Я думал о том, что еще вчера чувствовал себя частью команды, даже думал всегда: «Мы, атланты». А теперь снова остался один. Конечно, я не поеду ни в какой новый лагерь, потому что ничего уже не будет прежним. Да как мы станем там жить, вспоминая своих соседей, которых позволили уничтожить? О чем станем говорить на уроках мадам Софи? Нет, лучше уж останусь тут, с родителями, с Тасей. Возможно, со временем наша связь с Иолой сойдет на нет, разрушится, ну и пусть. Никудышный из меня получился атлант, научусь, может, быть нормальным парнем. А сегодня же ночью спущусь в Черные Пещеры и предупрежу Великого Жреца, а то пока там Соболь вернется. А Данко… его уже не спасти, наверное…

Я машинально покрутил браслет на своей руке.

Потянуло в сон: должно быть, сказались все эти огромные недосыпы последних дней. Я перевернулся на бок и сунул под щеку рукавицы. Надеюсь, тут на меня никто не наткнется и не поднимет крик…

Что-то горячее коснулось моей руки. Я разлепил глаза и увидел: надо мной зависли два прозрачных тела, едва заметные в ранних сумерках. Старик и женщина. Увидев, что я смотрю на них, старик приложил ко лбу кисти рук, оттопырил большие пальцы, медленно и глубоко поклонился. Женщина повторила его жест. Пришлось мне тоже принять положение сидя и коротко кивнуть незваным гостям. Я не был уверен в возможности контакта, но все же спросил сердито:

– Вы что-то хотели?

И даже вздрогнул, когда в ответ старик с напором произнес на отличном русском языке:

– Помоги нам, атлант! Мы утратили право просить о справедливости, но взываем к твоему милосердию.

У старика было суровое темное лицо с раскосыми блестящими глазами, белые кудри собраны под подбородком, как у всех прочих метакорпов, есть ли под ними борода – не видно. Женщина, замотанная во что-то легкое на манер тоги, безучастно смотрела себе под ноги.

– В чем помочь-то? – Я понятия не имел, как вести себя со столь странными существами.

– Помоги отомстить убийце наших детей! – сказал старик, и женщина тут же закрыла лицо руками. – Мы служили ему, предавая наших собратьев, были готовы в любой момент пожертвовать собой – все ради них, наших деток. Но теперь их больше нет. Они умерли в железном ящике без воды и пищи, потому что один из сыновей приора попросту забыл о них.

Я вздрогнул от этих ужасных слов и от смутного воспоминания. Потом спросил:

– Откуда вы знаете? Вы ведь были все это время в нашем лагере, верно?

– Между нами существует телепатическая связь, – сказал старик. – Мы чувствовали, как они умирали, но ничем не могли помочь. Узнав о случившемся, приор избил сына, а других представителей нашей расы запер в свинцовых коробках, чтобы они не смогли отомстить, – сквозь свинец не проходят наши вторые тела. На свободе нас осталось только десять – тех, кто шпионил в лагере. О, если бы нам удалось добраться до приора и спасти других! Или всем погибнуть, но хотя бы свершить акт возмездия. Мы ищем в твоем лице союзника – ведь и у тебя, юноша, есть за что ненавидеть приора Гая.

У меня даже затылок похолодел от упоминания этого типа. Я пробормотал:

– Но я все равно не смогу его убить, если вы об этом просите.

Старик торжественно покачал головой:

– И не нужно. Мы сами в силах сделать это, просто сжечь его нашими телами. Но мы не можем добраться до приора, это отнимет слишком много времени и сил. Наши голографические тела не могут отходить далеко от основных, энергии хватает ненадолго. Если бы ты, атлант, мог отнести нас к нему! Этим бы ты помог не только нам, но и тем Древним, кто живет ниже вашего лагеря.

– Как это? – Я быстро встал, ведь даже в своих смутных снах пытался найти способ выручить соседей из беды.

– Мальчишка, которого ты привел в лагерь, рассказал далеко не все. Возможно, он и сам не знает всей правды об Ордене пажа. Мы – знаем. Да, пажисты относятся к Древним, как к опасным и хищным зверям, но вовсе не уничтожают их сразу и поголовно. Беда в том, что нынешний глава Ордена обитает далеко от России и слишком доверяет своим приорам. Он и не догадывается, что приор Гай одержим идеей мирового господства и давно уже собрал вокруг себя целую армию из собственных сыновей и прочих примкнувших. Если он захватит это поселение Древних, то завладеет их оружием – и прежнему миру конец!

Мне стало совсем худо от этих слов. Если такому гаду, как тренеру Малодию, позволить действовать по собственному произволу, то уж точно никому несдобровать.

– А если вы его убьете?

– Сюда приедет новый приор, – неожиданно звучным высоким голосом вступила в разговор женщина. – Верно служащий Ордену, а не собственным амбициям. Орден проведет расследование, узнает о деятельности прежнего приора и постарается исправить то, что он натворил. Возможно, даже отзовет монстров из Нижнего мира и попробует для начала мирно договориться с Древними.

Звучало здорово, хотя и могло оказаться очередной хитростью тренера… то есть приора.

– Значит, просто отнести вас к этому типу? – уточнил я. – А где вы вообще… ну, прямо сейчас?

– В твоем рюкзаке, – ответил старик, и я покосился на полузасыпанный снегом и иголками школьный рюкзачок.

В голове как-то не укладывалось…

– Там, э-э-э, нормально для вас? В смысле, не замерзнете?

– Мы не восприимчивы к внешней температуре. – По губам женщины скользнула слабая улыбка. А может, просто ветер шевельнул ветви сосен, которые я мог видеть сквозь ее лицо.

Проваливаясь в снегу, я пошел поднимать рюкзак.

– Подожди, Алексей! – вдруг произнес старик, и я даже дернулся – не ожидал, что он знает мое имя. Хотя что тут удивительного, если разобраться. – Мы хотим быть честны с тобой и должны предупредить: помочь нам будет не просто. Приор Гай знает, что мы хотим убить его.

– И что?

– Думаю, он уже принял все возможные меры, чтобы обеспечить свою безопасность. Расторг с нами телепатическую связь, но мы продолжаем чувствовать его, хоть и очень слабо. Особенно в последние сутки – нам кажется, он укрывается где-то под землей. Рядом с ним его сын, этот мальчишка, который готов весь мир уничтожить, лишь бы услышать от отца хоть одно доброе слово. Приор знает об этом и держит при себе, чтобы в случае опасности использовать, как живой щит. Но нам нужен только он, приор. Мы не убили его сына, когда ты привел его в лагерь, хотя именно он забыл о наших детях, как о надоевших крысятах. Но мы знаем, кто наш истинный враг.

– Почему вы выбрали именно меня? – спохватился я.

– Потому что никого другого из лагеря приор и близко не подпустит, – без промедления ответил старик. – А вот тебя – или твою половинку – он всегда хотел заполучить, разумеется, не для добрых целей. Мы могли бы обратиться к девочке, но она осторожна и расчетлива и никогда не рискнет вашей парой. Ведь приор мечтает расколоть вас…