чтобы ты отвел меня к нему. Только не говори, что не знаешь, кто атаманствуетв вашей богадельне. Ни за что не поверю. И, ей-ей, выполню свою угрозу, закинутебя в камеру к нехорошим, злым уголовникам… А после и без тебя управлюсь сосвоей задачей. Ты мне тут давеча про философию самосохранения вкручивал. Нувот! Зачем тебе на старости лет сложности? Хочешь на пенсию выйти инвалидом?

– А что… кто там? – прапорщик судорожно мотнулголовой в сторону камеры.

– Да какая разница! Некогда объяснять. Ну что, идем?Только душевно тебя прошу, не надо геройствовать, – Сварог легонечко сжалпрапорщику локоть и произнес елейно: – Мне больно об этом говорить, но если тыменя подведешь, я вынужден буду очень сильно тебя обидеть…

Этажи, переходы, забранные решетчатой сеткой лестницы,грохот шагов по железным ступеням, лязгающие двери, однотипные фразы, которымиперебрасываются вертухаи. Одинаково серые коридоры. Они остановились в концеодного из таких коридоров перед камерой с номером 178.

– Здесь, – сказал, глядя в пол, прапорщик.

– Как кличут здешнего смотрящего?

– Погоняло-то? Да Пугач его погоняло. Только, это… Нелюбит он, когда без приглашения.

– Ах, вот как значит! Его благородие не любят, когдабез доклада! Ладно, пусть мне будет хуже… Открывай, батя.

Вздохнув тяжко, прапорщик завозился с ключами.

– Да, вот еще что, – сказал Сварог. – Ежелиты задумал, едва я окажусь за дверью, бежать за подмогой, то одумайся скорее,прошу тебя.

– Да ничего такого я не задумал! – воскликнулпрапор с наигранным возмущением.

И ведь соврал!

– Вижу, что как раз так и задумал, – любовнопроизнес Сварог. – Ну, не стану долго говорить и грозить жуткими карами.Просто скажу, что, поторопившись, ты наживешь себе врага в лице Пугача. СамогоПугача, я бы сказал. Смекаешь? Ведь ты же еще не против здесь послужить верой иправдой? Вот так-то, батя. Ну открывай…

По результатам явления Сварога обитателям тюремной хатыможно было бы живописать картину маслом «Не ждали 2». Видимо, и вправду непривык смотрящий по этому каземату, что к нему могут заявиться без приглашенияи без согласования времени аудиенции. Вся четверка, что находилась в камере,обернувшись к дверям, застыла в ступоре.

Сварог огляделся. Камера, в которой обитал смотрящий поизолятору, мало походила на привычные тюремные застенки. Стены завешены коврами(понятно, что не персидскими, а весьма потрепанными и облезлыми, но все же!). Вкамере имелись холодильник, телевизор, магнитофон, микроволновая печь. На столеперед каждым из заключенных лежал мобильный телефон. Да что там телефон! Накровати валялся ноутбук (Сварог спутать не мог – тесно познакомился с этимчудом за пятнадцать лет шагнувшей вперед техники в гостях у конголезскогоприятеля Гуго, хозяина частного аэродрома). Стол, за которым культурно отдыхаличетверо узников, ломился от еды, которую вряд ли готовили на кухнеследственного изолятора и которую вряд ли потом развозил по камерам в своихбачках баландер. Икорка, водочка, балычок, копченая колбаска, фрукты…

– Как понять сие явление? – наконец нарушилмолчание один из сидевших за столом. Мужичок лет пятидесяти, невысокий исухощавый, с совершенно седыми волосами и волчьим взглядом исподлобья. Никакихсомнений почему-то не было, что это и есть вожак, сиречь тот самый пресловутыйПугач.

– Кликуха моя Колдун, не слыхал? – Сварог небрежнодостал из воздуха сигарету, прикурил от пальца.

– Гляди, люди, циркача заслали! – воскликнулчернявый, похожий на цыгана хлопчик (у него даже серьга в ухе была). – Ачего, это дело, Пугач, да? Мужик пришел скуку нашу скрасить. Может, станцуетеще, споет.

– Завянь, Цыган, – бросил седой. – И чегодальше… Колдун?

Дальше для усиления эффекта Сварог наколдовал себе кофе – вего руке из воздуха материализовалась дымящаяся чашка кофе с непременнымблюдцем.

– Впечатляет, – лишенным всяких эмоций голосомпроговорил еще один, доселе молчавший бритый наголо человек. – Правда,видал я колдовство и похитрее. В восемьдесят пятом с зоны под Печенгой сдернулиМатрас с Чухонцем. Зашхерились между бревен в лесовозе. Даже Кио, думаю, такойфокус повторить не сможет. Ну, то ладно, так ведь и дубаки с собаками бегунковне унюхали… А это уже форменное колдовство выходит и чернокнижием попахивает.