Каждый раз подходя к закутку, я надеялся что там никого нет, что пришла мамаша и забрала своё чадо, только время шло, но всё оставалось по прежнему.

Аня же, на все мои вопросы — а по сути претензии, лишь отмахивалась, каждый день подолгу пропадая в сарайчике со своим пациентом.

— У нас лекарств и так нет, — пытаясь надавить с материальной точки зрения, увещевал я, — а ты ещё на гадость эту тратишься! Зачем тебе это?

— Я ни ничем её не колю. Любой наш препарат может оказать для неё ядом.

— Тогда вообще зачем это всё, если ты её не лечишь? Она с тем же успехом может жить где угодно, давай вывезем её куда-нибудь!

— А когда вернётся мамаша, что ты ей скажешь?

На это у меня аргументов не было. Кто знает как поведёт себя взрослая особь, когда поймет что детёныш пропал? Или, не дай бог, вообще сдох.

Сам факт что тварь спокойно проходит в село уже был чем-то невероятным. И не потому что у нас всё так непроходимо, — при желании всегда можно найти лазейку, вот только человеку, не зверю. Тут не каждый прямоходящий справится, не то что животное...

Так что я и готов был пойти на решительные меры, и не готов. Каждый раз приходя домой заглядывал в клетку, и не знал что делать. Боялся.

Глава 27

Поспать не удалось. Но зато в пять утра — едва рассвело, мы поднялись в небо.

Ещё год назад я если и представлял себе кладоискателя, — или как их еще называют по телевизору; чёрного археолога, ни за что не подумал бы что они могут быть такими. По моему дилетантскому мнению эти ребята должны выглядеть этакими ботаниками с совочком и кисточкой, кайфующие от дырявой монетки и писающимися при виде осколков древнего кувшинчика. Конечно возможны какие-то нюансы или отклонения, но точно не те какие я сейчас наблюдал.

— Га-га-га!!! Аха-ха-ха-хы! Да ну нахххх!!!

Гогот стоял такой, что перебивал вибрации мотора, заставляя самолет трястись в другую сторону.

Семеро собранных нами кладоискателей — включая обоих братьев, производили огромное количество шума, травя свои копательские байки, и дружно хохоча над ними.

Самый басистый — Паша Чупрын, или Чуи, как прозвали его за фамилию и очень характерную внешность: Два десять ростом, носатый-волосатый, руки длинные, кулаки пудовые, нога — даже не могу сказать какого размера, но очень большая — как есть Чуи из небезызвестного американского шедевра. Добрый по натуре, но страшный с виду, Паша жил где-то с краю, и попадался мне на глаза всего пару раз — так уж вышло.

Когда Петя привёл его, я поначалу даже не поверил что этот здоровяк тоже в теме. Но наличие металлоискателя и уверенное владение специфическими терминами быстро убедили меня в обратном.

Второй по порядку и по росту — пониже Чуи, но тоже под два метра, — Башкир. Так он представился, хотя с виду очень даже славянской внешности. Может фамилия? Лет под пятьдесят, с веселыми глазами и непотухающей улыбкой, он постоянно чего-то рассказывал, со стороны казалось что рот у него практически не закрывается. То анекдот, то случай из жизни, а то и просто так, стихи вслух читал.

Отдельным пунктом стоит отметить Виктора Петровича, сухонького дедка лет под семьдесят, или около того — самый опытный из всех присутствующих, кроме отличного владения прибором он ещё и в золоте разбирался, точнее в его добыче. В молодости с геологами вдоволь походил, с артельщиками в Бодайбо песок мыл, потом карьером руководил, шахту копал, в общем насыщенно жизнь прожил. И сейчас у него единственного был какой-то особенный детектор, во всяком случае все про такой знали и крайне уважительно отзывались.

Четвертый член копательской братии — Грязный Гарик. Обычный парень, в миру Дима, имя свое он не любил и обращаться просил исключительно по прозвищу, можно без приставки. Уж не знаю с чем связана такая причуда, но по мне ты хоть лошадью назовись, главное дело хорошо делай. Прибор у него был такой же как у Петра, только катушка побольше и более овальная.

Оружие он не любил, работал в полях и никуда особо не лез: Дом-работа, работа-дом.

Пятый представитель детей земли — молчаливый парень по имени Рустам. — Корявый шрам на щеке, сбитый на сторону нос и поломанные уши в купе с непропорционально развитым торсом, выдавали в нём борца или боксёра. Сам он в основном молчал, но над шутками товарищей хохотал не стесняясь, во весь голос. Кроме ушей, от остальных он отличался ещё и формой одежды. В военном стиле, но не в нашем, российском, а что-то ближе к Британии или Америке; песочного цвета камуфляж, высокие изящные берцы на тонкой подошве, на поясе нож, фляжка и небольшой цилиндрик, называемый пинпойтером. Что-то вроде совсем маленького металлоискателя, в ямках ковыряться.

Ну и оба брата — Петя с Федей, с ними моё представление о черных копателях более-менее сработало: среднего роста, в меру интеллигентны, оба очкарики, худощавы, но не субтильны, много знают, начитаны, в основном молчат, смеются мало, больше просто улыбаются.

Плюс мы трое; я, Леня, да дядя Саша.

Вот и вся компания.

— Кажись долетели! — перекрикивая очередной взрыв хохота и рычание мотора, оповестил дядя Саша.

Я пригляделся.

Одна длинная и тонкая лента сливалась с другой, не такой вихляющей и гораздо более толстой. Суундук и Урал, так эти реки будут называться через пару тысяч лет.

Слева и справа возвышенности. Всё как на карте.

— Надо ближе к горам сесть! — прокричал я в ответ. По словам Виктора Петровича поиск следует начинать где повыше, там наиболее вероятен шанс наткнуться на крупный самородок.

— Понял! — самолет слегка качнуло, и заваливаясь на крыло, он пошел на снижение.

— Тридцать четыре минуты от взлета до посадки. — остановил я запущенный ещё в станице таймер. — Что там с топливом?

Дядя Саша прищурился.

— Нормально. На столько и ещё полстолька хватит.

Ну что же, запас есть. А учитывая что дед всё время преуменьшает, наверняка можно слетать в село и вернуться обратно.

— Выгружаемся? — в кабину заглянул Леонид.

—