Реджио, Италия,

март 1191 года

Чем дальше на юг двигались женщины, тем жарче становилось. Когда они прибыли в Реджио – место, откуда предстояло переправиться в Мессину, – дул легкий теплый ветерок, напоенный свежими ароматами весны. Севернее, в Неаполе, они уже пытались сесть на корабль, но это им не удалось сделать из-за политических неурядиц, вызванных ссорой между Танкредом, Ричардом и Филиппом Французским. В конце концов стороны пришли к согласию, но к тому времени отряд путешественников достиг самой южной точки Италии, откуда они отчетливо видели сицилийский берег. До него было менее двух миль.

К концу пути Беренгария стала молчаливой и задумчивой. Много времени она проводила в молитвах перед своим маленьким переносным алтарем. Чем тревожнее складывалась обстановка, тем чаще она обращалась к Богу за поддержкой и утешением. Свадьба между тем откладывалась. Дорога заняла много времени, и на Сицилии они окажутся в разгар Великого поста. Значит, бракосочетание состоится где-то на пути в Иерусалим.

Этим утром девушка надела платье из темно-синей шерсти, тщательно вычищенное и разглаженное. Ее густые черные волосы заплели в косы, уложили вокруг головы и прикрыли белой шелковой вуалью. Этот наряд подчеркивал ее скромную грацию, не претендуя на блеск и пылкость. Впервые за все путешествие она надела на палец обручальное кольцо.

Из окна их временного жилища Алиенора смотрела на Мессинский пролив – ярко-синий, но весь в белых барашках. Королева была крайне разочарована опозданием. Если бы плохая погода и политические раздоры не задержали их в пути, они успели бы приехать вовремя и сыграть свадьбу в Мессине. Кто знает, может, невестка уже понесла бы.

Только что к ней прибыл гонец с письмами из Англии, и на столе лежала горка помятых и отсыревших в дороге свитков с различными печатями: Уильяма Маршала, Джеффри Фицпетера и других юстициаров.

Отойдя от окна, Алиенора села к столу и принялась читать. Тощий пятнистый кот потерся у ее ног, а потом вспрыгнул на стол и прошествовал перед ней, издавая из глубины груди по-львиному низкое урчание.

Подошла Беренгария и стала кормить кота кусочками колбасы, приговаривая что-то по-наваррски, ласково, как мать ребенку.

Читая послания, Алиенора не смогла удержаться от досадливого вздоха:

– Пока я слежу за котлом, что стоит передо мной, закипел тот, что у меня за спиной, – бросила она. – Ни на мгновение невозможно отвернуться.

Беренгария оторвалась от кота:

– Что-то не так?

– Юстициары жалуются на высокомерное поведение канцлера Уильяма Лонгчампа. И брат Ричарда приехал в Англию, чтобы «помочь». Это только усугубит недовольство. – Она отбросила письма на стол. – Назначение Лонгчампа было ошибкой, я всегда так считала, но Ричарда не переубедить.

– А чем он плох? – полюбопытствовала Беренгария.

– Он безоговорочно предан моему сыну – не могу не признать этого – и отменный распорядитель. Но в дипломатии ничего не смыслит, и его не любят английские бароны. Лонгчамп склонен действовать силой, когда все можно уладить каплей меда. Да, деньги он может выколотить хоть из пыли, однако не умеет обращаться с людьми.

– Я знавала таких людей при дворе отца. – Беренгария подошла к окну и посмотрела на море. – О, сюда плывет галера.

Встав рядом с ней, Алиенора увидела судно под полосатым парусом, которое по волнам пробиралось к пристани. Ему было еще далеко до цели, но шло оно ходко. На мачте реял шелковый флаг с леопардами Нормандии и Англии, и при виде их тревога в сердце Алиеноры сменилась возбужденной радостью.

– Дорогая моя, – обратилась она к Беренгарии, которая подняла с пола кота и прижала к груди, – приготовься встретиться с будущим супругом.

Розовый огонь запылал на скулах принцессы.

– Я не знала, что он сам к нам приедет.

– Полагаю, мой сын больше не мог ждать, – с улыбкой ответила Алиенора.

Беренгария посмотрела на женщину большими испуганными глазами. Потом спохватилась, спустила кота с рук и тщательно отряхнула шерстинки с темного платья.

– Не беспокойся, Ричард знает, что у нас позади долгое путешествие. Он не ждет, что при этой встрече мы будем в полном придворном облачении. И помни: ты пересекла Альпы посреди зимы. Значит, у тебя хватит храбрости и для знакомства с моим сыном.

Ричард вошел в вихре свежего воздуха и солнечного света. Алиеноре показалось, что с его появлением в комнате посветлело. Она сделала реверанс, и Беренгария присела рядом с ней, склонив голову.

– Госпожа матушка! – Ричард взял Алиенору за руки и, подняв ее, поцеловал в губы. Подобным же образом он поздоровался с Беренгарией, но поцелуй был в щеки. – И госпожа будущая супруга! Я безмерно счастлив приветствовать вас обеих после вашего многотрудного пути.

– Воистину, – усмехнулась Алиенора. – Только ради тебя я согласилась отправиться в горы в зимнюю непогоду. Не буду утомлять перечислением тягот, которые пришлось нам перенести в дороге, скажу лишь, что Беренгария была отважным и стойким спутником. Я не слышала от нее ни единой жалобы.

– Жалобы не изменили бы наших обстоятельств, только сделали бы их еще более тягостными, – заметила Беренгария с тихим достоинством.

– Ничего иного я и не ожидал от дамы из наваррского дома, – с поклоном отвечал Ричард. – Надеюсь, и в будущем эти качества вас не покинут.

– Я тоже надеюсь на это, сир, – проговорила Беренгария. – Теперь, когда Господь привел нас в тихую и безопасную гавань, я предприму все усилия, чтобы выполнить свою часть договора.

– А я – свою. – Взяв ее за руку, он посмотрел на большое обручальное кольцо с сапфиром на ее пальце, потом поднес его к губам и поцеловал камень. – Когда мы будем обедать в Мессине, вы поведаете мне о приключениях, выпавших на вашу долю.

– Не выпьешь ли вина, пока наш багаж грузят на галеру? – предложила Алиенора.

– Не откажусь.

Ричард представил Беренгарию лордам, прибывшим с ним на корабле: Роберту, графу Лестеру, Хьюберту Уолтеру, епископу Солсбери, и Джону, епископу Эврё, который и должен провести обряд бракосочетания по окончании Великого поста.

Алиенора наблюдала за вежливыми и отточенными манерами сына. Он мог быть грубым, как простой солдат, и, несомненно, таким и будет, когда настанет время побеседовать с Меркадье или с войском. Однако король обладает и придворным лоском, и врожденным чувством такта. Если Ричард приложит хоть капельку усилий, перед ним никто не устоит.

С кубком в руках он присел к залитому солнцем столу и заметил трущегося под ногами кота.

– Мама, я смотрю, по пути ты собирала сироток и бродяг.

– Он сам нас нашел, – отмахнулась Алиенора. У нее не было сейчас настроения шутить. – Не думаю, что у нас он задержится надолго. Скажи, встретимся ли мы с королем Франции, когда прибудем в Мессину?