Он кивнул:

– Именно. Мы знали только одно: хранить и оберегать это – наш священный долг… Знаете, ведь среди нашей братии много слухов ходит о Сокровище Скеллига. Кто говорит, что это перо из крыла самого архангела Михаила – ведь остров носит его имя. Еще болтают, что мы храним древний артефакт, способный воскрешать, исцелять, тушить огонь войны и приносить благословенный мир на любую землю… Ну и некоторые, подобно вам, дочь моя, строят предположения о Граале. Но наверняка не знает никто. Кроме, как я уже говорил, наших аббатов. Прежний глава общины, мир его праху, выбрал себе в преемника отца Бэннана и открыл ему тайну. И отец Бэннан, как придет его время покинуть нас, откроет переданное уже своему преемнику. Так всегда было, и так будет.

– Брат Августин, – помявшись, тихонько спросила девушка, – я, конечно, все понимаю… Но неужели вам самому никогда не хотелось узнать, что же это за Сокровище такое?!

– Хотелось, дочь моя, – потупился монах. – Грешен, хотелось. Но я никогда бы не рискнул пойти против воли главы общины и нарушить священную клятву.

– А… другие?

– Другие… – Морщинистое лицо брата Августина затуманилось. – Да, были и другие. Не нынешние братья, нет. До меня еще, брат Эдриан рассказывал. Кто-то из общины не устоял перед искушением… Бог ему судья. И земля ему пухом.

– Простите? – не поверила своим ушам Нэрис. – Я правильно поняла?.. Вы имели в виду…

– Помните, я сказал вам тогда в келье, что аббат Бэннан может постоять за себя?

– Помню, но…

– Так вот, дочь моя, он может постоять и за порядок тоже, – с тяжелым вздохом объяснил монах. – Это негласный закон Скеллига. Поддавшийся недостойному любопытству будет наказан… И не просто изгнан из общины, нет.

– Ваш аббат его… ой, мамочки!.. – дрогнула Нэрис. – Но как же так можно?! Вы же служители Господа! А как же «не убий»?! Это же… это же…

– Это закон, – холодно прервал ее брат Августин. – И отец Бэннан взял на себя грех во имя более высокой цели.

– Что может быть выше человеческой жизни?!

– Мир, дочь моя. – Светлые, словно выцветшие от времени глаза старца смотрели на бледную от негодования девушку все с той же кротостью. И она вдруг поняла, что ничего не может ему возразить.

– Мир… – пробормотала Нэрис, опустив голову. – Может, вы и правы, брат Августин. Не мне спорить. И уж точно не мне судить вашего аббата… тем более что мы сейчас говорим вовсе не о том!

Она помолчала, собираясь с мыслями, и подняла глаза на монаха:

– Брат Августин, кто-то очень хочет заполучить Сокровище Скеллига. И этот «кто-то» ради него пойдет на все. Ваши братья были убиты – это подтверждают обстоятельства гибели брата Гэбриэла и брата… мм… простите, как звали вашего камнетеса?..

– Ниалл, – подсказал монах. – Он повредил руку и смазал рану целебной мазью. А рука все равно загноилась. Одного понять не могу – если мазь специально отравили, как он мог не заметить этого?! Ведь запах…

– А запах был, – подхватила Нэрис. – Спасибо наблюдательному брату Колуму – в его дневнике упоминалось, что кто-то из монахов учуял невыносимую вонь, исходящую от раны… Только виной тому был не порез, а лекарство. А что касается несчастного брата Ниалла – так ведь он же вроде был простужен?

– Да, – подумав, припомнил старец. – Брат Ниалл, мир его праху, каждую весну… О боже! Насморк!

– Вот-вот. – Леди Мак-Лайон нахмурилась. – Кто бы ни был этот убийца, он хитер и… и успел изучить всех членов общины досконально. Тот монах, которого нашел в молельне брат Колум, был отравлен – отсюда и предсмертные судороги, наложившие печать ужаса на его лицо. Яд, между прочим, редкий. Я о нем только читала… Где же он умудрился его раздобыть?.. Хотя это уже неважно: брат Антоний был не единственным, кого отравили. Монах, который «подавился» хлебом, и ваш лекарь, брат Эдриан, тоже отведали яду. Причем последнего, как мне думается, убрали с дороги как раз из-за злосчастной мази! Наверное, он догадался, что с ней что-то не так. А может быть, даже видел, как кто-то колдует над склянкой…

– Ох, Господи! – простонал монах. – Неужто на Скеллиг занесло такое чудовище?!

Нэрис медленно покачала головой:

– Нет, брат Августин. Его не занесло. Он именно за тем и приехал! И вряд ли этот человек – чудовище, находящее в убийстве особое удовольствие… Это, вне всяких сомнений, мастер своего дела. И, честно говоря, такие люди куда опаснее сумасшедших. – Она помолчала и добавила: – Ведь он своего добился. Он сделал так, чтобы Скеллиг-Майкл перестал быть надежным тайником. Он заставил общину искать для Сокровища другое место. Заставил братьев уйти. И знаете – он ведь наверняка отправился вместе с ними.

– Матерь Божья! – переменился в лице несчастный. – Неужели вы думаете, что кто-то из общины…

– А почему бы и нет? – пожала плечами девушка. – Кроме того, ведь с монахами ушли еще четверо послушников! Вы хорошо их знаете?

– Конечно! Ну то есть как… Среди них нет случайных людей. Все четверо уже давно с нами. И я не могу даже допустить мысли…

Нэрис успокаивающе коснулась рукой его локтя:

– И не надо допускать, брат Августин! Тут ведь никто не может предположить наверняка… Может, вы расскажете об этой четверке послушников поподробнее?..

Десмонд Хант выругался сквозь сон и, натянув колючее одеяло на голову, невнятно буркнул:

– Да отвяжитесь вы наконец, леди!.. И прекратите меня трясти, не то, видит Бог, я прикажу вас вздернуть на рее…

– Какая, на хрен, леди?! – сердитым шепотом дохнули ему в самое ухо. – Это я, Чарли! Проснись, кэп! Просыпайся, я тебе говорю!

– Чарли?.. – Десмонд кое-как продрал глаза и сел. – Какого дьявола ты тут разорался среди ночи?

– А такого! – блестя глазами, сообщил первый помощник. – Я тут, слышь-ка, узнал кой-чего…

– Ну? – Хант зевнул во весь рот и хмуро посмотрел в раскрасневшееся лицо старого разбойника. – Надеюсь, тебе не явился во сне архангел Михаил и не повелел в срочном порядке уйти в отшельники… Потому что тогда в рыло дам сразу.

– Дурак ты, – скорчил гримасу Чарли. И, воровато оглядевшись по сторонам, быстро зашептал: – Тут дельце славное вырисовывается, кэп… Такой куш хапнем – до старости с золота жрать будем и в вине купаться!

– Ого! – заинтересованно протянул капитан. – Обоснуй.

– Помнишь, я тебе про монахов говорил? Ну тутошних, которые отседа сбежали?.. Так вот, не просто так они деру-то дали, кэп! И не пустые ушли, кой-чего с острова прихватили, да такое, что нам за него любой король последние штаны отдаст!

– Ой, заливаешь, Чарли! Откуда у нищих монахов такие сокровища?

– Оттуда, – раздраженно отмахнулся пират. – Они над ним тут не одну сотню лет тряслись, оберегали от чужаков… А теперь дело так повернулось, что увезти пришлось. На ус мотаешь?