Легче от ее слов не стало, но я все же заставила себя улыбнуться.

— А теперь мы уложим тебя спать. Оставайся здесь столько времени, сколько понадобится. А у меня утром будет важная встреча.

Напряглась, схватила Нику за руку.

— Только не говори, что поедешь к нему?

Правая бровь Ники взметнулась вверх. Девушка хохотнула.

— Да, поеду и надеру самовлюбленную задницу Никольского. Кто-то же должен ему вправить мозги.

Отговорить ее у меня не получилось. Ника была неумолима, настраиваясь на серьезный разговор с Виктором. Я же больше опасалась за мужчину, нежели за Нику. Вот кто, а она могла постоять за себя.

Уснуть удалось ближе к утру, но проспала я недолго. Когда выбралась из выделенной гостевой комнаты, обнаружила в квартире женщину, которая представилась Антониной, домработницей. Она накормила меня, сообщила, что хозяева разъехались, и предложила дождаться Нику. Но я вежливо отказалась. Скрываться от Виктора было дурной затеей. Пора взрослеть. И первым делом было мое возвращение, вот только стоило мне добраться до его квартиры, где меня встретила сонливая Вася и тишина, как раздался звонок. Я ожидала, что Ника хотела похвалиться проделанной работой по перевоспитанию Виктора, но на экране высветился другой номер и имя. Таня.

— Привет, — торопливо ответила я, вслушиваясь в голос подруги.

— Марочка, — прошептала она и всхлипнула. — Прости меня. Я так виновата передо мной. Он обманул меня.

— Ты дома? — насторожено поинтересовалась я, пытаясь прислушаться к посторонним звукам. Но только тишина и девичьи всхлипы.

— Да, дома и одна, — выдохнула девушка. — Я так больше не могу. Он угрожает мне.

Внутри все оборвалось. В глазах потемнело.

— Я скоро приеду, — быстро ответила и выскочила на улицу.

Добралась до дома Тани относительно быстро лишь потому, что догадалась вызвать такси, а не мчаться во весь опор на остановку, ради часовой прогулки в душной маршрутке.

Подруга встречала меня с распростертыми объятиями и глазами, опухшими от слез. Долго рыдала, обнимая, бессвязно бормотала, пока мы сидели на полу в коридоре. Пройти дальше не получалось. Таня обессилено рухнула в мои руки, я же не могла сдвинуться с места, удерживая девушку на весу.

— Прости меня, Мара. Прости, — шептала она, захлебываясь слезами. — Я была такой глупой. Поверила ему. И ревновала. Какая же я дура!

И снова зашлась горькими слезами.

— Ты не дура, Таня, — ответила я, поглаживая девушку по спине. — Мы обе верили ему. Я тоже не знала, что он может так поступить.

— Он обманул меня. Втерся в доверие, — всхлипнула девушка. — Он объявился вскоре после того раза, когда мы в кино ходили.

Я взглянула на подругу. Она подняла на меня зареванные глаза.

— Расскажи, что у вас произошло. Все расскажи, — надавила я, заставляя Таню кивнуть головой.

Перебравшись в небольшую комнату, я принесла для подруги стакан воды и салфетки.

— Я тогда обиделась на тебя. Подумала, что Павел и тебе нравится, — тихо говорила девушка, теребя в руках салфетку. — Я не слышала ваш разговор, только часть, когда он сказал, что ты ему нравишься. И видела, как он тебя поцеловал. Мне показалось, что ты его оттолкнула лишь потому, что заметила меня. Прости, что не стала слушать тебя.

— Я тоже не знала, что нравлюсь ему больше чем друг, — пожала плечами.

С Павлом всегда было просто. Просто поболтать, вспомнить прошлое, учебу у отца. Но не сейчас, когда он так резко изменился.

— Так вот, я дулась на тебя, а через несколько дней он сам позвонил. Знаешь, я была удивлена. Подумала, что ты его попросила. Но все-таки ответила. Разговорились. Ни о чем, — выдохнула Таня. — А потом еще раз позвонил. Написал сообщение. Так и начали общаться, наверное, около недели. Позже пригласил встретиться. И я, как дура, согласилась. Знала бы, чем все обернется, — новый приступ истерики накатил на девушку.

Успокоившись и допив воду, она все же нашла в себе силы рассказать самую ужасную часть их отношений.

— Все было великолепно. Я верила каждому слову, он подарки дарил. Завалил цветами, говорил, что ошибся, посмотрел не на ту. Мол, ты алчная сука, — тут уже я изумленно разинула рот, — но я не поверила ему. Тогда он рассказал, как ты живешь припеваючи под крылом босса. Сказал, ты теперь любовница Никольского. Но я все равно отказывалась верить, и сказала ему об этом. Тогда-то он в первый раз меня ударил. Пощечина.

Я нахмурилась, схватила подругу за руку. Она неловко ответила на касание, испуганно взглянув на меня.

— Ему не понравилось, что я тебя защищала. Тогда он начал мне угрожать.

— Он тебя бил?

— Да, — зашептала Таня, словно опасаясь, что Павел мог нас услышать. — Сначала были пощечины. А один раз, когда я хотела выставить его за дверь, он ударил в живот.

— Почему ты не обратилась в полицию?

Она вздрогнула. Посмотрела под ноги. Замолчала, продолжая комкать в руке салфетку, от которой практически ничего не осталось. Разорвала бумажку на мелкие обрывки.

— Я его испугалась, — выдохнула Таня. — Он угрожал не только мне, но и моей семье. Мара, мне кажется, он на плохих людей работает.

И я в этом не сомневалась. Еще бы знать, на кого именно. Неужели, действительно на Власова? Тогда стало бы понятно, почему он так ненавидел меня.

— Давно он появлялся у тебя?

Покачала головой, взглянув на меня.

— После того, как ты приходила, он больше не приходил. Ударил напоследок и ушел. Я даже из квартиры не выхожу, боюсь, что он там где-нибудь поджидает.

Подумала, что он навряд ли уже сюда вернется. Своего добился, со мной увиделся, пусть и обманным путем. И когда получил отказ, придумал новый план. В этом я точно не сомневалась. Таня теперь ему не нужна. Отработанный запуганный до смерти материал. Бледная, поникшая девушка сидела рядом со мной и отчаянно боролась со слезами.

Что же, придется проучить Павла и напомнить ему правила моего отца, у которого он когда-то тоже учился. Папа всегда говорил, что мы должны защищать слабых, а не обижать их. Силу применять для самообороны, а не для нападения. Наверное, я нарушу его правило, когда предложу Павлу встретиться, но все, что я не сделала бы, было для того, чтобы защитить подругу.

Выбравшись из квартиры Тани через два часа под благовидным предлогом, я пообещала, что свяжусь с ней чуть позже. Убедившись, что она заперла все замки, я спустилась вниз, вышла из подъезда и набрала номер Павла.

Не была уверена в том, что он ответит, но все же удивилась, когда услышала его голос. Надменный, холодный. Чужой.

— Привет, малышка, — огрызнулся он, а мне стало противно от его слов.

— Привет, — также холодно отозвалась я.