– заглянув внутрь, маньяк мог бы заметить его. На нем были темно-синие джинсы и черная фуфайка. Надо только отползти в дальний угол, где было совсем темно.

Вдруг Зевьер наткнулся на что-то. Труп! Парень почувствовал, как к горлу подступает тошнота. У него совсем не осталось времени, и спрятаться здесь негде. Пришлось спрятаться за трупом. Ну, разве это не трусость? Прикрываться мертвой женщиной.

* * *

Фергюс остановился у края дыры. Зевьер рискнул оглянуться, когда в дыру просунулась рука, начала шарить и, схватив какой-то предмет, вытянула его наверх. Парень не дышал. Фергюс, что-то бормоча, пошел прочь, затем остановился и опять начал топать и кричать. А потом вернулся и засунул голову в дыру.

Зевьер был уверен, что маньяк заметит его, но тут Фергюс заговорил с несчастной женщиной, за чьим бездыханным телом прятался Зевьер. Однако вскоре парня охватило блаженное облегчение – шаги маньяка постепенно удалялись, и в какой-то момент наступила тишина. Зевьер сделал глубокий вдох, вдохнув пыль, но сейчас она показалась ему нектаром.

– Черт, – пробормотал Зевьер и уткнулся лицом в балку.

Каким-то образом, несмотря на стресс и прилив адреналина, он начал засыпать в темноте. Так дело не пойдет. Ему надо приготовиться к тому, чтобы выбраться отсюда, как только представится случай. Пока что он сумел не попасться на глаза Фергюсу. Миссия выполнена. Но что делать дальше? Этого парень не знал. Когда твоя единственная цель заключается в том, чтобы пережить ближайший час, логическое мышление отступает.

Зевьер ухитрился согнуться в поясе, затем подвинул ноги к заднему углу межэтажного пространства. И, только попытавшись опять проползти вперед, обнаружил, что что-то не пускает его. Парень попробовал передвинуть одну ногу, затем другую, и ему стало не по себе. Наконец сдавшись, он провел пальцами по своей правой ноге, пока не нащупал лодыжку. Она застряла между двумя балками и была ужасно вывернута. Зевьер не мог дотянуться до нее, чтобы вытащить.

– Черт, черт, черт! – Парень ударил кулаком по ближайшей балке, и к остальным его проблемам добавились разбитые костяшки.

Снизу донесся голос Фергюса, он выкрикивал команды, жаловался, ругался. Затем начал перемещать какие-то тяжелые предметы. Элспит вскрикнула, Мэгги заплакала, и Зевьеру стало еще более тошно. Он находился в нескольких футах от края дыры, но у него не было никакой надежды добраться до нее и посмотреть, что происходит внизу. Ему хотелось позвать Элспит и Мэгги, но это бы напомнило Фергюсу о его существовании, а маньяк, похоже, совершенно забыл об этом.

Если бы Зевьер мог чем-то помочь своим товарищам по несчастью, он бы обязательно помог. Его осторожность диктовалась соображениями целесообразности – он был обязан привести людей на помощь, – а не страхом за свою собственную безопасность: за себя парень боялся не больше, чем любой другой. Пока все были живы, еще оставалась надежда. Пока Элспит и Мэгги плачут, кричат, они продолжают дышать. Мэгги была круче, чем думала она сама, а Элспит… Элспит нужна медицинская помощь, и Зевьер это знал. Но если Фергюс перетаскивает их куда-то, то, возможно, ситуация круто изменилась. Зевьер подумал, что женщину и девочку с куда большей долей вероятности обнаружат снаружи дома, а не внутри. Право же, они сейчас находятся в лучшем положении, чем он сам. При условии, что Фергюс не затаскивает их наверх. Правда, в таком случае спасение может прийти и к нему.

Зевьер сосредоточился на своем дыхании и напряг слух. Было слышно, как по водопроводным трубам в стенах течет горячая вода. Внизу послышались шаги человека, спускающегося по лестнице, сопровождающиеся звуками волочения. Фергюс волочил тела своих пленниц на первый этаж. А ведь у Элспит вывихнуто плечо, и, судя по ее мокрым хрипам, у нее также почти наверняка повреждены легкие или горло, а раз так, то у женщины может случиться внутреннее кровотечение.

Внизу закрылась одна дверь, потом другая.

Что этот урод делает с Элспит и Мэгги? Если он собирается их убить, то почему бы ему не сделать это прямо в той комнате? Но тогда было бы слишком много крови, слишком много улик. Может быть, он хочет перенести их в ванну, чтобы потом смыть кровь в слив. Или завернуть в пластиковую пленку, чтобы положить в багажник.

Перестань, мысленно завопил Зевьер. Ты ничем не лучше его. Ты уже их похоронил.

Опять послышались шаги, затем звуки передвигаемой мебели. Затем наступила тишина, а потом опять шаги, на сей раз куда более медленные. Тихо и осторожно закрылась дверь, и Зевьеру показалось, что он услышал щелчок замка.

Снизу донесся какой-то новый, незнакомый звук, похожий на звук волн, накатывающих на берег в дождливый день. Затем треск и ощущение, что воздух ожил…

Затем в нос Зевьеру ударил запах. Он вспомнил, как они с отцом сжигали по вечерам обрезки веток из сада. Но этот запах не был древесным и приятным. Фергюс жег синтетические волокна, бумагу и ковролин. Шум стал громче, словно огонь что-то пожирал.

Стащив с себя фуфайку, Зевьер обернул ее вокруг головы. Жара еще не было, но в дыру в потолке уже проникали струйки дыма. Дым убьет его еще до того, как до него доберется пламя. Эта мысль одновременно и ужаснула, и успокоила парня.

Зевьер изо всех сил дернул себя за ногу, зная, что обманывает себя. Даже если он сумеет добраться до дыры в потолке, то что потом? На данном этапе пол второго этажа может обвалиться, и тогда он упадет в огонь, разведенный на нижнем этаже. А если он вылезет наверх, то окажется перед запертой дверью, где его будет ждать более медленная смерть. Становилось все жарче, и межэтажное пространство казалось теперь еще более тесным и темным. Глаза парня слезились.

– Помогите! – завопил Зевьер. – Кто-нибудь, помогите!

Где-то внизу разбилось окно. Значит, на первом этаже все-таки есть настоящее стекло. Громкий стук – возможно, это упало что-то из мебели, возможно, кто-то выломал дверь. Хоть бы это был не газ, подумал Зевьер. Если тут есть центральное газоснабжение, то ему осталось жить секунды, а не минуты.

– Спасите! – закричал парень, чувствуя сухость в горле и ощущая, как в его организм попадают продукты горения химических предметов. – Спасите! Я заперт тут. Спасите!

Он закашлялся. Воздух стал гуще, посерел.

Зевьер кричал, кашлял и плакал до тех пор, пока не начал задыхаться.

Глава 37

Конни услышала вой сирен еще до того, как увидела пожарные машины. Две такие машины обогнали их по дороге, и водитель такси съехал на обочину, чтобы дать им